– Наконец-то ты пришла! – воскликнул темнокожий, по-прежнему не отрывая сияющего взгляда от Хоа. – Скоро твой танец. Я весь день его жду.

Такая прямота одновременно рассмешила Сильвера и привела в негодование. Он ясно видел, что незнакомец без ума от девушки. Как мужчина – брат Сильвены хорошо его понимал, но, как тот, кто сопровождал Хоа на праздник, хотел выплеснуть остатки содержимого своего кокоса темнокожему в лицо. Сдержался только ради спутницы. Зная кроткий нрав Хоа, Сильвер предположил, что та не обрадуется, а пристыдит за несвоевременное проявление характера. В любом случае парень ждал, что в ответ на неуместные откровения мускулистого островитянина Хоа стушуется и тактично отправит того восвояси. Вопреки ожиданиям, она тепло улыбнулась.

– Благодарю, Поно. Сначала речь викария, потом танец, ты же знаешь.

Хоа смотрела на собеседника почти ласково. В ее взгляде отражались пляшущие язычки костра, отчего глаза казались больше и выразительнее. Внезапно Сильверу не понравилось, что Поно тоже это видит. Лунный близнец приосанился и сделал шаг вперед, намереваясь подать голос, как вдруг рассмотрел то, что не понравилось ему еще больше. А именно возрастающий энтузиазм, с каким Поно переводил взгляд с губ Хоа на ее обнаженные руки, голый живот и бедра, едва прикрытые тканью и листьями. Впервые с момента, как они вышли из дома, Сильвер с досадой подумал, что Хоа одета слишком откровенно. Наконец, он кашлянул.

– О, – спохватилась девушка, – Поно, позволь представить тебе нашего особого гостя. Это Сильвер, брат великой лунной богини.

Последние слова она произнесла с трепетным придыханием. Потом взяла Сильвера за руку и мягко притянула к себе. Встретившись взглядом с Поно, тот сделал еще одно неприятное открытие. Темнокожий был одним из коренных жителей Моту и не мог не знать о лунной богине, но вовсе не оробел. Факт, что перед ним плоть от плоти той, которая создала Моту и зародила жизнь, казалось, совсем не тронул Поно. Темные глаза смотрели прямо и внимательно. В них не было ни вызова, ни страха, только вежливый интерес. Они рассматривали друг друга несколько секунд, после чего Поно кивнул.

– Приветствую на празднике урожая, веселись, – ровным тоном сказал он, а потом добавил теплее, обращаясь исключительно к Хоа, – еще увидимся.

Когда он ушел, Сильвер не спеша обернулся к девушке.

– Не знал, что у тебя есть поклонник.

На последнем слове он расплылся в обычной улыбке, постаравшись, чтобы фраза прозвучала небрежно.

– Поно не поклонник, – ничуть не смутившись, ответила Хоа, – он организатор праздника.

– Который ждет твоего танца, – красноречиво добавил Сильвер, вертя в руках почти пустой кокос с коктейлем.

Хоа помолчала, изучая его лицо, а потом, сжалившись, заговорила.

– Конечно, ждет, ведь это не просто танец, господин. Это древний ритуал, что люди Моту исполняют каждый год, демонстрируя свою готовность двигаться и работать ради богатого урожая. И мне выпала большая честь исполнить его сегодня. Поно чтит традиции и знает, как это важно. А еще в этом году он организатор торжества и первый, кто заинтересован в том, чтобы все прошло как по маслу.

– Вот как? – вопросительно уточнил Сильвер.

– Вот так, – кивнула Хоа, а потом вдруг прищурилась, – а ты что подумал, господин?

Несколько секунд Сильвер молчал, безуспешно пытаясь найти ответ, почему этот Поно так его взбесил. Внутри, точно комок холодных червей, шевелились какие-то смутные чувства. Распознать их он так и не смог, поэтому ограничился коротким:

– Ничего.

Хоа укоризненно покачала головой, хотя на ее лице расцвела довольная улыбка.

– Я пришла с тобой, господин. Помни об этом, а еще о нашем уговоре. Тебе нужно найти мистера Найтли.

Парень отрешенно кивнул, залпом допил остатки коктейля и потянулся за парой новых кокосов. Глядя на него, Хоа осторожно отхлебнула из своей нетронутой скорлупки и тут же закашлялась.

– Настойки гуавы явно не пожалели! – сдавленно прохрипела она. – Аккуратнее с напитками, господин. Нельзя, чтобы хранитель сумрака отказался говорить с тобой, потому что ты перебрал, – и, не дав Сильверу возразить, Хоа деловито подняла указательный палец, – а теперь речь викария!

Точно услышав ее призыв, люди на берегу тоже потянулись в сторону новой церкви. Лунный близнец покорно последовал за всеми. Саму речь он слушал вполуха. Как и ожидалось, викарий бубнил что-то о необходимости чтить богов и традиции, включая ту, которая их собрала. Скучно, предсказуемо, банально. А еще смешно, ведь слова о важности праздника урожая в честь земляного бога викарий произносил с постамента церкви, воздвигнутой в честь совершенно иного божества.

Сильвер окинул сооружение изучающим взглядом. Легкие полуколонны из известняка венчал полусферический купол, украшенный простым деревянным крестом. Внутри, на скамьях, стояли зажженные свечки, а в центре ютилась крохотная подставка для писания. Никаких ликов святых, органа и прочих премудростей, как в настоящей церкви. Походный вариант, так сказать. И все же Сильверу стало любопытно, что сказал бы о празднике урожая тот, в чью честь построили эту церквушку? Жаль, ответа не узнать. Хотя к чему тратить время на загадки, которые никогда не разгадать, если вокруг полно куда более занятных. Сильвер осушил еще один кокос и принялся изучать лица стоявших вокруг людей. На мужских он видел оценку, настороженность, иногда страх. На женских – удивление, интерес, а чаще всего откровенный призыв. Судя по всему, молва о посетившем торжество брате первой богини успела разойтись по пляжу. Толпа вокруг лунного близнеца дышала изумлением и любопытством. Лишь одно лицо оставалось бесстрастным. Зори.

Одетая в облегающий белый топ и длинную юбку, как и остальные, Зори смотрела на викария. Она не замечала Сильвера или старательно делала вид. Глядя на пышный каскад пшеничных волос, рассыпавшихся по ее загорелым плечам, лунный близнец не к месту подумал, что они могли бы прийти на праздник вдвоем. Не сговариваясь, даже оделись сегодня одинаково – в белое, как настоящая пара… Нет, одернул себя Сильвер, это уже в прошлом. Словно в подтверждение подбежала и с разбегу обняла Зори за ноги малышка в широком желтом сарафане с копной светлых кудряшек на голове. Открытая улыбка, хитрый прищур вишнево-карих глаз, загорелая, как у матери, кожа и звонкий смех. Хоуп, мгновенно догадался Сильвер. Этот маленький озорной цыпленок ему понравился. Вдоволь налюбовавшись, он решился получше рассмотреть и саму хранительницу утренней зари.

Время, что они не виделись, пошло ей на пользу. Из симпатичной девушки, только-только вступившей во взрослую жизнь, Зори превратилась в красивую молодую женщину. Движения стали мягче, осанка прямее, грудь больше, бедра чуть шире, а вот талия выглядела по-прежнему осиной. Черты лица приобрели аристократичный лоск, который рано или поздно проявлялся в каждой невесте. Из глаз, наконец, ушло напряженное недоверие и постоянный испуг, которые Сильвер хорошо запомнил. Теперь взгляд Зори светился согревающей лаской, обращенной к маленькой дочке. Стоило Хоуп обнять мать за колени, та крепко обхватила ее в ответ. Потом присела на корточки, ловко подобрав под себя юбку, и что-то нежно заворковала, убирая кудряшки Хоуп за уши. Переводила ли речь викария или просила вести себя потише? Сильвер точно не знал.

Девочка слушала и хихикала. Она доверчиво повисла на материнской шее и теребила ожерелье из цветов тиаре, в котором была хранительница. Зори улыбалась и щекотала ухо малышки губами. Уже одно это убедило брата Сильвены в том, что замужество, пусть даже такое стремительное, пошло Зори на пользу. Она стала спокойнее, ярче и, кажется, намного счастливее. И уж точно не выглядела как женщина, муж которой смертельно болен и вот-вот умрет. Сильвер поискал Блума и обнаружил недалеко от семьи. В отличие от жены и дочери он слушал слова викария с превеликим вниманием. Едва взглянув на него, лунный близнец тотчас понял, почему праздник урожая начинали на закате. К этому времени хранитель сумрака уже принимал свою цветущую ипостась, излучал силу и уверенность, присущую молодости, а все за пределами пляжа укрывала сияющая сумеречная пыльца.