- Ребята с дороги, устали, - а затем громко объявил: - Сейчас вам, курсанты, после переклички выдадут форму и поселят в кубриках.

  - Ура! - казалось, выше мрачных облаков взмыло дружное восклицание.

  Ведь сколько ждали... Замполит недовольно покачала головой, а Максим Чижов начал оглашать список. Воцарилась мертвая тишина - каждый боялся: только бы его не упустили. Никого не забыли.

  Вскоре курсанты примерили форму и выстроились в очередь у нового трюмо. Наверное, красивые девицы меньше любовались бы собой у зеркала, чем парни, которые впервые увидели себя в давно пленившей воображение флотской одежде. Тут же все воспылали единым желанием - отправиться на встречу с морем. Мастер не смог противостоять мольбам и поедающим его взглядам ребят. Он, назначив Семена старшим, отвел курсантам целый час свободного времени.

  Толпа стремительно понеслась туда, откуда доносился глухой нарастающий шум. По обе стороны центральной улицы, сменяя друг друга, красовались добротные дома необычайной архитектуры из красного кирпича, увенчанные такого же цвета черепичными крышами. Но даже невиданные достопримечательности древнего в прошлом немецкого города ребят ни на секунду не остановили... И вот они, уже пробираясь сквозь серые заросли кустов, наконец вышли на песчаный берег. Их обдало пронзительным ветром. Море, которое в представлении Семена должно было встретить его по-родному, ласково и приветливо, вело себя крайне сурово. Оно, отражая хмурое небо, устремляло к берегу огромные свирепые валы волн, создавая оглушающий гул.

  - Вот это волны... - сказал Александр. - Это - настоящее море!

  - Здравствуй, море! - воскликнул Семен. - Вот бы туда, - он показал на затянутый серой дымкой горизонт.

  Но его уже никто не слышал. Курсанты, словно заразившись энергией шторма, то убегали от бросающихся на них сердитых волн, то догоняли их по мокрому гладкому песку. Над ними кружили, о чем-то перекликаясь, чайки и будто поддерживали безумный веселый кавардак.

  - Хватит новые ботинки мочить! - первым пришел в себя Семен.

  Отдышавшись, он, вторя ребятам, еще несколько минут любовался водной стихией, углублялся взором в таинственную даль. Там, еще более разогревая желание уйти в море, маячили, как игрушечные, корабли и суда.

  Вскоре курсанты шустро шагали по малолюдной набережной и наперебой делились неиссякаемыми впечатлениями. Затем они единодушно решили держать курс в фотоателье. "Все, жизнь флотская началась", - мысленно радовался Семен, не зная и не подозревая, что пленившая его романтика - обманчива и что нынешнее неспокойное и мрачное море будет столь предзнаменующим.

  Навстречу ребятам шли три девушки. Приблизившись, они одарили будущих "морских волков" улыбками. За ними следом, не спеша, брела женщина с букетом красных гвоздик. Никто и не догадывался, витая мыслями и мечтами в своей светлой реальности, зачем она несет цветы к грозным бурлящим и пенным валам. Да и привлекала внимание парней не столько она, сколько шедшая рядом симпатичная девушка, которая застенчиво опускала глаза. Тут порыв ветра сорвал с головы прекрасной незнакомки легкую светлую косынку и закружил над бетонкой. Ее ловко поймал Александр и подбежал к девушке. Та, робко взяв платок, засмущалась и еле слышно сказала:

  - Спасибо...

  Курсант и девушка встретились на какой-то миг чистыми, как брызги волны, взглядами и невольно задержали их. Для них словно остановилось время.

  - Соня, поблагодарила парня и пошли, - одернула ее мать.

  Девушка, завязывая непослушными руками косынку, засеменила по набережной, а Александр, словно окаменелый, стоял и смотрел ей вслед.

  - Эй, друг, идем, а то ты еще влюбишься... а здесь в морском городе этого делать нельзя, все - гулящие, - сказал насмешливо один курсант.

  - Ты язык свой прикуси и не бери всех под одну гребенку... - резко осадил его Семен, а обращаясь к Александру, добавил: - Девушка, по всему видно, скромная и хорошая.

  - Да ну вас, ребята, - будто очнувшись, сказал Александр и продолжил путь.

  Но сияющее неугасающим светом лицо выдавало его и невооруженным глазом было видно, что девушка зацепила сердечко курсанта. Семен, поглядывая на Александра, невольно загрустил. "Оля, как же я тебя люблю, - переносясь мысленно в родное село, размышлял он. - Ничего, я отучусь в мореходке, отслужу военную службу, ты закончишь школу, и мы уже никогда не расстанемся. Ты будешь ждать меня с моря..." Утешив себя размышлениями о счастливом грядущем, Семен вернулся в действительность. Он восхищался своей флотской формой. Ему казалось, что все прохожие только и делают, что любуются им - бравым "мореманом".

  3

  Вчерашние выпускники школ снова сели за парты в необычных классах мореходки, где, создавая судовую атмосферу, стояли гирокомпасы, висели тросы, связанные морскими узлами, пестрели флаги расцвечивания... По-своему приобщало к флотской жизни обустройство жилого корпуса. Семен, которого назначили старостой группы, жил в числе шестнадцати человек в кубрике, напоминавшем корабельный своими двухъярусными койками. В нем и давно не крашенный пол назывался величаво - палубой. Даже получивший лишний наряд курсант вовсе не считал, что драить палубу унизительно. Наоборот, швабра в руках слыла престижным атрибутом в профессиональном становлении настоящих матросов. Каждый хотел быстрее освоить морскую науку и практику, чтобы попасть на престижное судно - вроде огромного круизного теплохода.

  Окрыленный добрыми надеждами, Семен тихим погожим вечером расположился на скамейке в спортивном городке и писал письмо Оле. К нему неожиданно подсел Александр.

  - Хочу с тобой, Сема, поделиться радостью, тебе можно, - тихо, озираясь, сказал он. - Я нашел эту девушку с набережной - Соню. Я не думал, что так может быть. Стою рядом с ней и не могу насмотреться, такое испытываю... - Александр никак не мог подобрать нужные слова.

  - Я тебя очень хорошо понимаю, братуха, - с душевной искренностью и теплотой сказал Семен.

  - Ты мне как родной, Сема. Ты меня, как никто, понимаешь и поддерживаешь. Поэтому я говорю тебе это... Я ведь хочу по-настоящему. Если что-то и произойдет у нас когда-нибудь с Соней, то только после свадьбы.