– Дорогуша, ничего бы не случилось, если бы не Эрик и его желание поиграть.

– Ты всё начал, – возражает София, но Стефан не слушает её:

– Это ты связалась со сволочью и убийцей. Твой парень – преступник, покрывавший торговлю оружием, состоявший в сговоре с пятью разыскиваемыми по всему миру злоумышленниками. А я добросовестный агент Интерпола, и я всю свою карьеру положил на то, чтобы остановить этот преступный Союз. И знаешь что? Сегодня я сделал первый основательный шаг к его искоренению. Эрик больше не опасен, а ты здесь, и поверь, в твоих интересах рассказать мне всё о каждом из членов Союза.

Шнайдер вряд ли подозревает, каких неимоверных усилий стоит Адамс сейчас не вскочить и не сделать что-нибудь глупое. Например, не плюнуть ему в глаз, не врезать по скуле, не жалея костяшек, не заплакать или даже по-волчьи завыть, закричать и начать колотить кулаками по каменным стенам вокруг.

– На что ты вообще надеешься? – С плохо скрываемой дрожью отвечает София, отводя взгляд на зеркало.

– Какой смысл сейчас отпираться? – Продолжает давить Стефан. – Ты же не думаешь, что бывшие, подчёркиваю, бывшие союзники Эрика захотят тебя спасти? Они уже разбежались, залегли на дно, поверь мне. Но мы их достанем. И посадим всех и каждого, до единого, это я тебе обещаю.

Немного подумав, он неожиданно для себя вдруг добавляет:

– И начну я с Вика.

Доверие, оказанное начальством Интерпола, Стефан Шнайдер был готов оправдывать каждую секунду, поэтому отбором будущих агентов специального отдела занимался лично. Просмотрел кучу досье, прочитал сотни анкет, проверял каждого на соответствие заданным им самим критериям – главным было отсутствие у кандидатов миссий, связанных с набирающей мощь международной преступной группировкой. Стефан с невероятным упоением изучал возможных подчинённых, пока в дело не вмешался комиссар Пол Робер, его непосредственный начальник, который в срочном порядке потребовал предоставить полный список претендентов и вызвать их для собеседования.

И если в некоторых кандидатах Стефан сомневался до последнего, то к Вику Делити у него претензий не было. Его личное дело было идеальным – без каких-либо проблем с законом в прошлом, идеальная физическая подготовка, особые успехи в стрельбе ещё со школьной скамьи, плюс длинный список дополнительных умений. В жизни Вик был таким же, как и на фотографии в личном деле: появись он на свет раньше, именно с него и срисовали бы Капитана Америку – даром что провёл большую часть жизни в Штатах, отчего говорил с американским акцентом и по-американски же широко улыбался.

Доверившись интуиции и подробной характеристике предыдущего начальника Вика, который прежде всего хвалил выносливость парня и его беспрекословность в исполнении приказов, Стефан решил определить его в пару к Фишеру.

Британец Киллиан Фишер, высокий брюнет с аристократично белой кожей, был талантливым агентом с неординарным мышлением, но его творческие в самых неожиданных смыслах порывы на миссиях приводили к слишком уж заметному числу выговоров. Складывалось впечатление, что не столько он сам хотел попасть в специальный отдел, сколько его начальник желал спихнуть несомненно талантливого, но больно уж непредсказуемого агента.

В паре они проработали бок о бок без малейших нареканий почти два года, когда всё начало меняться. Сначала у Вика умер отец. Обстоятельств Киллиан не знал, хотя и ожидал, что напарник ему откроется. Но Делити отстранился от всех и почти замкнулся. Фишер заметил, что Вик стал хуже выглядеть – осунулся, постоянно нервничал, пил кофе литрами и совершенно перестал общаться с коллегами. В какой-то момент Киллиану показалось, что у Вика появилась девушка, которая не знает, чем он занимается, поэтому по телефону тот говорил неясными полунамёками, а то и вовсе отходил подальше. Другие агенты в шутку спрашивали даже, существует ли эта девушка на самом деле, но Фишер их одёргивал. Он считал, что близкие люди должны знать правду, и жалел напарника. Тем не менее, по вечерам до него стало невозможно дозвониться, и если случалась какая-то срочная миссия, то Киллиану приходилось отправляться на задание с кем-либо другим. Потом, конечно, Вик извинялся, даже проставлялся в баре или угощал кубинским ромом, но пропадал с радаров всё чаще и чаще.

А потом случилась облава в ресторане. К ней Стефан готовился особенно тщательно. Отдел установил, когда криминальный авторитет Европы, лидер пятёрки Союза Эрик Рихтер будет ужинать в центре Лондона. Оставалось лишь побеспокоиться о том, чтобы его предполагаемый клиент не смог прийти на встречу и предупредить его об этом.

План Стефана был прост, и именно поэтому вызывал чувство уверенности в том, что всё получится: Рихтер придёт в своё любимое заведение и, ожидая клиента, который не появится, попадётся в лапы команде элитных агентов, окруживших заведение со всех сторон.

Уверенность была так сильна, что, когда они ворвались в дорогой, но абсолютно пустой ресторан, Стефан даже не мог поверить, что что-то пошло не так. Его агентам никто не оказал сопротивления, лишь недоумённая метрдотель и растерявшийся официант подняли руки при виде вооружённых людей в масках.

– Стефан, здесь никого, – сообщил по рации Вик.

– Обыскать! – приказал нервно Стефан. Киллиан тут же эффектно перемахнул за барную стойку и отправился осматривать кухню и другие служебные помещения, пока Вик осторожно проходился мимо рядов из столов и диванов.

Выглянувший в зал Киллиан разочарованно пожал плечами:

– Никого, кроме бармена.

– Бесполезно! – Тут же отозвался Вик. – Кто-то предупредил Эрика или его охрану, и они ушли.

– Опросите бармена и официанта, – шипел от ярости в наушник Стефан, создавая иллюзию помех на линии.

– Здесь был этот человек? – Показал Киллиан официанту фотографию Рихтера.

– Да… Но он ушёл… вместе с девушкой… – Заикаясь от волнения, произнёс официант. – Ушли через кухню за минуту до вашего появления.

– С девушкой? – Удивлённо переспросил Вик, подходя ближе. – Какой ещё девушкой?

Дверь ресторана распахнулась, привлекая всеобщее внимание. Вошёл третий агент Серхан Мамат, ведя перед собой смуглого невысокого мужчину.

– Ошивался у входа в ресторан, сказал, что отсюда сбежала преступница, которую он преследует, – подтолкнул Серхан молодого человека в штатском вперёд.

– Меня зовут Тео Аманатидис, я агент греческого подразделения Интерпола…

– Так ты здесь на задании? – Спросил Киллиан. Тео на секунду завис, не моргая, а потом ответил:

– Я преследую преступницу, которая обчищает туристов. Она зашла в эту дверь.

Мамат деловито осмотрел Аманатидиса и бесцеремонно изучил его карманы и находки в них – документы, бумажник, наручники, которые агент, видимо, приготовил для задержания своей цели. Тео стоял, терпеливо не шевелясь.

– А чего ты её упустил? – Усмехнулся Серхан, возвращая найденное Тео.

– Вход строго по спискам, таковы правила. У нас элитное заведение, – ответила метрдотель. За этим последовал раздражённый выдох сразу всех агентов, а Аманатидис немного смутился, убирая наручники в слегка потёртый рюкзак.

– Ты знаешь, кто она? Как её зовут? – Включился в работу Фишер, но начальник в ухе перебил его:

– Хватайте этого грека и тащите на допрос до выяснения дел.

Киллиан знал, что боссу очень не хотелось отступать, но на улицах сегодня ловить было уже нечего: они слишком много времени потратили на разборки в ресторане. Эрик Рихтер наверняка приезжал на машине, и если он ушёл из ресторана за минуту до их появления, то через полчаса он мог быть уже даже не в Англии.

– Согласен, – рассеянно подтвердил Вик, отрываясь от сообщения, пришедшего на телефон полминуты назад. – Девушка – это что-то новое, она может стать хорошей зацепкой. Ты очень кстати, Тео.

Агенты допросили бармена больше для проформы, чем для реальной пользы делу – естественно, он вообще ничего не видел и не слышал. Да, Эрик Рихтер – постоянный клиент, но девушку видели здесь впервые. Они заказали вина, чуть-чуть выпили, расплатились наличными и быстро покинули заведение через кухню, – толку от таких свидетельств никакого, даже внешность девушки не смогли описать, так как давно выучены не смотреть в глаза клиентам. Теперь вся надежда была на сведения от Тео.