— Я говорила, что воспитывалась в одном из монастырей Парижа.

— Вряд ли в таком случае мне пришлось бы рисовать для вас карту, верно? — ласково спросил он.

— Как вы намерены поступить? — в отчаянии спросила Айша.

— Наверное, прямиком отправлюсь в Орлеан и дождусь вашего письма. На расстоянии вы более общительны. — Ришмон рассмеялся и сел радом с ней. — Спасибо за письма, они доставили мне большое удовольствие. Как любопытно вы описали разные места и людей! Ракурс получился такой, будто… — он на мгновение задумался, — будто кошка устроилась под аквариумом с золотыми рыбками и наблюдала за ними снизу. Кошка сидит на расстоянии, но очень хорошо все видит.

— А теперь, обнаружив, что я тоже все знаю, вы расстроились?

Помолчав, Ришмон спросил:

— Значит, прибыв сюда, вы действительно нашли д’Эона?

Айша покачала головой:

— Я встретила его совсем недавно. Графиня де Рошфор была так любезна, что познакомила нас.

— Где вы живете?

— У меня есть апартаменты в отель «Люксембург». Считают, что я прибыла в Париж с братом, но тот вскоре куда-то уехал. Мне приходится полагаться на своих парижских знакомых. Мне очень повезло, как видите.

Ришмон, пристально взглянув на нее, сдвинул брови и нетерпеливо повел плечами. Он был элегантно одет, но без той утонченности, какой отличался шевалье.

— Полагаю, этот брат столь же достоверен, как ваш монастырь и связи в Равенне?

— Боюсь, что так.

— Вы писали мне, что оказались без средств. Положение изменилось?

Айша покачала головой, надеясь, что он не подумает, будто ее содержит мужчина.

— Я ни от кого не завишу. Полагаю, мне удастся и впредь сохранить такое положение и найти в Париже то, что я ищу. Если этот день настанет, обещаю рассказать вам все.

Айша произнесла это с чувством, ибо маркиз был единственным человеком во Франции, чье мнение имело для нее значение.

Его взгляд смягчился.

— А ваше прошение?

Айша горько улыбнулась:

— Я отказалась от мысли подавать его. Закон ничего не сделает для меня — я сама должна все решить. — Она вздохнула. — А что привело вас в Париж?

— Мелкие денежные дела. Но я приехал сюда главным образом, чтобы повидаться с друзьями. Я рад, что перехватил д’Эона до того, как… — Ришмон умолк. — Шевалье очень расположен к вам.

— Он очарователен. Вы встретитесь с той, другой приятельницей, которую рекомендовали мне?

— Мадам Дюдефан? Хотите познакомиться с ней? Послезавтра я сопровождаю к ней двух дам. Обе замужем: это сестры. Я уже много месяцев назад обещал отвезти их в гости. Обещание есть обещание. Найдется место и для четвертого гостя; мы отправимся туда в их экипаже. Поедете со мной?

Означало ли это, что он ни словом не обмолвится о той ночи, которую она провела в его доме в Орлеане, о том, что привело ее туда? Ее одинокое путешествие в Париж, ее письма?

Ришмон наклонился к Айше:

— Вы же не боитесь меня? Может, стесняетесь? Я ведь не злюсь, что вы исчезли из моего дома. Я знаю, что вас подвигло к этому — дух независимости, которым я могу лишь восхищаться. И ваше прошлое: если хотите, чтобы все это осталось тайной, какое я имею право возражать? Бог свидетель: в моей жизни тоже найдутся эпизоды, о которых я не стал бы упоминать. Я предпочел бы не лгать вам, но вы можете рассчитывать на мое благоразумие и уважение. — Ришмон встал и снова предложил Айше руку. — Думаю, нам пора присоединиться к обществу. Этот возглас герцогини обычно означает, что ужин подан.

Айша поразилась тому, как спокойно прошел остаток вечера. За столом ей отвели место рядом с графиней, шевалье и Ги де Ришмоном. Оживленно беседуя, шевалье и его друг состязались в остроумии. Графиня вставляла забавные реплики, и Айша поужинала без напряжения и страха. Маркиз не забывал о ней, но не вовлекал в разговор. Время от времени он бросал на нее дружелюбные взгляды.

Возможно, сказалось чувство облегчения, но позднее, когда все сели за ломберные столики, Айша внезапно поняла, что сегодня ей повезет. Она направилась к столику «линдора», где к ней присоединился маркиз.

— Я терпеть не могу карты, но герцогиня рассчитывает, что ее гости сыграют одну-две партии. Вы знаете, как разместить фишки? Одну на бубновой десятке, две на трефовом валете, его зовут Ланселотом, только не спрашивайте меня, почему это так. Три на пиковой даме — ее зовут Жюдит, к тому же она похожа на кровожадное существо. Четыре на червонном короле, известном под именем Шарль, а пять на карлике. Если пойдете любой из карт в этих отсеках, то сразу выиграете все ставки. Вы играли в «комету»? — Айша кивнула, раздавая фишки из слоновой кости над аккуратно расчерченным столом. — Эта игра более интересна.

За столом расположились восемь игроков, включая хозяйку дома. Она установила ставки — для начала десять ливров на каждую фишку. Айша и маркиз начали с проигрыша; шевалье и мадам де Рошфор, сидевшие за соседним столиком и игравшие в «альянс», стали подтрунивать над ними. Считалось, что маркизу не везет в картах. Однако он шепнул Айше, что это дает ему повод играть редко. Вскоре удача улыбнулась им. Каждую вторую партию выигрывала либо Айша, либо Ги де Ришмон. К ним вернулось прежнее чувство партнерства, хотя в «линдоре» каждый играл за себя.

Маркиз неожиданно уступил место одному из тех, кто наблюдал за захватывающей игрой. Другие стали возражать, но он рассмеялся, забирая со стола фишки.

— Такое везение не бывает долгим. К тому же в глазах герцогини сверкнули яркие молнии, и я понял, что она снова удвоит ставки. Я слишком часто наслаждался ее гостеприимством и понимаю смысл таких знаков.

Герцогиня так и поступила. Игра продолжалась, а маркиз стоял в стороне, увлеченный разговором с д’Эоном. В «линдор» играли только женщины, причем все были знатоками этой игры. До сих пор Айша полагалась на свою сообразительность, поскольку в присутствии маркиза не решалась воспользоваться кольцом с лазуритом. Когда Ришмон и еще трое вышли из игры, Айша пустила в ход кольцо. От напряжения у нее шумело в голове, и весь мир сузился до расчерченного столика. На него, скользя, ложились яркие карты с новыми глянцевыми рубашками.

К двум часам ночи за другими столиками игра прекратилась. Герцогиня встала, чтобы попрощаться с гостями. За столиком остались четыре человека. Лежавшие перед игроками истертые фишки с выгравированными на них разными эмблемами показывали, что ставка каждой возросла до тысячи ливров. Чувствуя, что они обречены, соперники Айши играли быстро. Их опасения оправдались — Айша закончила игру, избавившись от последней карты, а у соперников в руках оставалось еще много карт. Она все «сбросила», и в каждом гнезде лежали фишки. Айша сорвала «Большую оперу», что составляло шестьдесят тысяч ливров.

В этот вечер Шарлотта де Нови не получила выигранные деньги. Договорившись о том, как их следующим утром доставить в ее апартаменты, игроки разошлись и продемонстрировали при этом подобающую воспитанным людям вежливость. Маркиз де Ришмон проводил Айшу к экипажу мадам де Рошфор.

— Вы получили удовольствие от игры, — сказал он.

Айша, все еще радуясь победе, ответила:

— Мы, итальянцы, такие; стоит только сесть за ломберный стол, мы чувствуем себя как дома.

Он улыбнулся:

— Как дома? Временами вы чувствовали страх.

— О боже! Как вы догадались?

— В какой-то момент я заметил, как у вас побледнели щеки.

Взяв шляпу, Ришмон остановился.

— А вы хотели, чтобы я покраснела? — спросила Айша.

Он покачал головой.

— Вы и так великолепно выглядите. Нет, — сказал он, когда они подходили к экипажу. — Мне хотелось бы, чтобы вы проводили время совсем иначе. Например, нанесли визит мадам Дюдефан. Придете?

Сев напротив графини и шевалье, Айша посмотрела на маркиза:

— Да. Когда я должна быть готова?

— Скажем, в четыре. Это вечерний визит, и мы останемся на ужин. Спокойной ночи, дамы и месье. — Ришмон поклонился.

— Не подвести ли вас до дома? — спросила графиня. — Где вы остановились?