Подъезд оказался в плачевном состоянии: стекла в окнах треснули, побелка с потолка давно обвалилась, а крашенные синей краской стены, вот-вот окажутся голыми. По ступеням они поднялись на второй этаж, и Максим остановился, чтобы перевести дух, а после еще на три и оказались на пятом. Максим дважды провернул замок кожаной двери с номером 40 и распахнул свою крепость. Первым, что бросилось в глаза – это комбинированная дубленка из овчины и различные женские красочные облачения, висевшие в модульной прихожей «Моби Глория».
В квартире оказалось две комнаты, находящиеся с двух противоположных сторон и соединяющий их широкий коридор, стены которого были покрашены в черно-белый стиль и множество картин в черных рамках, дополняющие задумку дизайна.
Екатерина неуютно присела на стул симпатичной черно-рыжей кухни, облокотившись локтями, на округленный стеклянный стол, на поверхности которой стояла прозрачная ваза с искусственными красными розами вплотную к стене, над которой висели две разные картины с прелестным стилем кофеиновых зерен.
Парень по-хозяйски кинулся к огромному буфету до потолка и вытащил три разноцветных кружки, переговариваясь с Федором. Мужчины что-то обсуждали, а Катя отвалилась с разговора и полностью перестала соображать, слушая только бубнящие не вразумительные слова.
– Вода есть – обрадовал Максим, взглянув на девушку, а она уже начинала клевать носом и чуть ли не билась им об столешницу. А прошло то всего пару минут, за которые Федор успел немного узнать обстановку незнакомого района, дойти до которого пришлось ни один десяток километров то по лесу, то по полю. Плюсом Максим еще зигзагами вел по всему городку, словно пытался так сбить след недоброжелателей.
Федор отнес девушку по темноте в крайнюю комнату, где парень постелил на раздвижном кресле перьевую подушку и одеяло из овечьей шерсти, укрыв ее. Максим, говорил, холодно по ночам, а отопление это уже миф. А вода? Ответ простой – колодцы и колонки, откуда чудом до сих пор течет вода, а если что есть река, а там можно через фильтр. Туши собак Максим с Федором занесли в подсобку, которой служила квартира 42, а именно ванная. Со словами: «займусь позже» Максим закрыл металлическую дверь.
Парень угостил армейским сухим пайком и растворимым кофе, подогретое на отдельной газовой плите.
– Как ты остался один? – решил разгрузить молчание Федор.
– На лагерь напали… другие люди. Кажется, как ты их назвал, Федя? Головорезы? Самосудчики! Да! Они напали на лагерь, пока я был на вылазке с товарищем, возвращаясь, услышал выстрелы. Наши их смогли отогнать небольшими потерями или это был сигнал обеда для голодных. Они сошлись на выстрелы и напали на лагерь со всех сторон. Взяли в коробку… с тыла повалили забор и конец. А капитан был ранен. У него болела лодыжка, и он не мог быстро передвигаться, а мне приказал бежать и сказал, что нагонит меня, но когда я остановился чтобы подождать его, увидел, как мертвяки его, вроде, повалили. Дальше я уже не смотрел, не хотел видеть. Ключ от дома у меня всегда был и потому я решил вернуться. И вот так жил один, пока вас не встретил. И то, честно говоря, я хотел вас пропустить мимо ушей, но так получилось, что мое решение изменилось. Понаблюдал за вами и понял, что вы не те гады, а постоянное одиночество…
– Неужели ты никого не встречал из людей? – спросил с грустью он.
– Встречал…но все либо пытались меня ограбить, либо убить, потому я решил потом укрываться в одиночку. А дальше ты уже слышал.
Федор не смог сразу уснуть, он присел на кровать напротив телевизора «LG», по которому некогда мама смотрела бразильские сериалы или развлекательные телепередачи. Он разглядел нарисованные картины и был весьма впечатлен ее талантом. Она красочно изобразила пейзажем природу с ее прелестями. Тайга, где она изобразила обезьян, прыгающих на веревках, а неподалеку росли бананы. Это безумно красиво. А озеро Байкал – настоящая красота, настолько с душой было написано, словно смотришь и ты там. А остров Майорка – популярный для курортов. Ведь этот остров принадлежал Испании, расположенный на средиземном море на территории Балеарских островов.
Федор долго сидел в одиночестве, тишине и глубоком мраке, думая только о том, как этот мальчишка выживал в одного. Трудно представить каково ему было. У него даже не было животного как, к примеру, в фильме «я – легенда», где главный герой мог хотя бы общаться с собакой. Наверное, Максим разговаривал сам с собой и сходил с ума в этой темноте всю зиму. Ему было холодно? Федор представил, как бедный парень сутками лежал дома. И где он искал провизию для себя? Наверное, все дома обчистил. Он долго размышлял о жизни Максима, вспомнил прошлую жизнь, полную лучшими моментами и не заметил, как уснул и погрузился в глубокий сон.
Катя проснулась от прикосновений к ногам и увидела руки Максима на сапогах. Она удивленно уставилась на парня. Парень немного замешкался, сделав свое лицо максимально виноватым.
– Я просто хотел их снять, чтобы твои ноги немного подышали. Сделать хотел что-то приятное – виновато ответил парень и отступил назад.
– Сделать приятно можно и по-другому – посмеялась она.
– А что тебе сделать?
– Ну, я могу тебе рассказать.
Ее голос прозвучал как-то ласково на что парень, несомненно, почувствовал гарь внизу, участилось сердцебиение, и колючим уколом пробежалась дрожь по спине.
– Ну, давай… мне интересно – напряженно ответил Максим.
– Ты бы мог приготовить романтический обед, но, к сожалению, это невозможно. Какая тут романтика? – посмеялась она – или хотя принести розы, коробку конфет.
– А где Федя? – вторично спросила она, подумав, что прошло много времени с момента, как она уснула.
– Он спит. Он тебе муж?
– Нет – резко ответила она.
– А кто он тебе? Отец?
– Он просто тот человек, который хочет меня спасти. Я ему, скажем так, заменила дочь.
У Кати никогда не было с ним тесных контактов. Для нее он казался слишком взрослым, а для Федора она была слишком маленькой, да и как-то он и не задумывался ни разу о близком отношении с любой женщиной. С его семьей, словно умерло это чувство.
– Я могу задать тебе вопросик? – решился Максим, видимо, долго собирался это сделать.
– Задавай.
– Что такое поцелуй? Я…я читал во многих книгах, как они целуются, и даже не могу представить, как это выглядит. В детстве смутно помню, как и остальные кусочки той жизни. Только благодаря фотографиям не забыл лицо мамы.
Катя сочувственно смотрела на обаятельного светло-русого парня и чуть не пустила слезинку. Что-то глубоко задело ее сердце. Она никогда не испытывала такой комфорт вблизи с человеком, которого едва знала. Даже когда обняла его. Ей так было тепло в душе, словно родственная душа.
– Это…это когда девушка и парень делятся своими чувствами. Касаются языками друг друга…давай, попробуем…пододвинься ко мне. Парень застенчиво уставился в ее светло-серые глаза, волнуясь.
Она улыбнулась:
– Закрой глаза.
Максим почувствовал прикосновение ее теплых губ, что, аж, напрягся немного.
– Расслабься. Тут не нужно напрягаться.
– Хорошо, Кать.
Она заговаривала его и расспрашивала о том, о чем парню никогда не приходилось думать, а сама ждала уже, когда он решится на первый шаг. Максим не убедительно и неохотно отвечал на различные вопросы старой памяти, ибо от одиночества ему приходилось совсем туго, и он старался почти никогда не думать о том, что прошло и никогда не вернется. У Кати было не много парней, с которыми она была в отношениях до того как все полетело к черту, в основном подработка в «КФС» и учеба в институте психоанализа. Мама ее всегда поддерживала и полностью одобряла выбор в отличие от отца, который вечно пытался ей навязать свое мнение и пойти, получив образование от его учреждения, к нему помогать с работой, накопившейся за считанные годы клиентской базой.
