Спустившись по лестнице вниз, миновав гардероб и пройдя мимо барной стойки, Юра вошел в основной зал заведения. Окинув взглядом помещение, Юрка одобрительно хмыкнул – чувствовалось некое специфическое притяжение к этому месту, основанное на бессознательном уважении и даже трепете перед таинственным прошлым. Обстановка зала, оформленная в готическом стиле, не могла оставить равнодушным никого из посетителей. Случайно зашедшие обыватели либо сразу разворачивались и, скривив недовольные мины, уходили, бормоча себе под нос отнюдь не хвалебные эпитеты. Иные же осторожно оставались и чаще всего оставались надолго, а в итоге становились постоянными клиентами.

Невысокие сводчатые потолки, к которым на металлических цепях крепились люстры, исполненные в виде колес от телег, с лампочками, стилизованными под свечи. Длинные, грубо сколоченные столы и лавки, потертый деревянный пол так же грубого теса, стены, облицованные плиткой под застарелый кирпич, создавали иллюзию нахождения в зале для пиршеств одной из крепостей Средневековья, где бравые парни из Тевтонского Ордена, побросав на лавки свои рогатые ведра с дырками для глаз, могли бы праздновать одну из своих величайших «побед» над русскими дикарями, одержанную, к примеру, на Чудском озере. Вернее, те, кто своевременно сдал их тевтонские нормы ГТО5 по подледному плаванию с отягощениями.

Но, конечно же, не было за столами никаких крутых ребят в белых простынях с вышитыми на них крестами. Зал был заполнен совершенно обычной московской публикой, в большинстве своем в возрасте, не превышающем того, в котором человеческий организм прекращает свой рост.

По причине наличия на сцене известной, наверное, только самим участникам рок-группы, с полной самоотдачей, испытывающей на прочность барабанные перепонки посетителей, количество мест в зале было сильно ограничено.

С успехом применив на практике «закон вокзала» (встал – место потерял), Юрка устроился с краю одной из лавок под картиной, живописующей что-то аппетитно жрущего борова. Кстати, картинки и рисунки с изображением пьющих и жующих представителей поросячьего семейства были развешаны по всем стенам кабака, что, по мнению Юрия, сильно умаляло дух средневековости.

Выпорхнувшая откуда-то из-за колонны официантка в национальном наряде этакой бедовой баварской красотки, приняла заказ и через совсем непродолжительное время с игривой улыбкой поставила перед Юрой две кружки светлого немецкого пива. Стоит отметить, передвигались здесь официанты почти бегом, что, конечно, влияло на благосклонность клиента.

Когда донышко второй кружки при наклоне стало проявляться из-под пены, Юркин организм стал подавать признаки нормализации процессов жизнедеятельности. С целью получения дополнительной порции живительного напитка, а также пары-тройки жаренных на гриле колбасок, как у того борова на картинке, Юра обвел взглядом зал в поисках обслуживающей его официантки.

Внезапно он почувствовал на себе чей-то взгляд. Как будто небольшой сгусток энергии, проникнув под кору головного мозга, активизировал его работу, поставив задачу: во что бы то ни стало найти источник этой самой энергии. Юра начал шарить глазами по залу, пытаясь заглянуть в самые дальние затемненные углы. В один момент он было уже решил, что это все плод игры его воображения, подогретого двумя кружками баварского, как вдруг, буквально в двух метрах, прямо перед собой, за столом напротив, он увидел ее, и, конечно, сразу узнал.

Взгляды их наконец встретились. Элина смотрела прямо на него своими большими карими глазами, и легкая полуулыбка блуждала по ее приятному, можно даже сказать, красивому лицу.

В этот вечер она отдыхала здесь в кругу своих друзей и подруг и, судя по всему, пребывала в хорошем расположении духа. Какое-то время они смотрели друг на друга, затем Юра отвел взгляд в сторону музыкантов – неудобно все-таки вот так-вот пялиться на малознакомого человека, да еще к тому же противоположного пола. Тем более, Юра знал, что взгляд у него тяжеловат, да еще с некой долей вызова, что частенько приводило в замешательство даже мужчин, неосторожно решивших поиграть с ним в «гляделки».

Но Элина, кажется, наоборот, смущена ничуть не была, а восприняла это как своеобразную игру, «прелюдия к знакомству».

Подошла официантка, и Юрий сделал дополнительный заказ.

Поглощая принесенные ему бюргерские яства производства Черкизовского мясоперерабатывающего комбината, Юрка все чаще поглядывал в сторону Элины. Она же, в свою очередь, разговаривая с подругой и шутя отмахиваясь от назойливых ухаживаний одного из приятелей, тоже периодически «стреляла» в Юркином направлении. Игра продолжалась.

Ближе к полуночи темп музыки снизился со ста восьмидесяти до пятидесяти метрических единиц. Мелодии приобрели балладно-лирические оттенки, и вот уже несколько пар выплыли на свободное пространство перед сценой.

Назойливый кавалер, тоже было приподнимаясь, потянул Элину за руку, но она, улыбнувшись ему, отрицательно покачала головой.

«Да приятель, похоже, у тебя на сегодня были серьезные планы», – подумал Юра.

Ему даже стало немного жаль этого рослого крепкого парня, который после полученного отказа как-то нелепо, чуть не упав, зацепившись ногой за лавку, сел за стол и угрюмо уставился в стоявшую перед ним полупустую тарелку. Очень сильно бросалось в глаза, что парень, целью которого, несомненно, было получить расположение Элины, с мечтой своей расстался и интерес к вечеру потерял окончательно.

Юра пропустил пару композиций, чтобы не ставить Элину в неудобное положение своим приглашением на танец сразу после отказа другому соискателю, а по правде говоря, еще и в тайне надеясь, что Назойливый куда-нибудь отойдет. Ну, хотя бы в туалет. Но тот уходить никуда явно не собирался, найдя себе более интересное занятие в тупом разглядывании остатков пищи в тарелках своих товарищей, которые, в отличие от него, недостатка в женском внимании не испытывали и давно оттаптывали ноги своим партнершам по танцам, тактично этого не замечающим.

Элина, оставшись за столом наедине с Назойливым, ничуть не стушевавшись, выудила из сумочки-клатча зеркальце и стала критически исследовать свое лицо на предмет обнаружения возможной необходимости обновления макияжа.

«А ведь она довольно уверена в себе», – подумал Юра, наблюдая за спокойными размеренными движениями девушки.

В это время зазвучали первые ноты одной из самых популярных произведений группы «Scorpions» – «Still Loving You». Пора!!!

Юра подошел к ней, когда аудит внешнего вида был уже завершен.

– Извините, можно вас пригласить? – спокойным, ровным голосом (что и самому понравилось), произнес Юрий.

Элина восприняла приглашение как само собой разумеющееся развитие событий. Мелькнувшая в ее глазах хитринка расценена была Юрием как вопрос: «Ну что, созрел, ковбой?! Ничего, не страшно?».

Вложив свою руку в Юркину (рука у нее была маленькая, теплая и удивительно приятная на ощупь), влекомая им, с грацией маленькой кошки, Элина переместилась к месту ритуальных перетоптываний в обнимку, в клубно-дискотечной среде, именуемых танцами.

Краем глаза Юра заметил, как Назойливый резко встал из-за стола и быстрым шагом вышел из зала, пару раз столкнувшись с кем-то из посетителей.

– Мы вроде бы знаем друг друга, но официально не представлены, – начал разговор Юра.

– Так в чем же дело? Давай действовать согласно протоколу, – с ходу переходя на «ты» сыронизировала Элина.

Когда все формальности были соблюдены, Юра задал еще один интересовавший его вопрос:

– Скажи, а зачем ты парня то обидела? Ну, потанцевала бы с ним – ни к чему же это не обязывает?

– Я тебе сразу все объясню, чтобы больше к этой теме не возвращаться.

От того, как была построена последняя фраза Элины, у Юрки приятно кольнуло в сердце. Если он правильно воспринял смысл сказанного, то получалось, что она не ограничивает их взаимоотношения только сегодняшним танцевальным вечером, а это, как он сейчас понял, для него, оказывается, уже стало очень важно.