Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Разбирательство продолжалось из-за ответной реакции некоторых людей. По мере того как нападки усиливались, мой друг защищался все более активно. Ему были предъявлены глобальные обвинения в том, что он холоден, жесток, раздражителен, необщителен и недостаточно смирен, и он, подтверждая оценку своих обвинителей, все больше запутывался и становился все более агрессивным. Наконец, он не смог всего этого вынести и покинул собрание. Он сказал: «Я окончательно испортил дело; я не мог справиться с ненавистью по отношению к людям, которые еще несколько дней назад были на моей стороне, приходили ко мне и восторгались моим мужеством».

Он выразился не совсем верно. Он не испортил дело. Он в конце концов очень точно отреагировал на то, что было абсолютно неправильным в их нападках. Он сделал справедливый выбор и бежал от небиблейского вмешательства. Далеко не все конфликты, даже те которые представляются любящим вмешательством, необходимо терпеть.

Я лично знаком с некоторыми из его обвинителей. Они хорошие люди; у них есть мудрость и понимание. Однако они избрали заслуживающий сожаления способ обвинения и процедуры, которые нарушали указания, данные в 18-й главе Евангелия от Матфея, о том, как поступать с теми, кто совершил проступок. Мой друг не был абсолютно невиновен в том, что касается общения с людьми и принятия решений. Временами он бывал открытым и милым, а затем – сдержанным и отчужденным. Он неоднократно говорил за глаза о своих сотрудниках с другими членами команды. Он мог совершить акт самопожертвования, но вскоре после этого жаловаться, что его использовали. Он был (и остается) нормальным грешником. Он также человек с необыкновенно добрым сердцем, желающий возрастать в мудрости и искренне заботящийся о благополучии других.

В комнате, наполненной сердитыми и обиженными друзьями, пошатываясь от переутомления и принятых лекарств, он чувствовал себя не лучшим образом. Никто бы не чувствовал себя хорошо в подобной ситуации. Один человек сказал ему, что к нему относятся с «дерзновенной любовью» для его же блага. И снова я не сомневаюсь в искренности и добрых намерениях его обвинителей, но есть что-то нелепое в событии, в котором я не хотел бы принимать участие. Его обвиняли в том, что он защищался на собрании и был жестким, и это для меня звучит также абсурдно, как и обвинение тонущего человека в том, что он ненадежен, когда судорожно бьет по воде, снова скрываясь под ней.

Что же такое происходит с нашим желанием быть честными и открытыми? Наши дни настолько полны лицемерия, притворства и обмана, что мы страстно желаем установить искренние отношения с другим человеком. Но прискорбный побочный продукт этого вполне обоснованного желания заключается в том, что когда мы обижены или раздражены, мы стремимся сообщить об этом другим людям. Очевидно, что здесь есть место для упреков, но не в качестве основания для построения или поддержания взаимоотношений любви. Мой друг был атакован, по крайней мере отчасти, из-за неверного использования или злоупотребления того, что я имел в виду, говоря о «дерзновенной любви». И я боюсь, что могу выпустить на волю такой стиль общения, который будет ранить других.

Дерзновенная любовь не бездумна и не жестока. Она не будет ранить другого ради вмешательства или желания поделиться своим мнением. Дерзновенная любовь бесстрашно откладывает в сторону наши личные дела и смиренно вступает в мир других людей, думая об их благополучии, соглашаясь пойти на риск и впустить в наши души чужую боль, чтобы стать жизнью для одних и смертью для других. Дерзновенная любовь к другому человеку, проявленная с силой Христа (Кол.1:8,9), никогда бы не породила разрушительного противостояния, навязанного моему другу.

Злоупотребления настоящей любовью может быть достаточно для того, чтобы заставить ранимое сердце навсегда испугаться любви, и он не сможет быть чем-то большим, чем просто милым и внимательным человеком. Хотя любовь и не требует меньшего, чем доброта, но она определенно нуждается в чем-то большем. Кажется, что любовь часто терпит крушение из-за нашей бесчувственности или недостатка мудрости, но это никогда не может служить причиной для того, чтобы не отважиться полюбить вновь. Это однако должно сделать нас осмотрительными и заставить взвешивать и обдумывать наши мотивы, выбор времени и отношение к другому человеку прежде, чем мы решим, как справиться с его или ее неприятностями. Однако никакое количество ограничений, объяснений и новых формулировок не удержит некоторых людей от того, чтобы взламывать вход в Царство с помощью насилия, выраженного словами. Я могу только надеяться и молиться о том, чтобы ограничить возможные злоупотребления.

Читатель может удивиться, как с моим чувством неадекватности, в котором я признался, беспокойством и опасениями, я все-таки хочу, чтобы эта книга увидела свет. Частично потому, что мне никогда не давал покоя вопрос, что это значит – простить. Кроме того, я работал над этой книгой вместе с другом, с которым я дружу в течение двадцати пяти лет. Доктор Тремпер Логман 3-й и я познакомились на музыкальных занятиях в восьмом классе. И вскоре стали лучшими друзьями. Наша дружба продолжалась и углублялась во время учебы в старших классах, в колледже и в семинарии. В течение всего этого времени его спокойное, но неослабевающее стремление к Богу открыло дверь и моему обращению. Мы остаемся неразлучными друзьями.

Годы учебы Тремпера в Вестминстерской богословской семинарии, а затем в Йельском университете сделали его одним из выдающихся ученых-евангелистов, изучающих Ветхий Завет, ученым с мировым именем. Его сотрудничество при работе над книгой (особенно его вклад в написание пятой главы) дает читателю уникальную возможность увидеть, как библейские знания высочайшего уровня не только могут быть полезны при консультировании и воспитании учеников, но и совершенно необходимы, если образ мышления Царства должен быть внедрен в современную культуру. Участие Тремпера в этом проекте – ни с чем не сравнимая для меня честь.

Дерзновенная любовь – могущественная сила, влияющая на процесс изменений, который преобразует обоих: и того, кто любит, и того, кто принимает эту любовь. Дерзновенная любовь – это дар, который ставит человека с ожесточившимся, полным гнева сердцем перед лицом спасительной доброты. Тремпер и я обладаем привилегией вдохновить вас на желание заглянуть в глаза Бога.

Часть I

Поле битвы – сердце

Глава 1

Противоречивые чувства любви: что движет человеческим сердцем?

Отец Шерри ненавидел женщин. Каждый раз, когда она была с ним, ей приходилось выслушивать тирады о ее «фригидной мамаше» и его «лесбиянках»-покупательницах. Только она была его единственной «прелестной девочкой», и она с чувством вины несла на своих усталых плечах бремя его жестокости. Когда же, пробыв более двадцати лет его суррогатной супругой, она наконец высказала предположение, что его отношение к женщинам, в том числе и к ней, может ранить ее, его тщательно подобранные слова полоснули по ней как холодный кинжал: «Я думал ты заботишься обо мне. А ты всего лишь такая же дрянь, как и все остальные».

Что для Шерри значило бы простить своего отца за все эти годы оскорблений? Иисус сказал «подставь другую щеку». Она уже делала это сотни раз, но он продолжал наносить словесные удары, и она постоянно ходила избитой до неузнаваемости. Она хотела бы забыть, что у нее вообще когда-нибудь был отец. Но Библия говорит, что ей положено любить его.

* * *

Для Патрика жена все еще была главной любовью его жизни (любимейшей из женщин любовью на всю жизнь). После пятнадцати лет брака она могла заставить его смеяться так, как никто другой; и когда она устраивала вечеринки для его клиентов, все внимание было направлено на нее. Вечеринка нравилась всем, если на ней была Пенни. В ней было что-то волшебное, и Патрик так гордился ею. Но всякий раз, когда он пытался поговорить с ней о своих действительных чувствах – что она обижала его и детей этими бесконечными публичными представлениями, которые воровали ее внимание у них, она выходила из себя: «Не будь смешным! Чего ты в конце концов от меня хочешь? Ты бываешь иногда таким ребенком». Иногда она потом извинялась, но в действительности ничего не менялось. Боль все глубже и глубже входила в сердце Патрика.

4
{"b":"843904","o":1}