ему в плечо.

– Чего сидим? Чего ждем? Быстро все на выход! Дуську с собой не берем… Да, вот вам еще обувь – не босиком же вам по лужам бегать. А то, в чем вы пришли, я уже выбросила… Аня, ты где? А вы берете этот баул… – и внезапно, будто обо что-то споткнувшись, уже спокойнее, осторожно поинтересовалась: «А вы его поднять сможете?»

Он молча, словно пушинку, подхватил сумку-чемодан и выжидательно посмотрел на «командира». Кошка, уверовав, что плечо гостя теперь самое надежное место в доме, прижала уши к голове и усилила хватку.

– Поставьте кошку на пол и выдвигаемся, – тут же скомандовала Людмила и, повысив голос на пару децибел, добавила: – Аньча, мы тебя ждем внизу!

Уже сидя в старенькой иномарке, Люся достала из бардачка антибактериальные

салфетки и протянула их Сане.

– Протрите плечо. Дуся вам его до крови поцарапала… Ну наконец-то явилась, – прокомментировала она появление Анны, – не прошло и сто лет… Ключи, телефон, карточки – ничего не забыла?

И не ожидая ответа от впавшей в задумчивость подруги, крутанула ключ в замке зажигания. Машина рванула с нездоровым энтузиазмом застоявшегося в стойле иноходца. От неожиданности Саню вдавило в спинку. Анна, закаленная подобной манерой вождения, даже ухом не повела и тут же полезла в свой рюкзак.

– Люся, не помнишь, я газ выключила?

– Ты его не включала, – выходя на крутой вираж, ответила та, резко выворачивая руль, – А вам лучше пристегнуться, – посоветовала она Сане, увидев в зеркало заднего вида, как его кидает от одной боковой дверцы к другой.

Он еще не успел привыкнуть к ее манере вождения, как они, с неприличной скоростью промчавшись по улицам города и пролетев по трассе, миновали баннер с надписью «Репино» и свернули с основной дороги на второстепенную. Второстепенной она была не только по значимости, но и по качеству. Людмила, сбросила скорость до приемлемой и петляя по улочкам, оставила позади едва угадывающиеся за фундаментальными заборами шикарные особняки. Их ждал старый дом в патриархальной, медленно и достойно стареющей части поселка. Здесь не было заборов, если не считать увитые угасающей зеленью, скромные штакетники, зато росли огромные, возрастом не одну сотню лет сосны и ели.

Дом был двухэтажный с мезонином, где первый этаж был каменным, а второй и сам мезонин – надстроенные значительно позже – деревянными.

Созданные талантливым мастером кружева резных ставен и наличников, ламбрекены

и вычурные карнизы, идущие по краю крыши, делали дом похожим на сказочный теремок. Венчала это великолепие остроконечная крыша с флюгером в виде рыцаря, держащего в руке развевающийся стяг.

Внутри дома было темно и холодно. Анна щелкнула выключателем, и мягко сверкнула огнями задрапированная каскадная люстра.

– На первом этаже у нас гостиная, – начала Анна краткую экскурсию по дому, – здесь же столовая и библиотека, там, – она махнула рукой в сторону находящейся почти под лестницей плотно закрытой двери, – папин кабинет. Туда заходить очень не рекомендую – это святая святых, там он творит науку… Здесь еще есть пара спален, и дальше по коридору кухня и ванная комната. В семейном кругу мы предпочитаем есть на кухне, в гостиной устраиваем светские рауты, то бишь принимаем гостей, а еще наслаждаемся чтением и общением друг с другом.

На последних словах Люся странно булькнула, подавляя смех, и, перехватив гневный взгляд Ани, тут же скрылась на кухне.

Главной достопримечательностью гостиной были книжные стеллажи. Они полностью занимали две стены и шли от пола до потолка. За их стеклами, покрытыми ровным слоем пыли, плотными рядами томились книги. Между стеллажами, в углу, находился отделанный серым камнем, небольшой и, судя по опалинам, действующий камин; над ним, как дань цивилизации, висела плазменная панель, укрытая небрежно наброшенным полотнищем. Два больших окна были завешены тяжелыми, в пол, портьерами. Одну из стен занимали двери: от спален и ведущая в коридор на кухню. Была еще лестница из потемневшего от времени дерева с гладко отполированными перилами и балясинами, похожими на фигуристые кегли – она мягким винтом уходила вверх, на второй этаж.

Мебель в комнате была массивной и надежной: обширный диван и четыре кресла – два по бокам дивана и еще два у камина. Спинки у кресел были высокие с удобными подголовниками, с широкими сиденьями и развалистыми подлокотниками. Возле каждого высились торшеры с абажурами сливового бархата, с серебристыми шишечками наверху и бахромой по краю. В центре гостиной стоял овальный стол в окружении шести стульев. Вся мебель была тщательно укрыта серыми матерчатыми чехлами.

Над столом, из плафона с витиеватым узором в центре потолка, царственно спускалась огромная люстра, чей контур угадывался из-под тонкой мешковины.

– Одна из спален теперь ваша, – между тем неторопливо продолжала Анна. – На втором этаже тоже спальни – комнаты для гостей, они сейчас закрыты – мы туда убираем все, что нам не понадобится до следующего лета.

– Летом там живут моя мама с девочками, – выглянув из кухни, сообщила Людмила. – Чем лясы точить, лучше бы помогли.

По дороге они заехали в небольшой магазинчик и закупили продукты, из которых, по их мнению, даже среднестатистический мужчина мог что-нибудь приготовить и при этом не умереть от голода или отравления, хотя бы ближайшие пару дней. На кухне Аня включала бытовую технику, по ходу объясняя ее значение, а Люся старалась понятно донести, что и как готовить. Саня безучастно наблюдал за происходящим. После кухни его продолжили знакомить с домом, в частности с «апартаментами», где ему предстояло жить, с подсобными помещениями и особенно с подвалом, где находился газовый котел, обеспечивающий систему отопления дома. Камином в гостиной тоже можно было пользоваться, при этом желательно не угореть самому и не спалить поселок. Дрова для растопки хранились в сарае за домом, но их надо было рубить. Напоследок они оставили ему кучу устных и письменных инструкций, а заодно старый мобильный телефон, предварительно внеся туда свои номера и пообещав предупредить ближайших соседей о появившемся жильце-охраннике.

К машине подруги почти бежали. Им предстояло проверить, насколько тщательно они уничтожили следы пребывания «таинственного незнакомца», ведь домой вот-вот должна была вернуться Мариванна с детьми. Ее наблюдательности могли позавидовать Конан Дойль, Агата Кристи и многие другие классики детективного жанра. Если она чего-то и не замечала, то ей об этом «вещало» сердце, а остальное дорисовывала не знающая границ буйная фантазия.

Саня стоял на крохотной веранде, где ажурный, будто игрушечный, навес поддерживали выкрашенные белой краской, хрупкие на вид деревянные колонны. Машина, едва женщины закрыли за собой дверцы, рыкнула двигателем и, тут же рванув с места, исчезла из виду. Пожалуй, ведьмы на метлах передвигаются медленнее, чем эти две странные девицы на заскорузлой, готовой вот-вот развалиться старой таратайке. Он зябко поежился и, словно испугавшись быстро надвигающейся темноты, вернулся в дом и закрылся на все замки. Выключив свет, он подошел к ближайшему окну и, осторожно отодвинув край портьеры, осмотрел улицу. Фонари еще не горели, и из темноты неярко мерцали электрическим светом окошки соседнего дома, прячущегося за толстыми стволами сосен. Эти желтые пятна были похожи на немигающие глаза невидимого, фантастического животного, и его взгляд не сулил добра…

Анна тем временем звонила Аркадии Сергеевне – ближайшей соседки по даче. В первую очередь она поинтересовалась здоровьем ее и ее мужа, многоуважаемого Платона Петровича. Не дав ей возможности в полной мере изобразить истинную картину их физических и моральных страданиях, она тут же сообщила, что в родительском доме некоторое время поживет родственник заведующей – очень интеллигентный и воспитанный мужчина. Он писатель. Нет, широкой публике не известен и пишет под псевдонимом. Каким? Она понятия не имеет. Ее никогда не интересовала депрессивная литература, тем более с претензией на философствование. Но лучше его сейчас не беспокоить. Особенно по пустякам, так как у него творческий кризис, и с женой проблемы – поэтому ему необходимо побыть одному. Да, родители в курсе, и без их согласия она бы ни в коем случае не осмелилась его пригласить. И у них все хорошо. Она просит прощения, что не смогла зайти: абсолютно не было времени, но они с Людмилой приедут через пару дней навестить «отшельника» и обязательно поговорят обо всем подробно.