Как я и ожидал, ни один из ванов не двинулся с места. Значит, чести у этих ублюдков нет. Отлично, подобный мусор не жаль.
– Что за вздор?! – вновь воскликнул Кирако. – Ну, трахнули пару девок, что с того?! Никто ведь не жаловался!
Эти слова оказались последней каплей. Я резко развернулся к вану и вскинул руку. В ту же секунду невидимая сила ударила по толстому пузу и отбросила купца назад. Тот грузно рухнул наземь и протяжно застонал.
– Не смей никогда так говорить, – произнёс я по слогам, приближаясь к нему. – И теперь, Джикаймо Кирако, я обвиняю тебя в насилии и избиении женщин нашего клана. Будешь отрицать?
– Что?! – прокряхтел тот, пытаясь подняться. – Как ты это докажешь?!
– Поверь, я найду способ, – усмехнулся в ответ. – Но лучше бы тебе признаться добровольно.
– Пошёл к чёрту, щенок! – рявкнул он и бросил гневный взгляд на своих солдат. – А вы какого хрена стоите словно шлюхи на базаре?!
Однако те не сделали и шага, когда я поднял ладонь, останавливая их.
– Ты, видимо, не понял, к чему я клоню, Кирако. После того, что я узнал, клан Ито не желает видеть тебя на своих землях, вместе со всей твоей семьёй, – я говорил медленно, так, чтобы тот прочувствовал своё положение. – С этого момента ты теряешь статус купца и приближённого вана к клану Ито. Все твои земли вместе с подчинёнными переходят под мой контроль. Всё понятно?
С каждым словом глаза Кирако расширялись всё больше и больше. Сперва в них читалось непонимание, потом испуг, а под конец лютая ненависть.
– Ты не можешь этого сделать! – взревел тот. – Никто не будет мне указывать…
Но я не позволил ему договорить. Злость всколыхнулась в груди словно ядовитая медуза и обожгла щупальцами кровь. Хватило доли секунды, чтобы оказаться рядом с обнаглевшим ваном и схватить того за горло. Он не успел даже дёрнуться, когда повис над землёй, хватая ртом воздух. Перед глазами появилась тонкая пелена, и мне казалось, что именно так они и светятся. По рукам пробежали голубые линии, а через мгновение вокруг меня вспыхнуло синее пламя.
– Это ты не имеешь права жить здесь! – прорычал я, сдавливая горло купца. – Ты и твой сын – мусор, отбросы нашего клана, от которых необходимо избавиться! Я хотел бы свернуть тебе шею, но дарую жизнь! Беги, ничтожество! И прихвати свою грязную свинку.
С этими словами отпустил его. Купец грохнулся обратно, хрипя и стараясь восстановить дыхание. Я кое-как успокоился и обернулся. Толпа крестьян притихла, а на их лицах читался неподдельный испуг. Хотя кое-кто одобрительно кивнул. Тогда я сделал шаг к провинившейся шестёрке. Но прежде чем продолжить с ними, обратился к солдатам купца:
– Теперь вы в непосредственном подчинении клана и моей семьи. Если желаете, можете преклонить колено предо мной и тогда спокойно вернётесь в дом Джикаймо. Теперь это мой и ваш дом.
Те удивлённо переглянулись и словно по команде опустились на одно колено.
– Правильный выбор, – довольно кивнул я и вновь взглянул на дрожащих парней. К радости, заметил, что пара в опрятной одежде, стояли хоть и с испуганным видом, но стараются не показывать страх. – Давайте-ка, я повторю вопрос. Кто из вас принуждал девушек?
Но даже после такого показательного выступления никто не решился. Хотя, может именно поэтому и не решился? Испугался, что я попросту сверну шею? А ведь я мог. Что более важно, хотел этого.
Но всё же сдержался. Указал на ту парочку в чистом тряпье и ещё на одного, стоявшего рядом.
– Вы, пошли вон, – отмахнулся от них, и парней, словно ветром сдуло.
– Ито-сан… – робко начал Сента.
– Рот закрой, – гневно посмотрел на него. – Тебе не давали слова.
– А кто тебе давал?! – внезапно воскликнул тот, кого я до этого момента и не знал. Мелкий, рыжий, с наглым взглядом и порванным ухом. – То есть ты можешь творить то, что хочешь, а мы нет?!
– Слушай сюда, мелочь, – оскалился я, так как подобная речь оказалась довольно неожиданной и ещё сильнее меня разозлила. – Вседозволенность и справедливость – разные вещи. И если ты ещё не понял, то вы творили первое, я же второе.
– И что с того…
Я выбросил руку в их сторону, и ванов вновь придавило к земле невидимой силой. В этот же момент из толпы раздался испуганный крик. Бросив туда взор, увидел женщину с копной огненных волос. Она смотрела на болтливого паренька, зажав рот ладонями, а из глаз побежали слёзы.
Сын? Плохо, но они должны получить по заслугам.
И всё же я опустил руку. Вместе с этим оставшаяся троица свободно выдохнула. Покосившись в сторону, отметил, что Кирако всё ещё сидит на земле с ошарашенным лицом. Видимо, он не ожидал такого поворота. Но каждый получает по заслугам.
– Вы трусы, – процедил я сквозь зубы. – Нашли в себе силы, чтобы затащить в подворотню охмелевшую девушку, но, даже глядя мне в глаза, не смогли в этом признаться. И я выбрал достойное для вас наказание, – взглянул на Ичитаре. – Всё готово?
– Собаки здесь, – кивнул тот и подозвал одного из воинов, что до этого стоял за забором моего дома.
Тот вышел, держа в руках верёвки, которыми обвязали трёх здоровых псов. Они не рычали и вели себя довольно дружелюбно, однако вокруг повисло напряжённое молчание. Я кивнул на рыжего, в ту же секунду его подхватили воины, причём те, кто пришёл с купцом.
Показали своё готовность служить мне? Это хорошо.
– Пять ударов плетью, – приказал я и мотнул головой, чтобы его увели.
В толпе раздался новый крик, наполненный болью. Неужто так убивается его мать? Она просто не знает, что я приготовил для остальных.
И когда вырывающегося и голосящего парня увели в амбар, обратился к столпившимся ванам:
– Вы можете уйти до того, как я прикажу наказать насильников! Но каждый должен усвоить урок. Я больше не собираюсь терпеть подобный мусор на своих землях. Если желаете жить подобно свиньям, то пошли вон! – гневно выкрикнул я, указав на земли Ямадзаки. Конечно же, никто не решился на это. Все с предвкушением ждали окончания речи. – Тем же, кто желает остаться в своём доме здесь, придётся смириться с тем, что я не потерплю пьянство, насилие и воровство. Ведите себя достойно и спокойно живите. Об остальном позабочусь уже я!
Закончив речь, уставился на крестьян в ожидании хоть какой-то реакции. Но никто не спешил нарушать повисшую тишину.
– Идиот, – раздался тихий смешок за спиной. Я обернулся и увидел ухмыляющегося купца. – Думаешь, сможешь управлять тупым стадом? Их надо держать в ежовых рукавицах, и желательно покрепче. Драть иногда, чтобы неповадно было. И драть во всех смыслах.
Я усмехнулся.
– А, знаешь, ты прав, – щёлкнул пальцами, и несколько воинов подскочили к пленникам, включая бывшего купца, связав им руки и ноги.
– Ты что творишь?! – вновь заорал Кирако, с опаской посматривая на псов. – Хочешь, чтобы нас прилюдно разорвали на куски?
– Нет, – я покачал головой, смотря, как троицу тащат к подготовленным брёвнам с другой стороны дороги. – У меня есть идея получше. Кстати, Кирако, я благодарен, что ты заглянул к нам в гости, ведь освободилось одно местечко.
Их привязали к торчащим из земли брёвнам и по моему знаку стянули штаны.
– Сука! – заверещал купец. – Ты что удумал, паскуда?! Я разорву тебя! Пусти, ублюдок!
Но я не слушал его вопли. Вместо этого вновь повернулся к толпе.
– Ещё не поздно отвернуться. Вам необязательно смотреть на то, что произойдёт, и тем более вашим детям. Однако запомните, что за любое преступление вы получите такое же наказание. Они, – кивнул на вырывающуюся троицу, – воспользовались беззащитностью девушек. Думаю, что те представляли своих насильников грубыми животными. Собственно, точно это они сейчас и ощутят.
– Пусти, сука! – кричал купец, а сынок ему подпевал:
– Развяжи нас, подкидыш! Я убью тебя!
– Да неужели? – усмехнулся я, бросив на них гневный взгляд.
– Ито-сан… господин! – а вот Ичи умолял о пощаде. – Клянусь всеми богами! Такого больше не повторится! Я уйду отсюда! К Ямадзаки, к Ватанабэ, да куда скажете! Но прошу вас, отпустите!
