– Ничего серьезного, – произнесла она.
– Однако нотариус мне показался достаточно… озабоченным, – возразил Пьер.
– Я… я ее никогда не знала… И вообще, никому не дозволено так врываться в жизнь людей, особенно если ты умер!
Сандрина не отдавала себе отчета, но ее голос приобрел другой, почти детский оттенок. Ее руки слегка дрожали, когда она подняла письмо вверх, чтобы подчеркнуть свой протест. В глазах стояли слезы.
– Думаю, тебе нужно туда поехать. Возьми неделю отпуска.
– Но… мне хватит и пары дней, – пробормотала она. – Нужно будет просто забрать вещи незнакомки, вот и все.
– В какой-то момент благодаря этой «незнакомке» ты появилась на свет, Сандрина, – возразил Пьер. – Остальное неважно. Я не знаю, что у вас там произошло, но поверь, в тебе есть и ее частичка, этого ты не можешь отрицать. Некоторые цивилизации были убеждены, что в момент смерти кого-то из стариков их потомки теряли частицу себя. И не только в плане генеалогии или памяти, но и физически. И что атомы, доставшиеся им от родителей и присутствующие в их теле, тоже умирали, вызывая органическую скорбь. Они утверждали, что именно поэтому во время траура ощущается такая усталость.
– Я не думаю, что…
– Неделю! – повторил ее шеф. – Ничего из ряда вон выходящего на сельскохозяйственной ярмарке не случится. Может, разрисуют опять мальчишки корову или свинью… Справимся без тебя. Отправляйся на этот остров, улаживай свои дела и возвращайся к нам в отличной форме, это все, о чем я тебя прошу.
4
И тогда ребенок принялся рассказывать стихотворение.
Кто скачет, кто мчится под хладною мглой?
Сначала нерешительно.
«Ездок запоздалый, с ним сын молодой.»
Затем все более уверенно.
«К отцу, весь издрогнув, малютка приник;»
Чтобы убежать, ускользнуть.
«Обняв, его держит и греет старик».
Чтобы спрятаться далеко на острове.
5
Сюзанна 1949 год
– Вот он, подходит!
Сюзанна увидела катер, медленно приближающийся к причалу. Он еще немного потанцевал на волнах, затем его корпус насыщенного зеленого цвета пришвартовался, раскачиваясь влево и вправо, словно пьяный моряк. Шумно работающий мотор кашлянул, изрыгнув черный густой дым, и затих.
Кто-то сжал ее руку: это была Франсуаза, тоже воспитательница, как и она.
Сюзанна посмотрела на ее разрумянившееся от ледяного ветра лицо. Шерстяной капюшон прикрывал ее голову, но несколько светлых прядей выбились из-под него и струились вдоль висков. Сегодня она нанесла макияж. Это был особый день. Садовник Морис тоже был здесь, прямой, как штык. И Клод – врач, всегда такой загадочный со своим моноклем, а также Симон – мастер на все руки. Остальной персонал был уже на месте, проверяя последние детали.
Они все были убеждены, что действуют на благо Вселенной. Именно такими словами директор, стоящий сейчас ближе всех к катеру, в костюме, несмотря на холод, описал их работу здесь, на этом острове. «Работать на благо Вселенной». Все невольно улыбнулись, услышав эту фразу. Она могла показаться преувеличенной, напыщенной и пафосной. Но таила в себе столько надежды!
Мужчины подхватили канаты и обмотали их вокруг причальных тумб. Деревянные сходни осторожно опустились на причал. Директор подался навстречу катеру, осознавая важность момента. Он ждал этого мгновения – они все его ждали – несколько недель. Он уже знал всех гостей, поскольку встречался с ними на континенте, но Сюзанна ощущала его нервозность по тому, как он затягивался сигаретой. Ему не о чем было тревожиться. Лагерь был полностью готов. На три месяца дети смогут забыть о взрывах. О лишениях. О страхе. О запахе разлагающихся тел. Они смогут здесь полностью восстановиться.
«На благо Вселенной. Он прав, так и есть».
Первая голова показалась над трюмом. За ней – вторая. Быстро образовавшаяся вереница детей спустилась на причал.
Сюзанна их пересчитала.
Десять.
Прибыли все.
Она уже знала их по именам, хоть и никогда не видела. Их карточки раздали персоналу за неделю до их прибытия, чтобы не терять драгоценного времени. Директор продумал все.
И вот он уже обнимает первого воспитанника. Сегодня никто не будет этим обделен.
Тем временем дети начали свое шествие по острову. Они приближались к Сюзанне, уткнувшись взглядом в землю. Ее улыбка не нашла никакого отклика на их лицах. Но она на них не обижалась. Война научила их смотреть только под ноги и не доверять улыбкам взрослых. Но Сюзанна надеялась, что это пройдет.
Все тронулись в путь. Персонал, дети, директор во главе цепочки. Шагая, он не переставал говорить. Его слова звучали уверенно и ободряюще. Они свернули на тропинку, ведущую в лес. Дети хранили молчание. Но одна фраза заставила их вскинуть головы.
– Как только мы прибудем на место, нас сразу угостят горячим шоколадом!
Сюзанна увидела удивление, мелькнувшее в их глазах. Их губы уже были не так плотно сжаты. Теперь они смотрели на директора, ожидая продолжения. Некоторые из них еще никогда не пробовали горячего шоколада. Но это простое слово давало им ощущение безопасности, особенно когда парнишка постарше, Фабьен, спросил:
– Взаправду?
– Да, Фабьен, взаправду! Давайте поторопимся, пока наш дорогой повар не выпил все сам!
– Спасибо, месье!
– Необязательно меня благодарить, никто из вас не должен этого делать. Вы здесь – мои гости. Война окончена, дети, теперь вы можете перестать взрослеть слишком быстро.
Через десять минут ходьбы они вышли из небольшого леса. Перед ними показались бетонные стены бывшего бункера. Некоторые ребята воодушевились, увидев спортивную площадку, сооруженную Симоном. Он подстриг газон очень коротко, смастерил пару ворот из старых деревянных столбов, взятых с причала. Ему даже удалось закрепить баскетбольную корзину на мачте, привезенной с континента. Но самым прекрасным творением, конечно, был сад, созданный Морисом. Он посадил в нем все, что только было можно: овощи, фруктовые деревья, пряные травы… Было чем угодить повару Виктору. И чем кормить кур и свиней, мирно гуляющих по загону неподалеку. Директор все предусмотрел. Молочные коровы, несколько ослов для прогулок по острову. Сюзанна улыбнулась при мысли, что кто-то из детей увидит этих животных впервые в жизни.
Когда они приблизились к первому строению, их окутал сладкий аромат горячего шоколада.
«Скоро ребята увидят свои комнаты, – радостно подумала воспитательница, – и будут дуть на чашки с горячим шоколадом, постепенно возвращаясь в детство…»
«На благо Вселенной».
6
Сандрина Ноябрь 1986 года
Сандрина вышла из здания вокзала в половине третьего дня и взяла такси, чтобы добраться до центра города.
Она еще долго сомневалась, прежде чем отправиться в путь. Ее бабушка ни разу не удосужилась связаться со своей единственной внучкой, поинтересоваться, как она живет, отправить ей поздравительную открытку или просто позвонить. Почему Сандрина должна была туда ехать? Что она надеялась найти на этом острове? Мать наверняка запретила бы ей эту поездку, молодая женщина была в этом уверена. Она попыталась бы ее разубедить, без устали повторяя, что прошлое нужно забыть. Но сама она была не способна последовать этому совету. У матери так и не хватило сил преодолеть гнев и отвращение, которые она испытывала к отцу Сандрины. Поэтому, какой смысл ее слушать?
Сандрина понимала, что эта поездка на остров будет последней возможностью узнать чуть больше о Сюзанне и написать в эпитафии на ее могиле что-нибудь еще, кроме слова «сумасбродка». И потом, Пьер настоятельно просил ее поехать. Он велел ей не являться в контору раньше, чем через неделю…
