- Конечно, шеф, - ответил Эзра, - это входило в теоретический курс моей подготовки.

   - Не случилось ли так, что мы, основательно перетряхнув Историю, ненароком прихлопнули и самого изобретателя машины времени?

   - Я понял вас шеф, вы имеете в виду Брэдбери-эффект?

   - Именно это. А ведь мы раздавили не бабочку, а такую ядовитую гадину.

   - Не думаю, шеф, открытие сделано было в Японии, так что вряд ли туда докатилась волна изменений... К тому же автор темпорального транспортера был не человек, а искусственный интеллект по имени Микота. Но в любом случае: где бы ни изобрели машину, все равно она будет у нас в Израиле.

   - Это верно, - усмехнулся Натан. Потом нахмурился. И заключил:

   - К сожалению, мы так и не можем ничем объяснить отсутствие связи с Базой. И даже если бы, как утверждала Голди, Объединенные Нации прижали Израиль, то наши все равно нашли бы способ вытащить нас отсюда.

   - А если они были вынуждены отказаться от нас? - мрачно предположил сержант. - Специфика службы спецопераций...

   - Ни Боже мой! - категорически отверг шеф. - Только ни в данном случае. Для собственной же безопасности. Представляешь, что может натворить отчаявшийся агент, находясь в Прошлом? Это все равно как для человека проглотить гранату с выдернутой чекой. Нет, тут какая-то другая причина, более глубинная...

   - А что ты думаешь, bel ami?* - поинтересовался Эзра у своей жены. [*милый друг (франц.).]

   - О чем ты? - рассеянно отозвалась Голди, прислушиваясь к чему-то постороннему, и прошептала: - Ah, le pauvre petit. [Бедный ребенок (фр.)]

   - Ну, о Брэдбери-эффекте и вообще... есть какие-нибудь идеи?..

   - А ну вас с вашими Бредбери-эффектами, - махнула рукой Голди и, не спрашивая разрешения у старшего по званию, ушла в детскую, потому что малыш опять плакал и ругался с гувернанткой.

   Натан вдруг посчитал себя оскорбленным этим вызывающим пренебрежением субординации. Кровь бросилась ему в лицо. Хотелось приказать лейтенанту Даржан встать по стойке смирно... Впрочем, майор Кассель быстро остыл. Имеет ли он теперь, в сложившихся обстоятельствах, моральное право отдавать приказы? Да и кому? Ведь очевидно - нет уже лейтенанта Даржан, есть мадам Кор-Бейт.

   Эзра стеснительно посмотрел на шефа и сказал, оправдываясь:

   - Не обращайте внимания, шеф, она в первую очередь женщина. - И для большей ясности пояснил: - У нее типичный послеродовой crise de nerfs*. [*Истерика (фр)]

   - Да, она права... - отходчиво вздохнул Натан и попытался пошутить. - Вообще, в этой чертовой ситуации, как говорят русские, "без бутылки не разберешься..."

   Сержант глупо хохотнул.

   Шеф не сдержался, закурил свою трубку. Эзра тотчас поспешил выпроводить его на балкон. "Ребенку вреден дым", смущенно произнес хозяин дома, толкаясь мягким животом

   - Может, выпьем по-маленькой? - чтобы загладить неловкость, предложил Эзра, когда они вышли на балкон.

   - А как же спорт?

   - Да какой там спорт, - безнадежно, почти как жена, махнул тот рукой. - Мне уже скоро тридцатник отломится. Вон, глядите, уже брюшко растет...

   Эзра ушел за спиртным, Натан оперся локтями на перила. Внизу неторопливо текла жизнь, мирная пока. Из забегаловки на противоположной стороне улицы вышел человек, одетый как типичный еврей; пошатываясь, он побрел, наверное, домой. Два острослова, стоявших поблизости, засмеялись. Один из них запел на идише: "Roboynov shel oylom" - ["Наш ребе набрался" - известная еврейская песенка]

   И вдруг Натана как громом поразила страшная догадка, от которой защемило сердце и потемнело в глазах. "Gottenu!" ["Боже мой!" (идиш)] - Он схватился за грудь и чуть не упал. Вовремя вернувшийся Кор-Бейт, поддержал белого как мел шефа, усадил его в плетеное кресло, стоявшее на балконе.

   - Что, с вами? - спросил он своего начальника, теперь, вероятно, уже бывшего. - Выглядите вы ужасно...

   - Кажется, мы не только Гитлера отменили, - прохрипел Натан, - НО И САМО ГОСУДАРСТВО ИЗРАИЛЬ...

   - Как!?! - выдохнул Эзра, едва удержав бутылку, и загорелое его лицо тоже побледнело.

   - А вот так. Ведь именно Гитлер и его окружение "решили еврейский вопрос". Но если не будет гитлеровской войны, подчеркну, именно гитлеровской, - евреи не подвергнутся уничтожению в массовом порядке. А значит, в мировом сообществе не возникнет комплекса вины перед несчастной нацией, потому что она вовсе не будет несчастной. Во всяком случае, не несчастнее других. Понимаешь?

   Эзра тупо кивал головой, глотая спиртное прямо из горлышка.

   - А значит, - вынес приговор Натан Кассель, - вопрос о предоставлении территории для создания еврейского государства так и не будет поставлен в 1945-46 годах со всей остротой. Все наши ходатайства так и останутся лежать под бюрократическим сукном - сначала в Лиге наций, потом в ООН... Мы не получим территории в 48-м и не воссоздадим государства Израиль... По крайней мере - в те сроки и в том месте, каковые нам известны.

   - Но ведь это ужасно! - Эзра вдарил крепким кулаком по перилам балкона

   - Это катастрофа, - понурив голову, согласился сильно постаревший Натан. - Только это между нами, entre nous, как говорят у вас во Франции. Голди об этом сообщать не обязательно. У меня никого нет, ты - сирота по жизни, а у нее куча всяких родственников в Израиле. Как-то сложится их судьба? Она будет думать об этом и страдать...

   - Вот и пойми: где добро и где зло? Две стороны одной медали, - заключил поумневший Кор-Бейт и в сердцах швырнул пустую бутылку вниз.