— Господин Вилмер. — Кэтрин почувствовала настроение кардинала. — Вам тревожно?

Она всегда умела находить нужные слова и задеть нужные струны его одновременно развратной и романтичной души и получала от Вилмера особое внимание, без труда обходя своих вечно конкурирующих соперниц. Ей не мешали даже шрамы и отсутствие легкого, потерянного при покушении на кардинала несколько лет назад.

Тогда автомобиль нарвался на засаду, а охрана не успела вовремя среагировать (за что Вилмер и расстрелял своего нерадивого помощника). Кэтрин закрыла собой кардинала, пока тот отбивался от врагов и пропустил удар в спину. Пуля вошла в тело Кэтрин, перебила аорту и буквально уничтожила легкие на куски, рикошетя от ребра к ребру. Снаряд оказался разрывным и не оставлял шанса на спасение. И если бы не энергия ану, то девушка отправилась бы в далекие края. От корабля Харона ее спасло и то, что смерть не была мгновенной. Без ловца, душа почти сразу же исчезает, а надежды найти ее снова больше нет.

Кэтрин несказанно повезло, пусть кардинал и не сумел восстановить тело девушки полностью (а быть может, специально пожелал оставить все как есть).

— Ненавижу этот чертов тоннель. — Неожиданно произнес Вилмер, отрываясь от очередного поцелуя. — Почему бы не построить телепорт? У клана же есть вся необходимая информация. — Кардинал поморщился. Каждый раз, по пути к магистру он изнывал от скуки, мечтая поскорее откупорить бутылку виски и расслабиться на обратном пути, когда с делами будет покончено.

— Потерпите, господин, осталось всего ничего. Мы уже в Далласе. Когда поедем обратно, я сделаю вам удивительный массажик. — Кэтрин игриво провела рукой по своему телу, а затем коснулась языком носа хозяина.

— Хорошо, милая. Как только, так сразу, главное разобраться с делом. — Вилмер улыбнулся. — А вы, куколки, тоже подумайте, чем порадовать господина. Даю подсказку, джин с тоником уже был, а виски, наверное — не сегодня. Придумайте напиток для меня.

Как и говорила Кэтрин, башня Мардук оказалась совсем близко. Вскоре автомобиль начал снижать скорость, а затем и вовсе остановился.

Прислуга башни поспешила открыть дверь, чтобы кардинал с охраной смогли беспрепятственно покинуть транспорт.

Пространство под башней представляло довольно мрачную полукруглую галерею, и больше походила на квартал для бедных, чем на вход в резиденцию великого магистра клана Мардук, перед которым трепетала добрая половина мира. По железным стенам стекала мутноватая вода, а сами они поросли плесенью, то тут, то там раздавался крысиный писк.

Ступив через массивные бронированные двери, непосвященный ощутил бы настоящий шок. Открывшийся перед ним вид непроходимо отличался от мрачного и безжизненного подземелья, которое он только что покинул. Потрясенный, он бы замер на месте, не в силах поверить своим глазам, однако кардинал бывал тут не в первый раз.

Под его ногами расстилался белоснежный мрамор, искрящийся в лучах яркого света. Стены, покрытые позолотой, отражали элегантные картины и роскошные шедевры искусства. Взгляд невольно устремлялся к потолку, где прозрачный хрусталь создавал игру света и тени, словно волшебный фейерверк.

Каждый шаг по этому роскошному пространству наполнял его сердце чувством благоговения и удивления. Трудно было поверить, что такая красота и изысканность могут существовать внутри такого мрачного и безликого тоннеля.

Залитый светом и богатством, этот помещение было свидетельством роскоши и великолепия. Очарованное внимание захватывали каждая деталь, каждый элемент декора, создающие неповторимую атмосферу величия и изыска.

Это был мир, в котором вся серость и безликость исчезали, уступая место величию и роскоши. Кардинал ощущал, что его душа пробуждается и восхищается этим невиданным великолепием, оставляя за собой след благоговения и восхищения.

— Господин Вилмер. — Личный секретарь магистра Таби уже стоял на пороге. — Рад видеть вас. Я провожу. Высокий мужчина в черном парадном фраке, галстуке-бабочке и белых перчатках вежливо поклонился.

Секретарем старикана магистра уже много десятилетий служил мистер Скотт, потомственный слуга в пятом поколении, рожденный внутри башни, что давало ему некие преференции, поскольку считалось, что чем больше поколений семья служит клану, тем более они надежные и верные. Родители и все родственники мистера Скотта тоже служили клану.

К слову, у прислуги было два пути: или верно и добросовестно выполнять работу, или оказаться в красной комнате, где провинившегося работника лишали жизни. Единственное, на что могли рассчитывать жертвы последней комнаты, так это как именно им умереть, от ножа, пули, яда, веревки, или как-то по-особому. Помилования здесь было не найти. Как говорил сам магистр, право выбора способа умереть — уже великое милосердие.

Секретарь провел кардинала и его спутниц к лифту и нажал на нужный этаж. Двери почти бесшумно закрылись, машина резким рывком устремилась вверх.

— Пятьдесят седьмой этаж. Вы приехали. — Возвестил металлический голос робота, наполненный, как и все в Далласе, бессмысленным пафосом.

— Проходите, господин Вилмер. — Секретарь указал рукой на белый коридор. — Малый зал номер три. А вам, девушки, я бы предложил чай, кофе или, быть может, мартини? Вы бы предпочли расслабиться?

— Не с тобой! — Резко ответила Китти, откровенно ненавидевшая лакея за его манерность и подчеркнутую вежливость, словно секретарь Таби заискивал перед ней. — Кофе.

— Я так и думал, мэм. — Секретарь не смел более говорить, и, на радость кардиналу, как и девушкам, удалился, соблюдая протокол, установленный в башне.

Даже телохранитель кардинала не имел права входа в совещательные залы. Все переговоры проходили без посторонних ушей. Магистр мало кому доверял, особенно в последнее время, несколько лет когда безуспешно искал Принцессу, не подозревая, что ее душа находится прямо под собственным носом.

Кардинал проследовал прямо по коридору и скрылся за дверью под номером три, за которой его ожидал правитель клана.

— Ваше Высочество, кардинал Вилмер по вашему поручению прибыл. — Кардинал поклонился, как того требовали правила.

— Садитесь, кардинал. — Магистр жестом пригласил Вилмера к столу, более похожему на доску в игру в шахматы для великанов. Сам магистр любил большие размеры, в силу своего высокого роста.

Кардинал кивнул и занял место в черном кожаном кресле.

Магистр Таби был мало похож на людей. Его рост превышал любого человека в два раза. Голова магистра была вытянутой, покрытой некой чешуеобразной коркой. Волос почти не осталось, а седые остатки былой растительности, выглядели весьма неестественно, будто паутина, покрывавшая лысину старого мраморного памятника. Очень редко, когда Таби улыбался, его зубы выглядели огромными и острыми, словно клыки хищника.

Глаза магистра были узкими и искаженными, с красноватыми зрачками, которые казались гореть в темноте. Огромный вытянутый нос начинался прямо от лба без всякой переносицы. Рот же казался необычно маленьким и выглядел особенно уродливо. Голос Таби был низким и хриплым, и когда он говорил, слова звучали как шепот из глубин ада.

Одежда Таби также отличалась от привычного для людей стиля. Он предпочитал носить темные, пышные мантии, украшенные золотыми вышивками и символами, которые никто не мог распознать. Эти мантии всегда казались живыми, словно пламя или дым, которые играли на их поверхности.

«Черт, и за что мне досталась компания этого урода». — Вилмер каждый раз испытывал отвращение к внешности магистра. — «За эти пол года он стал еще ужаснее, а ведь ему не так много лет, видимо шумерская магия мстит своему создателю». — Кардинал старался не показывать вида и думать как можно тише, Таби читал мысли получше каждого из экстрасенсов.

— О чем ты хотел поговорить со мной, кардинал?

— Великий магистр, по нашим данным, русские выслали армию на Тибет. Их цель — уничтожение лаборатории клана. Они будут бить нас по всему миру, пока мы не остановим их. — Вилмер включил проектор, чтобы показать передвижение танковой колонны по дорогам Китая.