Другой юноша, помладше, примерно ее возраста, тоже был неподходящим вариантом. Он двигался хаотично, нерешительно отираясь с краю, верхушка его в остальном безупречного пучка торчала дыбом. Его глаза смотрели на остальных как-то мрачно. Почти свирепо. Все еще оглушенная прошлым, Марико не была готова и не хотела выслушивать его.

Отставший парень, спящий на скамье, вероятно, был самым достойным выбором. Если бы она смогла убедить его выпить, что при нынешнем раскладе казалось маловероятным. Его грудь вздымалась и опускалась в ритме полного расслабления. Возможно, только упавшая с неба наковальня смогла бы разбудить его. А может, и у нее бы не вышло.

С краю другой молодой член Черного клана изучал листья на ближайших деревьях с таким спокойствием, что Марико была уверена, что он вышел прямо из истории, которую ей когда-то рассказывала мать, – сказки о мальчике, который плыл по небу, подхватываемый ветром с помощью зонтика из промасленной бумаги. Его лицо было гладким и блестящим, почти как галька, мерцающая под поверхностью ручья.

Марико так стремилась разузнать как можно больше о присутствующих, что не заметила, как пожилой мужчина навис над ней, пока тот не наклонился почти к уровню ее глаз, а от его морщинистой кожи исходил запах горящих углей.

– Еще одну? – грубо спросил пожилой мужчина. Оказалось, что его доброжелательность относилась только к Ранмару и его банде головорезов.

– Я… – Марико сделала паузу, чтобы прочистить горло. Чтобы понизить тон своего голоса. – Да.

Мужчина поджал губы, отчего вокруг его рта образовались расходящиеся линии, делая его похожим на осуждающую клецку.

– Вы в этом точно уверены, молодой человек?

Марико тут же приняла, как она надеялась, очевидно мужскую позу. Она вытянула позвоночник. Склонила шею вправо, как будто смотрела себе под нос. В этот благословенный момент она была рада тому, что выше большинства девушек своего возраста. Рада, что не была такой хрупкой.

– Конечно, уверен. Разве ваше дело не в том, чтобы продавать вино?

– Тем, кто любит выпить, да. – В глазах старика вспыхнул озорной блеск.

Марико моргнула:

– А я и люблю. – Боковым зрением она заметила, как юноша со свирепыми, почти убийственно смотрящими глазами приблизился, выражение его лица было напряженным.

Старик расхохотался:

– В тебе, может, и много воды, парень, но это не делает тебя хорошим сказочником. Твои губы плохо складывают слова. Они не принимают ту форму, что должны. Тебе следует больше практиковаться.

Вода? Ей всегда не хватало текучести, чтобы быть водой. Природной грации. Ее мать утверждала, что в ней слишком много земли. Что она была слишком приземленной. Слишком упрямой. Почти как камень, наполовину похороненный под землей. Если Марико и могла принимать форму чего-то помимо земли, то это ветер – временами разрушительный и всегда невидимый.

Ни дня в своей жизни она не была водой.

– Вы ошибаетесь, – хрипло сказала Марико. – И насчет воды, и насчет выпивки.

– Акира-сан редко в чем-то ошибается.

Марико замерла. Сначала она не хотела оборачиваться. Потом передумала.

Сейчас не время для нерешительности любого рода. «Смерть следует за нерешительностью, словно ее искривленная тень». Это слова ее брата. Она слишком часто прислушивалась к голосу осторожности.

Хотя она не смогла сразу связать этот голос с кем-то из своих воспоминаний о той ночи, Марико знала, что он принадлежал лидеру Черного клана. Ранмару.

«Далеко не самый податливый член банды. Но если я смогу упростить себе жизнь и не искать обманом его благосклонности…»

В то мгновение, когда Марико повернулась к нему лицом, Ранмару оказался в поле ее зрения. Она снова ощутила упругую силу, словно спираль, готовую развернуться.

– Если Акира-сан говорит, что ты вода, значит, ты вода, – продолжил он.

Правое плечо Марико приподнялось, подражая Кэнсину, когда тот не хотел отвечать на ее постоянные вопросы. Она оставалась внешне равнодушной, хотя ее пульс участился, стуча в горле.

– Если это принесет мне еще одну бутылку саке, я готов быть и водой.

Он многозначительно улыбнулся.

– Позволь мне. – Он протянул руку в сторону, даже не взглянув по сторонам. Мальчик с торчащим пучком и свирепым взглядом передал ему свою бутылку спиртного прежде, чем Марико успела моргнуть.

«Почему они так неукоснительно подчиняются ему?»

Ранмару наклонился ближе, и Марико уловила слабый запах сосны и стали. Твердыми руками он налил тонкой струйкой рисовое вино в ее пиалу. Руками, которые были удивительно чистыми. Руками, от которых Марико захотелось спрятать собственные грязные пальцы в складках несуществующего кимоно.

Как только это осознание пришло к ней, Марико восстала против него. Восстала против побуждения вести себя как приличная молодая девушка, какой ее вырастили. Дрожащими руками она подняла пиалу в приветственном жесте, а затем одним глотком осушила ее содержимое.

Конечно, в следующий момент она закашлялась от жара. Надрывно, неприятно. Мужчины за спиной Ранмару разразились хором хриплого смеха. За исключением мальчика с убийственными глазами. Марико содрогнулась при мысли о том, что он мог бы найти забавным.

Коробку с парализующими скорпионами? Банку с ядовитыми змеями?

– Этот коротышка не может справиться с собственной выпивкой, – выдавил сквозь смех дородный мужчина с руками размером с сосновую ветку и в косодэ из полированной черной кожи. Несмотря на оттенок веселья, взгляд, который он бросил на нее, граничил с пренебрежением. Безразличием.

В ней снова вспыхнуло беспокойство. Если Черный клан сочтет ее недостойной своего внимания, Марико потеряет эту драгоценную возможность расположить к себе их главаря.

Лидера мужчин, обвиняемых в попытке ее убить.

Но она не умела с легкостью притворяться кем-то другим. И она не умела пить. Она также не была опытным бойцом. На первый взгляд она вообще не была опасным врагом. Марико была… странной. Любопытной. Умной. Возможно, слишком умной, как всегда говорил ее отец. Эти слова никогда не были комплиментом, хотя она всегда принимала их за таковой.

Но, возможно, так было даже лучше. Эти мужчины не хотели бы видеть Марико странной, любопытной или умной. Это были черты, которые подстегнули бы беспокойство насчет любого незнакомца. Возможно, лучше было бы, если бы она оделась кем-то другим. Одним из тех неуклюжих дураков, что отчаянно нуждаются в руководстве. Отчаянно нуждаются в указаниях прославленного Черного клана.

Что угодно, лишь бы они оставались у нее на крючке.

Марико отставила свою пиалу, затем откашлялась, постукивая по груди и заставляя нервы успокоиться. Она робко улыбнулась Ранмару.

– Недавно я ушел из дома, чтобы поискать счастья в дороге. Но я еще недостаточно времени провел в подобных местах. Я очень благодарен за выпивку. Позвольте мне вернуть должок? – Ее улыбка стала шире. – Тогда, возможно, я смогу научиться у вас, как лучше наслаждаться такими вещами.

Ранмару смотрел, как Марико снова наполняет свою пиалу, его взгляд был задумчивым, а широкие губы поджаты в одну сторону.

– Хотя обычно я бы…

В этот момент в подлеске на опушке леса раздались громкие шаги, нарушив мир в кленовой роще напротив.

– Такэда Ранмару! – Громадный мужчина, почти на три головы выше всех присутствующих, крикнул в ночное небо. – Я больше не собираюсь мириться с этим оскорблением ни дня!

Ранмару выпрямился. Люди за его спиной молча встали. Неподвижно замерли.

Мгновение прошло в тишине. Мгновение, пронизанное напряжением. То, что предназначалось для того, чтобы склониться перед мечом.

– Тогда, ради бога, излагай свои жалобы. – Улыбка Ранмару была широкой. Безмятежной. – И тогда мы оба ответим за последствия.

Такэда.

Марико знала эту фамилию.

Она пронеслась сквозь ее сознание, вызывая в памяти поблекшее воспоминание.