– Страшно? До озноба? – Мартош даже тарелку отодвинул. – Я впервые от тебя такие слова слышу!

– Так чтобы стать моим кошмаром, мужику пришлось постараться!.. – хмыкнул Адриан, вновь вернув себе невозмутимый вид, только голубые глаза все еще возбужденно поблескивали. – Но знаешь, там столько зомби было – упокаивать и упокаивать. На всех некромантов Ульганэша хватит и еще останется.

– А у твоих часов во сне тоже был обратный ход? – уточнила я, напряженно хмурясь. Что-то мне все это совсем не нравилось.

Мужчины синхронно повернулись ко мне и удивленно моргнули. Затем Мартош оживился:

– Танатос всех забери! Точно, мои тоже не в ту сторону стрелки крутили, а я только сейчас сообразил, что с ними не так…

– Да, – мрачно подтвердил и Адриан, хотя к нему уже почти в полной мере вернулись и самообладание, и аппетит. – От этого еще страшнее было. Ясно, что сон, конечно. Думал – проснусь, отпустит. Но что-то мне до сих пор не по себе… – и с какой-то мрачной агрессивностью добавил: – На мой замок идет толпа зомби, а я ничего сделать не могу. Злит!

Еще бы…

А вот меня после травматических воспоминаний о непослушном трупе в родном морге другие непослушные трупы не столько злят, сколько пугают.

– Парни, что-то уж больно странное совпадение для просто сна. Тем более часы существуют наяву, и они пропали при загадочных обстоятельствах. А у нас тут еще и тоннель до кладбища, пусть узкий и извилистый, но безо всякой защиты, хоть всем погостом в гости заходи, мол, сюрприз, дорогие жители, вы нас не ждали, а мы приперлись!

Мартош:

То, что нам всем снился один и тот же… призрак? нечисть? явно не совсем живое существо с не до конца сформировавшимся лицом – это еще как-то можно было бы объяснить. Замком… Все же тут каждый камень пропитан магией, причем магией смерти. Но то, что нам всем приснились украденные у графа Повишасского часы – это уже было очень подозрительно. И еще более подозрительна была смерть сына графа и упоминание призрака о черных глазах.

Но теперь съезжать в гостиницу не только трусливо, но и глупо. Каждый наш сон создается в результате взаимодействия астрала, ментала и разума. И в каждом сне прячется ответ на какой-то незаданный вопрос, а может, даже заданный, и не раз… Возможно – ответ на вопрос, который больше всего занимает разум в данный момент. К нам троим ответы приходят в виде кошмаров. И, раз они так похожи, значит, мы близки к разгадке. Очень близки.

Для начала я оставил этих двоих уничтожать остатки еды, а сам сосредоточился на более-менее понятном деле, пусть и тоже немного запутанном.

Созвонился с экспертом в Ульганйорде, узнал, что пока еще тело не проверяли, но как раз сегодня вечером все будет. Потом связался с Донатом, выяснил результаты допросов лакеев. Выматерился…

Заинтересованно прислушивающаяся к моим разговорам Агнес пока помалкивала, но даже жевать перестала, чтобы ничего не пропустить.

Хмыкнув, я принялся уговаривать себя, что у меня просто появился еще один член команды, вот и все. В конце концов, так оно и есть. Эксперт с иномирным опытом, между прочим…

Я даже усмехнулся, представив, как представляю ребятам девушку. А потом, закончив разговор, уселся в кресло, с грустью посмотрел на пустые тарелки и объявил:

– Собирайся, поедем в управление выслушивать отчет оперов и допрашивать интересного свидетеля.

– Вообще я, конечно, больше по трупам, – задумчиво кивнула девушка. – Работу следователя не делала. Но, может, просто свежий взгляд пригодится?

– Новых трупов, к счастью, нет, – хмыкнул я и пояснил: – Просто я же по-прежнему не могу тебя оставлять в замке.

– Знаешь, у меня тоже куча дел в городе, – внезапно заявил Адриан. – Давай сначала мы составим тебе компанию, потом ты – мне. В одиночку же ты меня бродить по Дорсенйорду не отпустишь?

Я отрицательно помотал головой:

– И это надо не только мне, но и тебе. Я твое алиби, если вдруг что-то где-то внезапно случится.

– Уговорил, – Тень оторвался от кресла и посмотрел на меня так, словно делает мне одолжение: – Поехали, алиби. Чем раньше с твоими делами закончим, тем скорее займемся моими.

– А что там с отравлением? – поинтересовалась Агнес, но я отмахнулся:

– Переодевайся, в машине расскажу.

По лесу мы брели под недовольное брюзжание Адриана, из которого можно было выяснить, что это мы его куда-то тащим, да еще и невыспанного. Но едва мы все уселись в мобиль, Агнес тут же напомнила:

– Ты обещал рассказать про отравление!

И, подумав, добавила:

– Кстати, неплохо было бы по магазинам пробежаться.

– По магазинам пробежимся, – согласно кивнул я. – А с отравлением… Странное совпадение. Три месяца назад двое лакеев нечаянно заглянули в шкафчик к третьему и увидели там наполовину выпитую бутылку дорогого тьёрритбора. Решили, что третий не станет поднимать шум, так как позаимствовал эту бутыль у своего хозяина, к слову, виконта Борнхольдорского. Поэтому забрали ее из шкафа и выпили, в качестве закуски использовав остатки господского ужина. И долго грешили именно на ужин, но это глупо – тогда бы отравились не только они.

– То есть траванулись не сильно, раз живые, – задумчиво констатировала Агнес. – Хм… а наследник этот к престарелому папаше когда приехал?

– Тут как раз самое интересное, – обрадовался я по существу заданному вопросу. – Наследник приехал как раз примерно три месяца назад, и пока точную дату начала отравления почившего герцога эксперт назвать не может. Но обещал позвонить мне вечером. Только герцогу прислуживал другой лакей. Самое обидное, что двое пострадавших не могут вспомнить, произошли ли отравления до приезда нового наследника или после. Говорят, что вот-вот как бы или за день до этого события приехал или через день после. Он как-то тихо въехал, без шума, просто сначала как дальний родственник герцога, а уж потом его наследником объявили, дня через три-четыре. Вот наследником его объявляли уже точно после отравления этих двоих, тут они точно уверены.

Ситуация была очень мутная, потому что все слишком сильно указывало на наследника, и именно поэтому я начинал все сильнее и сильнее подозревать, что мальчишка невиновен.

Да, вызвали меня потому, что кто-то выдал определенную сумму «благодарности» моему начальнику. Учитывая привычные ему размеры «пожертвования», вряд ли такие деньги нашлись бы у зажиточной фермерши, матери мальчика. Значит, кто-то другой заплатил и заказал именно меня.

Все знают, что если я найду неопровержимые доказательства, то никакие «благодарности» не заставят меня их скрыть. Но зато если я настаиваю, что подозреваемый невиновен и прошу отсрочку, почти все прокуроры идут мне навстречу. Поэтому дело передают мне, только если «благодарящий» уверен в невиновности того, за кого он просит. Ведь возврата «пожертвования» не будет…

Но сейчас мне похвастаться перед начальством нечем, кроме своей интуиции. Улики «плавают», не оправдывая и не обвиняя.

Звонок менталфона прервал мои размышления, это был Донат… После пары сказанных им фраз я ускорился и на максимально разрешенной скорости буквально подлетел к управлению, где моей команде выделили закуток. А еще именно тут держали невезучего наследника герцога Борнхольдорского.

Адриана и Агнес я посадил в уголочке, вопросительные взгляды Нандора и Доната проигнорировал, уселся за небольшой столик, потер виски и попросил:

– Еще раз, подробнее, что произошло?

– Пацаненыш этот, Такач, попытался повеситься в камере, – принялся докладывать Нандор. – Еле откачали. Только, Джиэль, – да, я уже привык к этому сокращению моего родового имени, наверное, так же, как Адриан привык откликаться на «Тень», – он утверждает, что на него напали.

– В одиночной камере? – недоверчиво переспросил я, чувствуя, что начинаю злиться. Дело с каждым часом становится все запутаннее! Танатос всех подери, мне и без него сложных дел хватает…

Нандор пожал плечами, признавая, что выглядит все загадочно.