«Жители Цитадели!» начал Эзган «приветствую вас в зале торжеств- самом красивом и самом древнем строении нашей эпохи, которое всегда олицетворяло, лично для меня- могущество и единение нашего народа!»

«Нууууу, понеслась» подумала Тиамин, «сейчас он начнёт рассказывать нам басни о новом мире, союзе разных рас и нерушимости границ»

«Нашим предкам досталось покалеченное наследство, расколотое войнами и человеческими грехами, но они сумели собраться с силами и выстроить новый мир, прекрасный, чистый, почти совершенный! они передали нам самую великую власть- умение повелевать стихиями и, что ещё важнее, своими собственными амбициями! Мы сплотились и достигли величия, олицетворенного в Цитадели, мы достигли вершин науки, искусства и понимания человеческой жизни!»

«Уууууу давай уже заканчивай, господин магистр» Тиамин скучающе облокотилась об мраморную колонну, «люди пришли не речи твои стометровые слушать, а праздновать, что же ты за столько лет жизни этого так и не понял» подумала она.

«Как я уже сказал, мы достигли невероятных высот во всем и создали почти совершенный мир! Почти!!!!! Но не совсем!!!! Мы научились управлять всем и вся и противостоять самым сильным врагам, всем, кроме самого страшного- времени! Многие из нас живут сотни и сотни лет, трудолюбиво оттачивая наше мастерство, привнося свой великий вклад в развитие Цитадели и всей планеты, но даже самые великие уходят и уносят с собой драгоценные знания и труд. Представьте, сколько возможностей упущено! Что стало бы с нашим миром, будь в наших руках секрет вечной жизни? Мы бы могли превратить в совершенство это прекрасное место!»

«Оооооо, а вот это неожиданный поворот» Тиамин была удивлена, даже шокирована. Тема бессмертия была под абсолютным запретом у народов, населявших землю, даже мысли и разговоры об этом жестоко пресекались верховными и всеми власть имущими. Закон гласил: «Природа совершенна, в ней все имеет смысл, мы – дети природы и, как и природа, должны появляться на свет, рассветать и обретать силу, а потом увядать. Это непреложно!» «Ибо даже боги на древнем Олимпе старели» часто говаривал на лекциях сам Эзган на эту тему.

«Чего это старик заговорил о бессмертии? И именно сейчас? Не к добру определённо!» подумала Тиамин. Она стала пристально оглядывать все вокруг в поисках каких- нибудь странностей или всплесков силы, но все было спокойно. Единственным необычным явлением стало то, что после слов о бессмертии, по залу прошёлся и стал нарастать ропот толпы, которая недоумевала, наверное, не хуже Тиамин к чему эти разговоры.

Меду тем, Эзган продолжил «Я долго думал над этим вопросом и пришёл к выводу, что нашему миру нужен сильный и справедливый правитель, но любой правитель ведь рано или поздно превратится в горсть сухой земли, и все его блага и дары своему народу канут в лету вместе с ним. А потому единственным разумным вариантом было бы бессмертие, но бессмертие, конечно, нужно даровать не каждому, а лишь тем избранным, что будут поддерживать мир и процветание нашей прекрасной планеты!»

«Да что вообще происходит, что задумал этот хитрый лис?» пронеслось в мыслях у Тиамин, теперь она не сводила глаз со старика, ожидая, чем же вообще все это закончится.

В зале все громче и отчетливее слышались недовольные возгласы «Нарушение закона!» «Ересь!» «Судить магистра!» В ложе верховных поднялся один из самых старых магистров «Уважаемый Эзган, вашу преданность Цитадели нельзя подвергнуть сомнению, много лет вы трудились на благо народа. Так скажите, к чему же эти непристойные вам речи о бессмертии? « громким голосом спросил он.

«Мы все слабы!» отвечал Эзган, «Вы все слабы и ничтожны перед ликом времени! Но я больше не намерен мириться с этим!» и чуть тише добавил «мириться с тем, что у меня отняли!» с этими словами Эзган вскинул руку в которой держал амулет в форме головы дракона и произнёс какое- то заклинание. Амулет полыхнул тускло серым цветом и, вдруг, колыбель над головами собравшихся пришла в движение. В воздухе ощутились сильные магические колебания, верховные повскакивали со своих мест, кто – то пытался наскоро сотворить какое- то атакующее или защитное заклинание, но, к всеобщему удивлению, ни один маг в зале не мог пользовать свою силу.

Тем временем колыбель из голубого перетекла в серо -стальной цвет, по поверхности ее прошла рябь, а потом от сферы в сторону сидящих в ложе магов потянулись щупальца света, они клубились и искрили темно -фиолетовыми прожилками. Верховные с ужасом попятились, пытаясь сбежать из ложи, но в считанные секунды световые лучи достигли каждого из них и они разом упали на колени не в состоянии более пошевелиться. Сфера тянула силу из каждого из них и все больше темнела, приобретая темно – фиолетовый, с золотыми всполохами, цвет и увеличиваясь в объеме. В это же время Эзган, который так и оставался сидеть на своём троне снова произнёс какое -то заклинание на языке темных эльфов, и от колыбели потянулся ещё один луч-щупальце теперь уже в сторону магистрова амулета, как только он его достиг, Тиамин увидела, что свет искрами стал понемногу обволакивать тело магистра, расходясь от руки, сжимающей амулет и выше. Все это произошло в считанные секунды, у Тиамин промелькнула мысль «Твою ж…», но сформироваться до конца она так и не успела, потому что как только свет колыбели достиг амулета Эзгана, Тиамин почувствовала острую ошеломляющую боль в руке, которая расходилась от пальца с кольцом и поднималась все выше. Девушка посмотрела вниз на руку, и впервые, пожалуй, в жизни серьезно испугалась. Кольцо на ее пальце тускло блестело серым, змеилось и окручивало палец все туже, по нему пробегали всполохи того же самого темно- фиолетового цвета впитываясь в кожу и расползаясь вверх по руке. От нахлынувших боли и страха, она перестала трезво мыслить, но попыталась его стянуть, однако кольцо намертво обвило палец девушки и продолжало тускло поблескивать. Боль потихоньку отступала, уступая место новым, незнакомым ощущениям. Тиамин казалось, что ее обволакивает мягкий вибрирующий кокон, состоящий из невесомых частиц магии, он наполнял тело девушки яростно бушующей силой, выплескивающейся через край, но силой не обычной, не той, которая всегда была с ней, а какой -то дикой первозданной мощью, будто сама мать природа вливалась в неё. Тиамин подняла глаза на постамент, где по прежнему виднелись очертания тела Эзгана, окутанные сферическим светом. Всполохи света становились реже и, постепенно, рассеивались, открывая виду просто фантастическую картину- на месте когда – то дряхлого старика магистра сидел молодой, красивый, уверенный в себе маг. Ярко -голубые глаза пронзительно смотрели на собравшихся перед ним людей, угольно чёрные длинные пряди рассыпались по плечам. Он улыбался по- прежнему сжимая в руке амулет. Тиамин попыталась рассмотреть его поближе и, когда, казалось, все самое удивительное уже произошло, она вдруг поняла, что амулет в руках Эзгана- это недостающая часть ее кольца.

Эзган, или тот кем он теперь стал, встал со своего трона, довольно потянулся и громким голосом произнёс обращаясь к ложе ослабевших верховных и ко всем собравшимся в зале: «Ныне имя мое Чародей! И нет теперь во всех мирах сильнее меня, преклонитесь же передо мной и я одарю вас своей милостью!» «А старик то основательно подготовил речь» с долей иронии подумала девушка.

Кое как верховные магистры повставали с колен и попытались сообща применить защитные и атакующие заклинания, видимо теперь их магия не была скована колыбелью. Над их вытянутыми руками засветился голубой огненный шар заклинания «Вечного скитания души» -одного из самых опасных темных заклинаний, используемых в нижних мирах, оно позволяло вынуть душу из объекта колдовства и отправить ее в вечные скитания между мирами, без права на освобождение. Заклинание полетело в Эзгана, но, к ужасу верховных, ничего не произошло, Чародей просто отмахнулся от него как от пылинки летающей в воздухе и оно рассыпалось искрами на головы людей в зале. «Значит по -хорошему не получится» усмехнулся Эзган, « тогда вот вам наглядный пример» Его рука с амулетом взметнулась в воздух, амулет засветился сначала неярко, но с каждой секундой все сильнее и сильнее опаляя белым светом все вокруг.