Вот только вам вряд ли интересно, а коллекторы это уже слышали.

– Зарплата большая – это хорошо. Это молодец. Сможешь, значит, квартирку себе снять.

– Да мне и из этой вид нравится.

Улыбка сошла с лица громилы, как и не было.

– Ты что, мля, шутник? А? – С этими словами он ткнул меня открытой ладонью в лицо. Вроде и не сильно, но для сохранения равновесия пришлось схватиться за столешницу. – Ты, сука, думаешь, мы тут шутки шутим? Да?

С моего носа на пол полетела алая капля. Я молчал. Говорить было нечего, денег у меня нет. На помощь в такой ситуации звать уже поздно, да и бесполезно.

Говоривший, а он явно был в паре с главным, достал из папки какие-то документы.

– Короче, подписывай, и свободен.

– Это что?

– Ты не беси меня, мля! Подписывай, сказал. А квартирку себе новую найдешь. С повышения.

И загоготал. Этому уроду доставляет удовольствие то, чем он занимается.

– Я отлить схожу, а ты давай, не тяни. По-хорошему пока.

И, кивнув своему напарнику, удалился в коридор. Второй преградил собой выход из кухни, кивнув на договор. Так, можно сказать, выиграно время, чтобы подумать, как не отдавать им квартиру. Совсем мало времени!

– Ха, ты посмотри, какой малыш! Кись-кись-кись, – раздалось из коридора.

– Кота не трогайте, уроды, – буркнул я.

– Мяу!

Я сделал вид, что читаю документы, сам прикидывая, как смогу выкрутиться. Тем временем из коридора больше не доносилось никаких звуков. Он же вроде в туалет собирался?

Амбал, что остался со мной, тоже заметил, что главного давненько нет, и высунул бритую башку посмотреть.

– Гиря, ты чо? – Его рот развело в изумлении. Я тоже выглянул.

Гиря не дошёл до туалета буквально два шага. Стоял и пялился в одну точку. Его била крупная дрожь. Коротко остриженные волосы, словно инеем, покрылись сединой, а красные глаза отчетливо выделялись на лице цвета мела. Мужчина плакал беззвучно.

– Ты что, обоссался? – Второй коллектор указал на влажные штаны, что уже начинали источать смрад аммиака.

– Убирайтесь, – просто сказал я.

Лицо Гири исказила новая гримаса ужаса, и он пулей вылетел за дверь. Ничего не понимающий коллега выскочил вслед за ним. Я щелкнул замком.

В комнате спокойно вылизывался Котангенс. Мне показалось, или за сутки котенок действительно подрос?

Наверное, мой мозг не хотел замечать очевидное. Боялся выстроить эпизоды последних дней в единую цепочку. Сложить пазл.

Слишком много необъяснимых событий произошло с момента появления этого кота. Слишком многие получили то, что заслуживали. Я – нормальную работу и еще одну отсрочку по кредиту.

Остальные – тоже. Любишь обижать слабых – пресмыкайся, волоча пузо по земле. Если воруешь, потеряешь руки, если запугиваешь, сам обоссы свои штаны от страха. Если ты мудак, держи блох. А сгоревшая машина? Что ж, котики любят поспать.

– Котангенс, нам нужно серьёзно поговорить. – Чувствуя себя полным идиотом, сажусь рядом с котом. – Это ты сделал?

Я серьёзно смотрю на котёнка, котёнок с не менее серьёзным выражением вылизывает свою промежность.

Каждому своё.

***

– Мяу.

Всё-таки, в подсознании, я ждал этот звук. Не в силах поверить, но ждал.

– Мяу!

Дрожащими руками прикуриваю сигарету и делаю глубокую затяжку.

– Мяу!

Сегодня я отвез его в деревню, к родителям. Там неподалёку стоит хутор со старой, потемневшей от времени церквушкой. Местный батюшка прославился на всю округу своей мудростью и истинной Верой. Неправильный по общепринятым меркам священник, что не признаёт золота и носит скромный деревянный крест. Не ездит на лексусе, а иконы рисует и отдаёт за просто так.

Если мне и могли помочь, то только там.

Последующую неделю, после случая с коллекторами, ничего странного не происходило. Почти. Но я уже не могу списать увиденное на игру фантазии или стечение обстоятельств. Когда Котангенс играл, спал или позволял почесать своё розовое пузико, он казался обычным котом. Но я знал, что это не так.

Хотя бы потому, что, вернувшись с работы, ты не найдёшь обычного кота с работающим телевизором. Он смотрел, с той внимательностью, что пугала меня. Будто понимая, что происходит на экране. В основном образовательные каналы. Об истории, о политике, устройстве мира. Реже – каналы про живую природу. Хорошо, что до интернета не добрался, шутил я про себя. Но было не смешно.

Он учился.

Не знаю, какие силы скрыты в этом несуразном кошачьем тельце. Не знаю, во зло они или во благо. Как-то раз, отчаявшись, я прочитал над ним “Отче наш” и окропил святой водой. Кот посмотрел на меня, как на придурка, и во взгляде этом, готов поклясться, разума было больше, чем у большинства людей.

Несмотря на это, какая-то невиданная сила привязала меня к нему. Я стал считать его другом, членом семьи. Полюбил, как и подобает хозяину любить своего питомца. Но кто из нас был питомцем, я не знал.

Не получив ответы, однажды, видимо, я сойду с ума. Но расстаться с ним не могу. Как и он со мной.

– Миау!

Еще одна затяжка.

Несколько часов в пути котёнок спокойно спал. Когда мы вышли на хутор, лишь с любопытством озирался вокруг. Но дойдя до церквушки, начал яростно царапать и брыкаться под курткой. Он вырвался из моих рук, когда мы были в десяти шагах. И умчался в лес. Именно умчался. Не думал, что коты могут так бегать. Видел в детстве, как пролетает стрелой заяц. Котангенс был быстрее.

Битый час я ходил по округе в поисках, звал. Но никого не нашёл. Он не вернулся ко мне. И вместо ответов я обрёл лишь боль и разочарование.

Старый священник лишь покачал головой на мои рассказы, развел руками и окрестил крестным знамением. Большего я уже и не ждал.

– Мяу!

Царапает дверь. Легонько. Может сильнее, я помню, как он потрошил консервы.

– Мяу!

Сто шестьдесят километров леса и неизвестных дорог. Сто шестьдесят, и у него лапки… а он вернулся всего лишь на сорок минут позже меня. Вернулся ко мне.

– Мяу, – совсем тихо.

Я его ждал.

Я точно знаю, что боюсь своего кота. И точно знаю, что больше без него не смогу.