За первый год по слухам было поймано и казнено около сотни магов, за второй и третий не более пятидесяти, ну а за этот год еще ни одного, но это не означает, что их больше нет. Они стали скрытнее, осторожнее. Некоторые совсем отказались от магии, вот только уверяю вас, попробовав хоть раз использовать магию, отказаться от нее практически невозможно. Никто не вправе отказаться от силы, влияющей на реальный мир.

Однако, были и такие маги, которые сдавались сами. Таким была обещана снисходительность. Им разрешалось жить дальше, но лишь в одном случае, если они готовы лишиться самого важного – своих рук. По слухам было несколько таких. Одному даже разрешили оставить одну руку, все потому, что он был первоклассным лекарем.

Меня же командир отпустил не потому, что был хорошим парнем и не потому, что спас тогда всех, а потому, что не знал ни одного заклинания, не умел пользоваться стихиями природы и уж тем более потусторонними силами.

Его совет был таков: – Ив, я знаю, что этот изменник тебя ничему не учил и не собирался делать этого. Мой же совет6 живи как жил раньше без магии. К добру она не приводит, а зло проникает очень быстро. Мы изначально не хотели уничтожать всех магов, но как показала практика, они все начинают использовать свои силы против своего же народа. Если бы мы этого не сделали, это сделали бы они. И хороший пример этому случай четырехлетней давности. Займись ремеслом, которое прокормит тебя. И если хочешь, могу замолвить за тебя словечко в королевской кузне. Будешь мастером-оружейником. –

Предложение, конечно же, было хорошим, но отказался, сказав, что послушал как-то раз разговор магов, мол они знают, где находятся мои родители. Так что я отважился на путешествие и поиски своих родителей. Командир конечно же не одобрил эту идею, но я пообещал ему, что если не найду или разочаруюсь в них, то обязательно вернусь. Мне понятны его замыслы: держать к себе поближе и присматривать, дабы не начудил. А мне бы подальше от этого всего. Ну или попросту покинуть государство Сигуна VII, перебравшись в нейтральные земли. Там-то как раз и находятся мои родители, а еще эти земли крайне опасны.

По рассказам они наводнены ужасными монстрами, мол кроме погибели там нечего искать. А также там скрывается вся нечисть: бандиты, убийцы, насильники, маги и это лишь то, что сразу пришло на ум. Ну да ладно, а теперь о том, чем я занимался все это время.

Оказалось, покинуть пределы королевства не так-то просто. Все потому, что еще при жизни Дарун наложил защитное заклинание, которое блокирует вход и выход. Сигуну VII, конечно, все равно. Никто не оспорит его власть, да и сама территория весьма огромна. Люди живут в достатке, нет ни преступности, ни мятежей, а самое главное – нет магии!

Вот поэтому скитаюсь от окраины к окраине в поисках хоть какого-нибудь приключения. Народ, зная это, совсем перестал бояться чего-либо, живя обычной жизнью. Той само жизнью, которой сторонился я. Мне этого мало. Мне не нужна ни семья, ни дети, ни дом с загоном для скота – все это было слишком просто для меня. Все это было не для меня!

– Бармен! – громко заявил я. – Эля! –

Тотчас ко мне подошла хозяйка зала с целым стаканом эля: – Что-нибудь еще? – спросила она, пристально смотря на меня своим похотливым взглядом, желая отведать этого сочного молодого тела.

– Возможно ты получишь того, чего желаешь, смотря на меня таким взглядом! – подмигнул правым взглядом.

– О-о-о! – хихикая ответила она. – Ты умеешь читать мысли? – раздевала она меня своим взглядом.

– Боже упаси! Я умею понимать желание женщин, и порой они бывают предельно яркими! –

– А ты интересный. – сказала она, сделав паузу. – Откуда ты? –

– Я из деревни Безгуска. –

– Слышала что-то о ней, но лишь название отложилось в памяти. Ладно, если что-то будет нужно, зови! – также подмигнула она правым глазом, затем развернулась и сделала вид, что что-то уронила, дабы показать свои формы, которые, кстати, были весьма в моем вкусе.

Она была стройна и сексуальна. Ее одежда вызывающе кричала: «Возьми меня!». Такие женщины, как правило, не пользуются популярностью. Все любят пышных тучных женщин. Но я же не все.

Поэтому опустошив чуть ли не залпом стакан, поднял руку кверху, крикнув: – Еще эля! – просматривая зал таверны в поисках той самой хозяйки зала.

Спустя совсем немного времени ко мне направляется она, только уже подготовленная, распустив свои черные волосы и сменив одежду на более вызывающею. У меня аж бросило в пот от ее разреза на груди и юбки, прикрывающей лишь ягодицы. Самое интересное то, что никто не обращает на нее внимания. Эта таверна одна из популярных в этих местах. Как и полагается, шлюх в таверне очень много, а гостиничных номеров еще больше. Хозяин заведения все продумал до мелочей.

– Держи, красавчик! – сменила она тон на вызывающий, подойдя практически вплотную и выпучив грудь вперед себя и смотря, как я смотрю на них.

И как бы случайно припадает вперед себя, разлив эль на стол и мои штаны, да так, что я ненароком почувствовал всю мягкость ее груди своим лицом.

– Ой, простите меня. – прикусив губу, сказала она. – Я сегодня сама не своя. –

Достав полотенчико, которое висело у нее на плече, принялась вытирать сырые штаны, да так, чтобы могла на месте оценить результат столь непростой игры, и, судя по чересчур довольному лицу, была готова сжать мой настрой, плавно проводя в руке полотенце, измеряя реальность предстоящего обстоятельства.

– Как звать тебя, рукодельница ты ненаглядная? – облизал я губы вместо глотка эля.

– Опия. – страстно произнесла она, медленно проведя языком по своим губам. – А тебя, красавчик? –

– Меня Ив! – горячо выдохнул от желания и ее усердного вытирания моих штанов.

– Пойдем-ка со мной, Ив. Мне нужно тебе что-то показать! – взяла за руку, применив небольшое усилие для того, чтобы я понял ее намерения.

– Подожди, нужно заплатить за стол! –

– Не стоит переживать. Это место моего отца, так что мы уладим этот момент иначе. – с улыбкой и сильным желанием произнесла она.

Проходя через толпу людей и держа меня за руку, она шла впереди. Кругом было веселье и играла музыка. Местные музыканты частенько играли тут за выпивку и закуску, а хозяину такие мелочные расходы не страшны. В таверне весело, а значит прибыль идет. Нам приходилось маневрировать через людей. У меня было такое ощущение, что нас вообще никто не замечал. Такое мнение у меня сложилось потому, как в меня и Опию врезались изрядно выпившие жители, но поняв, что во что-то врезались, осматривались как ни в чем не бывало и продолжали веселиться дальше.

Впереди за барной стойкой была дверь, и вела она в склады хозяина и погреб. Только мы пересекли порог двери, Опия вонзилась своими губами в мои, разрывая мою верхнюю одежду в клочья. В это время мы не останавливались, идя в погреб, где нам никто бы не помешал. То я, то она подсматривали, дабы не упасть, споткнувшись о что-нибудь, корректируя наши движения. Мои руки выше ее талии не поднимались, а голова не спускалась ниже ее груди, кусая и вжимаясь в ее пышный бюст. Острые ногти так и норовились вонзиться в мою плоть, но она сбавила хватку на время спуска по лестнице вниз погреба. Свечи чуть блекло освещали помещение, но особого света и не требовалось. Я чувствовал ее желание обладать мной. Также и сам был уже в сильнейшем напряжении.

Коснувшись пола, одежда посыпалась, оставляя лишь то, чем наградила природа. Я не заметил, как оказался в стране чудес восседающей девы, пытающейся удержаться верхом на диком жеребце. Все, что попадалось на пути, падало и сметалось с ящиков и столов. Собрали всю паутину со стен и подмели весь пол, страсть была разрушительна для попадавших под руку предметов, но это только заводило еще больше. Столь сумасшедшего наездника не встречал ранее, а ей все было мало. Она в какой-то момент перестала ощущать связь с реальностью, и это ее сподвигло к эффектному окончанию скачек. Замедлившись, она легла головой на мою грудь и начала молча гладить лицо, шею, плавно спускаясь на руки, и закончила, положив ладонь мне на левую грудь.