- Рад, очень рад.

  Герцог подошёл к Брагоньеру и пожал ему руку. Но от Эллины не укрылось его выражение лица: холодное, отнюдь не дружеское. Как у соэра. Они так похожи! Неужели Брагоньер станет таким же лет через пятнадцать-двадцать? Эллина никогда не интересовалась возрастом любовника, но предполагала, ему за сорок. Герцогу же явно за пятьдесят. Может, даже больше, но выглядел он потрясающе, язык не повернётся назвать стариком.

  Соэр представил свою спутницу, и взгляд герцога скользнул на Эллину. Та замерла, всеми силами стараясь соблюдать спокойствие. Министр изучал её, пристально, внимательно, оценивающее. По этикету ему давно полагалось отвести глаза, но герцог игнорировал правила приличия. Радовало, что всё это время Эллине не пришлось просидеть в реверансе.

  - Да, недурна, - задумчиво протянул герцог, наконец прервав пытку. - Есть пара недостатков, но женщины из одних достоинств скучна, не так ли, баронет?

  - Я не вижу в госпоже Тэр недостатков, - возразил соэр.

  - Может быть, - не стал спорить министр. - Я слышал, вы к ней крайне привязаны. Это произвело фурор при дворе. Она гоэта, верно? Расскажите о себе, госпожа, я должен знать, кому доверяют мои подчинённые.

  Эллина открыла рот, но Брагоньер до боли сжал её запястье, призывая к молчанию. Закусив губу, чтобы не закричать, гоэта метнула недовольный взгляд на любовника. Тот не пожелал ничего объяснить и хмуро, исподлобья взирал на хозяина дома.

  - Ваша светлость, извольте объясниться, - слова соэра звучали хлёстко и резко. - Мне показалось, или вы немного ошиблись с оценкой вещей?

  - Пожалуй, - кивнул герцог и усмехнулся. - Но не относительно вас. Что ж, уверен, госпожа Тэр - достойная спутница, и мне действительно интересно узнать её лучше.

  Эллина ничего не понимала. Мужчины вели какую-то странную игру, разговаривали загадками и не позволяли друг другу расслабиться. Совсем не так гоэта представляла себе званый ужин.

  Конец странному разговору положил дворецкий, доложив:

  - Удин подан, ваша светлость.

  Герцог кивнул и радушно пригласил гостей к столу. Только вот искренней радости в голосе не слышалось, всё тот же лёд. Эллина поневоле даже начала бояться министра больше, чем короля. Герцог напоминал Брагоньера во время судебных процессов, только усовершенствованного, что ли, ещё более властного, жестокого и бесстрастного. Наверняка отпечаток наложила власть.

  Ужин накрыли в столовой. Огромный стол на троих. На одном конце восседал герцог, на другом - Брагоньер. Эллина, как спутница, а не супруга, сидела по левую руку от соэра на расстоянии вытянутой руки. Гоэта с удовольствием пересела бы к Брагоньеру, но не позволяли светские условности. Только сейчас Эллина оценила прелесть пышных приёмов: на них все сидят кучно, пусть и в соответствии с этикетом, заняты беседой и сверлят тебя взглядом, будто преступника. Расправляя салфетку на коленях, гоэта гадала, подавится ли первым же куском или сумеет его проглотить.

  - Итак, госпожа Тэр, расскажите что-нибудь о себе.

  Герцог поднял бокал с соломенным вином и пристально осмотрел его на просвет.

  - Право, не знаю, что может заинтересовать вашу светлость, - попыталась замять неприятный разговор Эллина. - Я столь ничтожна.

  - Меня может заинтересовать всё, - покачал головой министр, - а господин Брагоньер недавно доказал, что вы достойны уважения. У господина Брагоньера большое будущее, сами понимаете, как важна женщина рядом с ним. Мне следует пояснить, или вы поняли?

  - Поняла, ваша светлость, - сглотнула Эллина и нервно отхлебнула вина. Оно оказалось отменным, как и полагалось в подобном доме. - Но вы напрасно опасаетесь, уверена, господин Брагоньер изберёт достойную женщину.

  - Вы недооцениваете свою роль. Вы должны быть безупречны.

  Ей только что дали понять, где её место, и намекнули, такой нечего делать даже в постели будущего высокого сановника. Значит, это смотрины, и назавтра Брагоньер скажет, что сказка закончилась. СталаСтало грустно и безумно обидно, но лишать любовника будущего Эллина не желала.

  - Ваша светлость! - гневно сверкнул глазами Брагоньер. - При всём уважении к вам, дело может дойти до вызова. Я не позволю оскорблять госпожу Тэр даже вам.

  Герцог многозначительно протянул: 'О-о-о!' и поставил бокал на стол.

  - Госпожа Тэр всё ещё ждёт, - напомнил Брагоньер.

  - Чего? - сделал вид, будто не понял министр.

  - Извинений, - соэр медленно сложил салфетку и положил её на стол. Внешне Брагоньер сохранял спокойствие, но его выдавал взгляд - взгляд человека, готового к нападению. - Вы оскорбили её в моём присутствии.

  - Так вызов - это серьёзно?

  Герцог поднялся и упёрся руками о стол. Брагоньер последовал его примеру. Звякнули ножны с мечом. Эллине захотелось встать между мужчинами и крикнуть: 'Не надо!'. Она готова на всё, пусть министр считает её шлюхой, поломойкой - кем угодно, только бы не дошло до дуэли.

  - Если заденут честь моей дамы, да.

  - В таком случае приношу свои извинения, - лицо герцога озарила вежливая улыбка. - Я не предполагал, будто мои слова вызовут подобную реакцию. Глубоко сожалею.

  Министр встал, подошёл к Эллине и склонился над её рукой.

  - Мои извинения приняты? - несильно сжав ладонь гоэты в своей, спросил герцог.

  Однако Эллина понимала, вопрос предназначался не ей, а Брагоньеру. Тот расслабился и сел. Гоэта же заверила, будто ничуть не оскорбилась.

  - Слабое место - это очень плохо, баронет, - покачал головой герцог. - И с каких это пор на ужин приходят с оружием?

  Соэр молча отстегнул ножны и демонстративно положил их на консольный столик.

  Министр одобрительно кивнул.

  - Понимаю, работа иногда делает людей забывчивыми.

  Брагоньер промолчал и заново разложил салфетку на коленях. Ужин продолжился.

  - Подумайте над моими словами, баронет. Мне очень хорошо известно, как одно слабое место приводит к краху всей жизни.

  - Я знаю, ваша светлость, - помрачнев, глухо ответил соэр, - очень хорошо знаю. Так же, как и вы. Но, полагаю, госпоже Тэр не интересны наши заботы.

  - Вы правы, - согласился герцог, - об этом мы с вами поговорим после за бокалом коньяка. Я попрошу экономку составить компанию госпоже Тэр, чтобы она не скучала во время чая. К сожалению, другой особы женского пола достойного положения в доме пока нет.

  - Я приложу все усилия, - понял намёк Брагоньер.

  - Уверен. Итак, - тон министра потеплел, - поведайте об истории вашего знакомства. Наверняка она полна тайн и загадок.

  Разговор с Эллины плавно перешёл на политику. Гоэта с облегчением занялась содержимым тарелки. Кажется, она прошла проверку. Высший свет жесток и постоянно проверяет на прочность.

  Внезапно зазвенело стекло. Брагоньер подскочил и выбил стул из-под Эллины, увлекая её на пол.

  Что-то взорвалось, и столовая озарилась языками пламени.

  Герцог выругался и метнулся к окну, в которую метнули бутылку с 'огненной смесью'.

  - Схватить, задержать! - бушевал он.

  Глаза выхватили из темноты человеческую фигуру. Министр выхватил спрятанный под сюртуком кинжал и метнул в поджигателя. Разочарованно стукнув кулаком по подоконнику, герцог развернулся к уже стоявшему рядом Брагоньеру.

  - Видели?

  Соэр кивнул и пробормотал:

  - Уволю и пущу по миру!

  Речь шла о дежуривших в парке солдатах и судебном маге.

  Пока слуги гасили огонь, уничтоживший стул, часть паркета и штофной обивки стен, мужчины обсудили дальнейший план действий. Эллина же уселась на полу и подручными средствами чертила Большой круг. На неё всё равно не обращали внимания, к чему соблюдать условности? Зато так гоэта сможет помочь, указать, где скрылся поджигатель, может, даже назвать его имя, если духи попадутся покладистые.

  В качестве указателей сторон света подошли столовые приборы. Эллина положила их на тарелку и, пару раз глубоко вздохнув, отправила зов по иному пространству. Ждать отклика пришлось недолго: незримую гоэту тут же окружил сонм духов. Они с неприязнью взирали на нарушительницу спокойствия, но не спешили оскорблять.