Я сел рядом с ней, стараясь не отставать от завтрака. Точнее, уже обеда – мы оба проспали до двенадцати.

– Как всегда вкусно, – похвалила меня Ева и сразу перешла к теме. – Мне нужно будет после обеда обратно. Я не дописала курсовую, а завтра сдавать.

– Конечно, я отвезу тебя. – Положил свою руку на ее спокойно покоящуюся на столе, – мне нужно в клуб, в котором вчера были. Там остались наши вещи и оборудование, да и с хозяином нужно переговорить насчет сорванного концерта.

– Я с тобой. У меня там портфель в гримерке остался.

– Хорошо, позвоню тогда менеджеру.

Я отошел в другую комнату в поисках мобильника. Снял с зарядки – видимо, вчера перед сном на автомате поставил, и нашел номер Глеба. Но гудки… не проходили. Тогда я набрал его молоденькую секретаршу.

– Алло? – раздался жизнерадостный, вежливый голос. – Секретарь музыкальной группы «Закат» к вашим услугам.

С телефоном у уха я присел на кровать.

– Нин, это я, где Глеб?

– Ой, Данил, это ты, – ее голос помягчел, – он сейчас по телефону разговаривает с владельцем «Сапфира». Тот только выехал из больницы, куда положили его жену, и направляется в клуб.

– Что случилось? – нахмурился, разглядывая синие шторы и прислушиваясь к звукам на кухне. Раздавался звук воды и звон тарелок – Ева решила помыть посуду после завтрака.

– Кажется, ей стало плохо в кабинете следователя. Она ж беременная, стресс им противопоказан. В общем, Сергей Владимирович им чуть пол здания не снес, пока не приехала скорая. Его еще не собирались выпускать, пока не расспросят, поэтому ее увезли одну. Ну он сделал звоночек отцу и брату, у тех же юридическая корпорация, там по связям быстро все решили. Оказалось, что доказательства оказались фальшивыми, просто чтобы сорвать ваш концерт. Ой, так жалко, Данечка, я так люблю, когда ты поешь!

Я скривился. Она отличный сотрудник, но из-за того, что тоже фанатеет от «Заката», порой перегибает палку.

– Так, ладно. Я еду в клуб забирать вещи, оповести Глеба, чтобы перезвонил.

– Конечно-конечно!

Трубку положил первым. Она слишком любит поболтать вне рабочих тем.

Моя девушка появилась в проеме.

– Что сказал менеджер? – нахмурила свои красивые бровки, доедая бутерброд.

– Он занят был, я с Ниной говорил. Ответит, как сможет.

– С секретаршей… – медленно растянула слово, в глазах блеснул ревнивый огонек. – Так нам собираться или нет?

– У тебя десять минут. – Я оскалился.

Ева подошла и присела рядом.

– Двадцать.

– Десять.

– А если так? – потянулась и мягко коснулась моих губ своими, упираясь в меня ехидным, глубоким взглядом.

Я даже ненадолго глаза прикрыл от резко поднявшихся вверх бабочек. Они были теплыми, нет, скорее, горящими и согревали мою продрогшую душу изнутри.

– Сколько хочешь… – довольно улыбнулся.

Порывисто чмокнула меня и поднялась.

– Нет, мне и двадцати хватит. И выйди из комнаты, мне нужно переодеться.

Закатил глаза.

– Вот скажи, что я там не видел?

– Выйди!

В сдающемся жесте поднял руки и прошел мимо, ущипнув ее за бок. Девушка взвизгнула и резко вытолкала меня из моей спальни.

До клуба ехали молча. Она устало привалилась к окну, а я сосредоточенно вел машину. Глеб отписался, что почти на месте. Вал и Славик тоже подъедут, а Мрака опять где-то нечистая носит.

Днем это здание ничем не отличалось от других таких же. Потухшая вывеска вещала о том, что заведение закрыто для посетителей. Только дворник подметал бутылки да окурки рядом, да фейсер стоял на немного развороченном входе. Изнутри уже слышались ремонтные работы: вколачивание гвоздей, свист и скрежет, все то, что я не любил слушать от гостей сверху, пока они наконец не доделали сидящий в печенках ремонт. Верзила оглядел нас и, видимо, предупрежденный о куче гостей, впустил без слов.

Вместо полумрака нас встретил яркий свет ламп, а вместо обычных посетителей туда-сюда бегали ремонтники. Самым шустрым бармен подливал понемногу, чем поднимал их рабочий настрой. Тут главное не переборщить.

Прошли через зал, поломанную сцену и завернули в привычный со вчерашнего вечера коридор. С того конца к нам уже подходили Глеб с Ниночкой.

– Дан! – От переизбытка чувств она кинулась меня обнимать. – Так страшно было, когда вас повязали и увезли! Я так переживала!

Сбоку раздался ревнивый рык Евы.

Ева

Он с улыбкой отлепил юную секретаршу.

Бесит. Бесит. Бесит.

Девушке лет восемнадцать-девятнадцать. Как она здесь оказалась, я не помню, но инвестор Дана настоял на ее появлении в коллективе, поэтому ему решать. И это единственная причина, почему я все еще благосклонно улыбаюсь.

– Ты такая милая, когда злишься. – Парень прижал меня к себе.

Пуф, и моя злость испарилась.

И как он это делает?

– Приветствую. – Глеб вежливо кивнул Дану. – Мы поднимаемся к Сергею Владимировичу, вы с нами?

– Куда ж без нас. – Парень хмыкнул в ответ.

Преодолели лестницу, и менеджер первым постучался в дверь с табличкой «Золотарский Сергей В. Директор клуба «Сапфир».

Раздалось отрывистое:

– Войдите.

Внутри владелец клуба нервно перебирал бумажки, они разлетались по столу и падали на пол. Но парень был так занят поиском чего-то, что даже не замечал этого.

– Добрый день. – Глеб уселся на широкий диванчик, стоящий возле стены.

– Ага, – кивнул, продолжая заниматься своим делом. Потом буркнул будто сам себе: – Я его прищучу. Он у меня землю жрать будет, на которой его клуб стоит.

– Мы слышали, что произошло. Это ужасно, – постарался поддержать разговор менеджер.

Сергей не ответил. Лишь только когда нашел то, что нужно, издал что-то наподобие победного рыка и поднял довольное лицо на нас, его глаза лихорадочно блестели.

– Я возмещу вам физический и моральный ущерб. Все оборудование, что было сломано, появится у вас уже завтра.

– Спасибо, – Дан быстро опередил открывшего было рот Глеба, – но моральные ни к чему, мы и так получили за концерт, который не состоялся.

Менеджер недовольно покосился на него. Он во всем ищет выгоду, а фронтмен «Заката» больше за человеческое отношение, собственно, одна из причин его любить. Думаю, парни бы его поддержали сейчас.

Глаза молодого директора благодарно блеснули, подозреваю, что ремонт и другие издержки отняли прилично. Как бы вообще не обанкротили.

– Я хочу нанять вашу группу снова. По слухам, вы готовите новый альбом, так?

Мы согласно кивнули.

Это должно было быть тайной до определенного момента, но кто-то сболтнул, и новость в момент разлетелась по городу. И даже я видела не все тексты песен, Дан еще работает над ними.

– Так вот, я хочу, чтобы релиз нового альбома состоялся в моем клубе. Я понимаю, что это немаленькие деньги, но я готов заплатить сколько скажете. – Сергей важно уселся в кресле и выжидающе сцепил руки в замок.

В комнате повисла тишина.

Где будет первое выступление, еще не решили. Я помню, как парни спорили, в каком из клубов или стадионов они будут петь. Насколько помню, так ни к чему и не пришли.

– Понимаете, – первым нарушил молчание Глеб, – нам уже вынесли подобное предложение и…

– Кто? – резко оборвал его директор.

– Кхм, мы не вправе разглашать информацию о заказчиках …

– Настолько не в праве, что даже я не знаю? – нахмурился Данил, полностью развернувшись к Глебу. – Ты теперь решаешь за нашей спиной?

– Что ты! – Тот округлил глаза и поднял ладони. – Из «Черной розы» позвонили только сегодня утром, я просто ничего не успел рассказать.

Раздался грохот. Мы все повернули головы.

– Я заплачу вдвое больше, чем предложили эти проходимцы! – На шее Сергея от напряжения вздулись вены, а сам он уперся руками в стол, сдерживая себя, чтобы не снести его.

Глаза Глеба загорелись, но Дан взглядом осадил его.

– Мы подумаем над вашим предложением. С бухты-барахты ничего предприниматься не будет. И если «Черная роза» причастна к срыву концерта, – мой парень серьезно посмотрел на нашего менеджера, – то НИКТО с ними даже торговаться не будет, ясно?