– Смерть пришла в их град с дарами.

Всюду стоны, плач и крик.

Видишь, там горят пожары?

Это дело рук твоих!

Голос пропадал, пришлось дважды прокашляться, а Ханна веселилась.

– С таким репертуаром ты умрешь девственником, девочка.

– Уже нет.

Он все же наклонился и осторожно поцеловал хозяйку. Если придется снова умирать, то хочется пожить перед этим интересно.

Зима пролетела так, что он и опомниться не успел. Ханна разрешила ему спать в ее комнате, но больше никаких поблажек не делала. Первое правило удачливого управляющего: разделять постель и работу. Второе: работать больше и лучше остальных. Были ещё третье, четвертое, пятое… Анрир не мог их сосчитать, но запомнил все.

Ханна твердой рукой вела дела, без лишних расшаркиваний с персоналом или партнерами, заискивания или попыток дружить, но и без злости или напрасных нападок. Она ни на кого не повышала голос, не срывалась, если была в плохом настроении, не сыпала пустыми угрозами. И распоряжения Ханны всегда выполнялись быстро и без возражений. Анриру казалось, что в этом есть какая-то особенная магия, такая, которой почти невозможно научиться. Но он старался, как старался и работать. А ещё Анрир расписал все стены кофейни, изнутри и снаружи, теперь на них появились его родные горы, Кор-Атр и вид из окна давно погибшего прима. Люди получались плохо, да и не хотелось их изображать. Кроме, пожалуй, одной Айми. Ее бы он рисовал без остановки, но не хотел обижать свою нынешнюю любовницу.

К середине зимы Ханна перевела Анрира в зал: встречать посетителей и решать все возникающие проблемы. Спокойный и улыбчивый кот справлялся с этим лучше маленькой хозяйки, кроме случаев, когда нужно было что-то сосчитать. Анрир и здесь учился самостоятельности: цифры так и остались для него загадкой, но то, врёт партнер или нет – с каждым днём считывалось все лучше и лучше.

Как яснее слышался голос интуиции, нашептывающий, как вести себя с тем или иным человеком. Кого стоит задобрить бесплатной чашкой кофе, кого – без промедления выставить вон, с кем поболтать, кому улыбнуться, на кого нарычать и плотоядно ощерить зубы. Работать с людьми у него выходило лучше, чем мыть полы или посуду, так что Ханна скоро совсем перестала контролировать Анрира и занялась другими делами. Даже выделила немного денег на личные нужды. Впрочем, решать проблемы удавалось далеко не всегда.

– Эй, тощая, живо подай нам нормальную еду!

Эта компания заявилась в кофейню поздно, почти к закрытию. Чем их привлекло тихое заведение, когда вдоль по улице ещё несколько трактиров, кто знает, но теперь парни требовали еды, выпивки и девиц. Отказать и выпроводить их не получалось: на груди каждого поблескивал значок принадлежности к гвардии великого князя, а за оружие и одежду можно было выкупить всю кофейню вместе с соседней пекарней. Проблемные клиенты, официантки переглядывались между собой и не решались подойти. Все же здешняя привычная публика – студенты, преподаватели, семьи с детьми и чинные старички из зажиточных горожан.

Анрир кивнул ближней к нему девушке и направился к столику. Всего пятеро, случись что – отбиться он сможет.

– Нам нужна нормальная еда! – продолжал требовать заводила, самый высокий и крупный в компании. Его Анрир решил вырубить первым.

– К сожалению, мы подаем только кофе, десерты и ряд лёгких закусок. Но дальше по улице вы найдете массу заведений на любой вкус.

– Нам. Нужна-а-а…

Вырубит с особой жестокостью. От носа ничего не останется. Анрир все ещё улыбался, но уже прикидывал расклад будущей драки. Все бы ничего, но высокий, слегка нескладный темноволосый парень с чуть раскосыми глазами вызывал тревогу. Похож на выходца из Монтиса, а среди тех хватало двуликих – неправильных, трокских магов, которые получали силу от духа-близнеца. Они могли ненадолго превращаться в зверей или птиц, летать, проходить сквозь стены или становиться невидимыми, а то и вовсе творили такое, что только в сказке и встретишь.

– Двойная цена, – перебил говорившего Анрир. – Нам придется посылать человека в соседнее заведение. И предоплата вперёд, плюс вы оплатите каждый час работы заведения после того, как оно официально закроется.

– Я сразу говорил, что идея плохая, – впервые заговорил двуликий. – Идёмте, здесь хватит других трактиров.

– А мы останемся здесь, – продолжал гнуть свое заводила. – Или сам Ичиро Вада, сын первого клинка Монтиса, Кейташи Вада, испугался домашнего кастрированного кота?

– Сын Кейташи Вада никогда не опустится до разборок с халдеями, – он говорил тихо и серьезно, по-прежнему делая вид, что на месте Анрира пустота.

Что ж, так даже лучше, можно попытаться решить все мирно. У Анрира руки чесались подраться, но Ханна не обрадуется разнесенному залу. Большую часть прибыли съедали непомерные налоги, и как бы женщина ни старалась, все равно не могла дотянуться до среднего уровня жизни. А сломанные столы и стулья пробьют такую брешь в бюджете кофейни, что до лета все сотрудники перейдут на минимальную зарплату.

– Признайся, Ичиро, ты уже обмочил присланные мамой штанишки? – заговорил ещё один хлыщ из компании. Богатые, благополучные парни, которых родители выпихнули из дома немного побездельничать в княжеской гвардии и обзавестись нужными знакомствами.

Бесконечная скука толкала их на очень странные свершения, из которых разгромить маленький зал кофейни и подраться с котом – самое безобидное. Анрир подал знак официантке, чтобы уходила, а сам продолжал стоять возле столика. Если Ведущий По Пути будет милостив, эти уроды все же уйдут или передерутся между собой.

– Осторожнее, Фор, у чокнутых островитян не принято оскорблять родителей. За это можно и схлопотать, – расхохотался заводила. – Тем более у нашего Ичиро такой прекрасный день: он больше не единственный ребенок в семье. Признайся, друг, боишься, что отец не тебя выберет наследником?

– Нет.

Ичиро Вада напрягся, переводя взгляд с одного спутника на другого, потом на Анрира.

– Я выбрал битвы своей стезей и не гонюсь за наследством. И ревновать отца и мать к крохотному брату – верх глупости и эгоизма.

– Надеюсь, мои старики не сойдут с ума и не решат обзавестись ещё одним наследником, – Фор влез в сахарницу и теперь складывал из белых кубиков подобие башни.

– Поздравляю вас с рождением брата, – Анрир смотрел прямо в глаза Ичиро, как самому опасному из противников. – Если назовёте адрес своей матери, мы с удовольствием вышлем ей бутыль ликера и коробку наших особенных пирожных. Но, к большому сожалению, отметить это радостное событие лучше в другом месте.

– Кто-то разрешал коту вмешиваться в разговор почтенных лордов? – названный Фором сузил глаза и положил руку на огнестрел.

– Господа, – Анрир примирительно поднял руки вверх, – я не хочу раздувать конфликт, но если он случится, бить буду без всякой жалости, и боюсь, хрупкость костей окажется для вас неприятным сюрпризом.

Заводила закричал и бросился на Анрира, наверное, ему надоела болтовня. Двигался здоровяк медленно, рассчитывая только на свою силу. И тут же оказался на полу, прижимая руки к перебитому носу. Дальше гвардейцы бросились с нескольких сторон, пытаясь взять Анрира в кольцо и повалить на пол. Только Ичиро остался в стороне. Он спокойно наблюдал за потасовкой, потом, когда Анрир с трудом, но все же победил, коротко кивнул и по одному вытащил товарищей на улицу.

– Ты сражался достойно и был в своем праве.

В голосе звучало столько королевской спеси, что захотелось врезать и ему, но Анрир только облизал сбитую костяшку на левой руке и молча посмотрел на Ичиро, излучая всю имеющуюся у него аристократическую спесь.

Проводив гостей, он выслушал выговор от Ханны, что не смог нормально разрешить конфликт, и взялся расставлять по местам опрокинутые стулья и столы. Не такой и большой ущерб, но по оплате работников он ударит, как и по самой Ханне.