– Пап, слушай, а ты на машине ездишь сейчас? – осторожно поинтересовалась Тома, теребя лямку своего рюкзака.

– Ну да, на работу же надо как-то добираться. Правда, именно сейчас она в ремонте. Надеюсь, что через недельку заберу. А что? Тебе нужно ехать куда-то? – в свою очередь спросил Игорь и положил книгу в сумку.

– Нет, просто интересно… А сейчас ты как добираешься до работы? – не унималась Тома. Отец наморщил лоб и внимательно посмотрел на дочь поверх очков.

– Почему ты спрашиваешь? Точно у тебя всё хорошо? Тома, ну-ка посмотри на меня! – потребовал он.

– Всё хорошо, пап, точно. Просто ответь, не спрашивай ни о чём, – умоляющим голосом попросила Тома.

– На трамвае я езжу. Очень удобно, оказывается. По прямой, без пересадок и пробок.

– А на метро ты добираться можешь? – никак не успокаивалась Тома.

– Да что с тобой такое? Ты не заболела? – с неподдельной тревогой в голосе спросил папа. Но, встретившись глазами с решительным взглядом дочери, ответил:

– Неудобно мне на метро, ещё целый квартал пешком надо идти. Всё, опрос окончен? Может, наконец, объяснишь?

– Папа, – тяжело вздохнув, начала Тамара, – ты не думай, что я сошла с ума. Но ты можешь какое-то время ездить на метро? Погода сейчас хорошая, лишний раз прогуляешься. Не спрашивай меня, просто плохой сон приснился.

– Уф! Я думал, что у моей младшенькой совсем крыша поехала! – расхохотался Игорь. – А тут сны какие-то, предрассудки. Ты что, дочь, веришь во всё это? Ладно тебе, что человек сам себе внушит, то с ним и происходит. А иначе, если постоянно всего бояться, как жить-то тогда? – Отец привлёк к себе Тому и обнял за плечи.

– Пап, пожалуйста, – отчаянно проговорила Тома. – Хотя бы недельку или две. Ну ради меня!

Отец посмотрел во влажные глаза дочери. Его так растрогали взволнованность и забота в её голосе, хотя он и не видел для этого веских причин, что просто поцеловал Тому в лоб и тихо прошептал ей на ухо:

– Хорошо, раз ты так настаиваешь, я буду ездить пока на метро. И правда, прогулки пешком мне не повредят.

– Обещаешь? – как в детстве спросила Тома.

– Обещаю, – в ответ улыбнулся папа.

Со спокойной душой Тома возвращалась домой после встречи с отцом. Зайдя в квартиру и закрыв за собой дверь, она включила телевизор, нашла музыкальный канал и, сделав громче популярный хит Тейлор Свифт, отправилась на кухню. В тот момент, когда она разогревала суп с фрикадельками, который так вкусно готовила мама, зазвонил телефон.

– Подруга, ты дома? – Тома услышала бодрый голос Марины. – Я тут в магазин бегала, сейчас пакет домой занесу и к тебе приду!

– Забегай, жду тебя, – ответила Тома. Она налила себе суп, уселась за стол и стала проверять сообщения в телефоне. Хорошо, что мамы нет дома, иначе она бы её уже отругала. Взрослые всегда против гаджетов за столом. Будь их воля, вообще забирали бы их у детей по приходу домой. Хотя сами постоянно сидят в телефонах – у них дела, а у детей – забава. И она тут же увидела сообщение от мамы, которое заставило Тому улыбнуться: «Томусь, покушай обязательно хорошо, куски не хватай. Сегодня, думаю, вовремя с работы приду. Если задержусь – сообщу, вдруг надо будет мальчишек из сада забрать. Телефон держи рядом, целую!»

Следующее сообщение было от Ирки: «Том, привет! Как дела? Слушай, я сегодня буду поздно. Мы с девчонками хотим собраться вечером. Ты предупреди, пожалуйста, маму. А то если я ей сама позвоню, она ругаться будет. Я потом ей позвоню уже из кафе. Пока-пока». Тома слегка закатила глаза: Ира, как обычно, в своём репертуаре.

Тома прочитала ещё несколько сообщений: от папы с вопросом, доехала ли она до дома; от одноклассницы с просьбой прислать ей задание по геометрии; от Пашки, который напомнил, что зайдёт к ней после тренировки.

Минут через пятнадцать в дверь позвонили – это пришла Маринка. Девочки уселись на кровати и, обсудив все новости почти прошедшего дня, вернулись к обсуждению Томкиного странного сна.

– Ты папе что сказала? – спросила Марина.

– Сказала, что сон плохой видела. Попросила его пока на метро ездить и пешком ходить, что я ещё ему скажу. – Тома вздохнула.

– Думаешь, он так и сделает? – засомневалась подруга.

– Не знаю, Мариш. Он в такие глупости не верит. Так на меня смотрел, я думала, что он сразу меня в психушку повезёт, – усмехнулась Тома.

– Ага, на метро, – рассмеялась Марина. Девочки расхохотались. Но тут же снова стали серьёзными. – Ну, а какие идеи вообще есть? Что там бабушка ещё сказала?

– Про папу сначала сказала, потом сказала найти веру, мою улицу, камень или каменный, не помню, – с досадой произнесла Тома, откинувшись на подушку.

– Найти веру… Что за веру, имя Вера или, может, в церковь ему сходить надо? Он верующий у тебя? – постукивая телефоном о ладонь, спросила Маринка.

– Ну мы ходили раньше в церковь. Верующий, наверное, мы никогда с ним не говорили об этом, – озадаченно ответила Тома. – Если я ему скажу в церковь пойти, он точно подумает, что я чокнулась.

– М-да, как всё сложно, – задумчиво пробормотала Марина. Подруги притихли, и несколько секунд в комнате стояла давящая тишина, прерываемая только мерным тиканьем настенных часов. Наконец Марина прервала молчание: – А улица, интересно, тут причём? Слушай, а бабушка на какой улице жила?

– Когда они с дедушкой в городе жили – на Циолковского, а в посёлок уехали – там на улице Горького. Ничего общего, мне ни о чём это не говорит, – нахмурившись, сказала Тома.

– А папа твой на какой улице живёт? – тут же спросила подруга.

– Марин, на той же улице, на Циолковского! Он же в бабушкиной квартире живёт, забыла? – Тома сердито глянула на Марину.

– А, точно… Так, ладно. «Мою улицу» она сказала? Значит, тут её улица важна. Наверное, там, где сейчас дедушка живёт, в деревне вашей, – предположила Марина.

– Ну, допустим, а камень?

– Дом там каменный или деревянный? – моментально отреагировала Марина.

– Не деревянный точно, значит, каменный, – медленно ответила Тома. – И что это означает?

– Это означает, подруга, – победным тоном заявила Марина, – что тебе надо ехать туда, к деду, и найти что-то в этом доме! – С этими словами она встала, подошла к окну и слегка потёрла между пальцами соцветие гипсофилы, одиноко стоящей в кувшине на подоконнике. Белоснежный сухой комочек моментально рассыпался.

– Знать бы ещё, что искать, – мрачно сказала Тома, – если ты действительно права.

– Конечно, права! Вот увидишь, что-то там должно быть. Бабушка тебе подсказку дала, твоя задача – найти что-то важное. Пока непонятно только, что означает вера. Может, икона или драгоценность какая-то, – рассуждала Маринка.

– Не знаю, можно гадать бесконечно. Поеду в выходные к дедушке, я итак собиралась. Может, ты со мной? – предложила Тома.

– О нет, подруга, в сельскую местность – это без меня. Пашку с собой возьми, и безопасней будет в такую даль ехать. Он с радостью согласится. – Марина многозначительно подмигнула Томе, потом посмотрела на часы и воскликнула: – Ого, время пролетело. Побежала я, Томка! Позвони мне вечером, поболтаем ещё, – говорила Марина уже на ходу, выходя из комнаты.

Проводив Марину, Тома вернулась в комнату, устроилась поудобнее в мягком облаке подушек и посмотрела на экран телефона. Пашка обещал зайти вечером, но ни сообщений от него, ни его самого ещё не было. Даже от того, что Тома почти целую минуту пристально смотрела на свой телефон, ничего не изменилось. Тогда она сделала уроки, продолжила задание по рисованию этюда, которое надо было сдать в художественной школе послезавтра. Когда она почти закончила работу, оценив её, как довольно неплохую, в дверь позвонили. Сердце Томы замерло, она молниеносно ринулась в прихожую и распахнула дверь.