Мои слова, казалось, привели его в восторг, потому что он зарычал во все горло, прежде чем приникнуть к моим губам в кровожадном поцелуе. Его бедра отпрянули назад только для того, чтобы толкнуться в меня еще сильнее. Я вскрикнула, мои ноги обхватили его талию. Одной рукой он схватил меня за бедро и притянул к себе еще сильнее, в то время как он неустанно входил и выходил из меня.

Я никогда в жизни не чувствовала себя такой полной. Леви не ослабевал, он входил в меня сильно и быстро, рука, которая держала мое бедро, пробралась между нами, чтобы ущипнуть мой сосок, пока он брал другой в рот. Я застонала от восторга, откинув голову назад.

— Ох, Леви! Да, да, да! Мне нужно больше, пожалуйста, малыш. Больше.

Всегда внимательный к моим нуждам и желаниям, его рука оставила мою грудь, чтобы он мог снова схватить меня за бедро. Он действительно выпрямился, взял оба моих бедра в каждую из своих рук и положил их себе на плечи. Я никогда в жизни не чувствовала себя такой открытой.

— О, черт! — воскликнула я, и он захихикал.

— Так намного глубже, правда, детка? Ты чувствуешь меня на всю глубину в этой маленькой киске? — Я кивнула, мои глаза закрылись сами собой. Держа меня за обе лодыжки, его бедра выгнулись, и он снова вогнал в меня свой член.

Я закричала, одной рукой сжимая простыни, а другой начала играть с собственным соском. Он все еще был блестящим от его рта, но на ощупь был еще лучше.

Глядя на него снизу вверх, Леви выглядел как король, нависая надо мной, держа меня открытой для своего удовольствия, наблюдая, как его твердый член погружается взад и вперед в мою капающую киску. Он возбуждал меня как ничто другое. Одна из его рук оставила мою лодыжку и слегка надавила на низ живота. Клянусь, я видела звезды, когда он это делал.

— Л-Леви! — Мои глаза расширились.

— Да, детка? Тебе понравилось? — Я кивнула так быстро, что чуть не зашипела, мои глаза зажмурились, когда он сделал это снова.

На этот раз он надавил сильнее, раздвинув пальцы так, чтобы продолжать давить на мой живот, пока его большой палец натирал круги на моем клиторе.

— Кончи для меня, Дани. Кончай для меня, пока я наполняю тебя своей спермой.

Сильно надавливая на мой клитор, Леви заставил меня чувствовать себя настолько потрясающе, что я даже не заметила, как подкрался оргазм, пока не стало слишком поздно. Наслаждение затопило мои чувства, мое тело напряглось, я выгнула спину и выкрикнула его имя во всю мощь своих легких, когда оргазм поглотил меня.

Потому что я хотела, чтобы он знал. Я хотела, чтобы весь гребаный мир знал, кто заставляет меня чувствовать себя так. Я хотела, чтобы весь мир знал, что я была его, в то время как я молча надеялась, что и он был моим.

ЛЕВИ

Я был настолько увлечен этой девушкой, что это было даже не смешно.

Мне потребовалось все мое мужество, чтобы не позволить слову из пяти букв сорваться с моих губ, когда я погрузился глубоко в ее тепло. Мою кожу покалывало в том месте, где ранее ее ногти впились в меня, забирая кровь и помечая меня, что я принадлежу ей. Я уже подумывал о том, чтобы навсегда вытатуировать их на своем теле, но, возможно, это было просто мое влюбленное сердце, притягивающее безумные мысли в мой мозг.

Конечно, мозг все еще был затуманен событиями, которые только что произошли. Я едва мог осознать, что только что лишил Даниэллу Вегу девственности.

Прерывисто дыша, я посмотрел на нее, усилием воли заставляя себя перестать дрожать. Мне едва удалось оторвать себя от нее после сокрушительного оргазма, охватившего меня. Она была тугой, влажной и горячей, но ощущения усиливались еще и тем, что я трахал ее без презерватива. Я никогда раньше не трахался без презерватива, так что, в некотором смысле, для меня это тоже было впервые. И, черт возьми, если бы ощущение моей спермы, выстреливающей глубоко в ее киску, не вызвало еще один оргазм.

— О Боже, Леви. — Она дышала, ее грудь вздымалась и опускалась так же, как и моя, ее голова была повернута ко мне, когда она лежала на импровизированной кровати, обнаженная и удовлетворенная. — Теперь я понимаю, почему люди нашего возраста думают только о сексе.

Я хихикнул, вскоре и она присоединилась в ответ. Я боялся, что атмосфера будет странной и тяжелой, но мне не стоило этого делать, потому что быть с Дани всегда было естественно, между нами никогда не было никакой неловкости.

— Мы можем сделать это снова? — спросила маленькая распутница, перевернувшись на живот и положив руки мне на грудь, лаская мою кожу.

Я почувствовал, как мой член упирается в бедро.

— Разве тебе не больно? — Я с ухмылкой откинул несколько прядей темных волос с ее лица. Моя прекрасная, ненасытная девочка.

— Да, но мне это нравится. Я хочу проснуться завтра и подумать, что чертов Леви действительно хорошенько отделал меня своим лошадиным членом.

Я разразился смехом, и она последовала моему примеру, выглядя так, будто сама не могла поверить, что эти слова вырвались у нее изо рта. У нее действительно не было фильтра. Еще одна вещь, которую я почему-то полюбил в ней.

Когда наш смех утих, она прикусила губу и посмотрела на меня улыбающимися глазами. Одна из моих рук добралась до ее талии, и я притянул ее к себе, желая почувствовать ее тепло. Она сделала еще одно движение ко мне и перекинула ногу через меня, устроившись на мне. Ее влажная и горячая киска прижалась к моему животу, а восхитительные маленькие сиськи уперлись в мою грудь. Она сцепила пальцы и нежно положила ладони на мою грудь, с обожанием глядя на меня.

Мои пальцы рисовали случайные узоры на ее спине, пока мы наслаждались присутствием друг друга. Я не знаю, что я сделал в своей относительно короткой жизни, чтобы заслужить то, что произошло сегодня ночью, но я всегда буду благодарен за это.

Это было воспоминание, которое я буду лелеять вечно.

— Ты такой красивый, Леви. — Маленькие пальчики нежно прошлись по моему лицу, обводя мои губы, глаза и нос, прежде чем она с такой любовью поцеловала мои веки. — Я… я так счастлива, что мы можем разделить этот момент друг с другом.

— Ты подарил мне такой бесценный подарок, что я потрачу всю свою жизнь, если придется, на то, чтобы сделать тебя таким же счастливым, каким ты сделала меня сегодня.

Я сглотнул после того, как слова покинули мой рот, подумав, что, возможно, я зашел слишком далеко, сказал слишком много. Мои чувства к Дани были более чем очевидны для меня в тот момент, но я должен был помнить, что я не был ее первым выбором. Я бы отдал все, чтобы она влюбилась в меня, но я знал, что не могу торопить ее.

Но каким-то образом, даже когда мой мозг осознал это, мой рот, казалось, не мог перестать говорить.

— У меня… у меня никогда не было много друзей. Настоящих, я имею в виду. Думаю, мой самый близкий друг — Кейн, да и то потому, что он был вынужден жить со мной в комнате на первом курсе. — Он был отличным другом, и я знал, что он прикрывает меня так же, как я прикрываю его. — Он хороший человек, но он мало говорит, понимаешь? Так что, да… вот почему твоя дружба так важна для меня. Ты единственный человек в моей жизни, с которым я действительно могу поговорить, не чувствуя, что тебе что-то от меня нужно.

Дани посмотрела на меня с чем-то сродни грусти в глазах, а затем легонько поцеловала меня в губы.

— Мне жаль, что люди не видят тебя таким, какой ты есть, Леви. Они многое упускают, потому что, ну, ты замечательный.

Комок в горле заставил меня промолвить то, что я боялся сказать ей с момента нашего знакомства:

— Мой отец — Томас Кэллахан.

Она моргнула — бедняжка, вероятно, была в шоке — и медленно кивнула.

— Хорошо. Моего отца зовут Энрико Вега. — Дани улыбнулась мне, а я нахмурился.

Что? Почему… почему она сказала мне это? Ее отец тоже был знаменит?

— Я… он знаменит? — Даниэлла фыркнула от смеха.

— Да, он жарит лучшие стейки в округе. Мои родители устраивают это огромное барбекю раз в год, куда приглашают весь квартал, так что, думаю да, можно сказать, что он знаменит. — Она улыбнулась, и тут меня осенило… Дани понятия не имела, кто такой Томас Кэллахан.