– Ты в порядке? -спрашивает он, – тебя принес сюда Харун, ты потеряла сознание, может нужно вызвать врача, что- то болит?
Я определенно не в порядке! Но тем не менее отрицательно качаю головой.
– Нет, не нужно, со мной все хорошо, – мой голос звучит хрипло и неуверенно.
– Я предупреждал, что от нее будут одни проблемы, падает в обморок на ровном месте, что с ней будет, когда выйдет на подиум? – лениво спрашивает Харун, откидываясь на диване устало прикрывает глаза.
В его голосе нет и тени сожаления от содеянного.
Я перевожу взгляд на Имрана, желая защититься от обвинений его брата, рассказать о том, что произошло, но встречаю в его глазах понимание, словно он и так все знает и мне нет нужды объясняться.
– Поезжай домой, отдохни, – игнорируя речь брата, он обращается ко мне, – Я не могу тебя сейчас отвести, у меня совещание, тебя может кто-нибудь забрать?
– Эм…, спасибо… Я поеду на такси, – встаю с места.
Пиджак едва прикрывает мои ягодицы, взгляд Имрана падает на мои ноги, но он быстро отводит его в сторону, поворачивается ко мне спиной, шагает к своему рабочему месту.
Я мельком смотрю на его брата, тот продолжает сидеть с прикрытыми глазами, облокотив голову об спинку дивана.
– В таком виде на такси не безопасно, позвони родным, пусть привезут тебе одежду, – садится в кресло Имран.
– У меня, – прочищаю горло, – никого нет, только Лейла, но она на съемках.
Имран хмурит лоб, озадаченно смотрит на меня, но не задает никаких вопросов.
– Ладно, я перенесу совещание, -тянется к телефону.
– Я отвезу ее, не нужно откладывать совещание, – раздается жесткий голос Харуна.
Я округлившимися глазами смотрю в его сторону, он раскрывает глаза, наклоняется вперед и встает с дивана.
Я прихожу в панику от такой перспективы.
– О, нет-нет, не нужно, я сама доберусь, подожду Лейлу, мы что-нибудь придумаем, – бормочу сбивчиво, мотая головой из стороны в сторону как заведенная кукла.
– Твоя подруга на съемках, – смотрит на меня, зло щурится, – неизвестно сколько они продлятся, если ты не хочешь работать, то позволь хотя бы остальным заняться своими обязанностями.
Я не нахожу, что ответить, поэтому виновато опускаю голову, обнимаю себя руками.
– Диана, в сложившихся обстоятельствах это наилучший выход, Харун доставит тебя домой, в ЦЕЛОСТИ и СОХРАННОСТИ, – последнее говорит с нажимом, обращая взор на брата.
Они смотрят друг на друга, словно ведут битву взглядов, от этого мне становиться как-то не по себе.
– Конечно доставлю, – скалиться Харун, его голова чуть запрокинута назад, на губах играет лёгкая ироничная усмешка, – столь ценного сотрудника.
Затем разворачивается, не спеша пересекает кабинет, я смотрю в его спину, замечаю, что у него другая походка, не такая как у Имрана, он вышагивает так, словно делает всем окружающим одолжение.
– Диана, тебе лучше поторопиться, – Имран кивает головой в сторону брата.
– Да, я пойду, спасибо.
Неуверенно шагаю вслед за Харуном, каблуки усложняют мою задачу, я догоняю его у дверей. Он выходит, я высовываю голову в дверной проем, рыскаю глазами, вижу только секретаршу, которая что-то печатает, быстро выскальзываю за дверь, догоняю Харуна у лифта.
Неуверенно переминаясь с ноги на ногу, одной рукой тяну пиджак ниже. Металлические двери раскрываются, вижу себя в зеркале лифта, краснею от своего вида, волосы в полном беспорядке, из-за каблуков ноги смотрятся бесконечно длинными, выгляжу совершенно распутной…
Заходим в кабинку, он нажимает кнопку со знаком парковки, лифт едет вниз, я же молюсь, чтобы он не останавливался на этажах, что подумают люди, увидев меня в таком виде?
Но моим молитвам не суждено сбыться, потому что не успевают они долететь до небес, как лифт останавливается и впускает новых пассажиров, трое мужчин в смокингах переговариваются между собой, но замолкают, увидев меня.
Рассматривают с головы до ног, на лице Харуна полное безразличие к происходящему, как-будто меня тут и нет вовсе.
Посчитав что мы не вместе, мужчины не стесняясь пожирают меня глазами, улыбаются и подмигивают мне.
Я же не знаю куда себя деть, медленно плавлюсь, сгорая от стыда.
О Боженька, миленький, за что ты меня наказываешь?
Это все продолжается до тех пор, пока Харун не встает таким образом, что я оказываюсь за его спиной. В боковом зеркале лифта я вижу его свирепый взгляд, который пугает не только меня, лица мужчин заливаются красками, один из них ослабляет галстук, прочищает горло, друг за другом они разворачиваются к нам спиной.
Двери лифта снова открываются, на этот раз никто не заходит, мужчины покидают кабинку.
Вниз мы едим одни.
Я остаюсь стоять за его спиной, расстояния между нами практически нет, по моему телу разливается приятное тепло, сердце отплясывает в странном ритме…
Испугавшись своей реакции, я отскакиваю назад, ударяюсь об стенку лифта.
Харун поворачивает голову, смотрит на меня через плечо. Ничего не говорит, двери лифта вновь открываются, он выходит, я выравниваю дыхание, выхожу следом.
Мы идем по подземной парковке, он шагает впереди, я маячу сзади, останавливается у большой белой машины, достает из кармана ключи, снимает с сигнализации и садится в нее.
"Не бойся , никто и не сомневался, в том, что ты не джентльмен!"– фыркаю про себя.
Подхожу ближе, читаю логотип на кузове "Land Rover", знаю, что не дождусь приглашения, поэтому просто открываю заднюю дверь со стороны пассажирского сиденья и влезаю в машину.
Посылаю про себя очередное проклятие в сторону того, кто придумал носить туфли на каблуках.
Машина трогается с места, выезжаем из парковки и только после этого он спрашивает:
– Где ты живешь?
– В шестнадцатом районе, корпус 315 – отвечаю, с наслаждением замечаю, как он поджимает губы, когда я называю адрес.
Это микрорайон на окраине города, путь до него не близкий, и славиться он отвратительными дорогами.
Мои ноги ломит от боли, не в силах терпеть, я наклоняюсь и снимаю туфли.
Мы едем в полной тишине.
"Злыдень, мог бы и радио включить…" – думаю про себя, наблюдая из-под ресниц за тем, как он сосредоточенно водит машину.
Перевожу взгляд в окно, не хочу быть пойманной на том, что наблюдаю за ним.
Только утром я думала о том, как все ужасно в моей жизни, но даже не догадывалась, что все может быть ещё хуже.
Теперь я стала посмешищем для всех, как после этого мне появляться в агентстве?
Может бросить все к черту и скрыться в неизвестном направлении куда-нибудь на необитаемый остров, или в сельскую глубинку к коровушкам? Не важно куда, главное подальше от мира, где я вынуждена вращаться…
Отгоняю от себя глупые, несбыточные мечты, раз влезла в это, нужно набраться сил и храбрости, довести дело до конца.
Только, где эту храбрость взять?
Каждый раз трясусь от страха, когда вижу его, мямлю как двоечница у доски… И почему только у него всегда вид такой злой? Ко всем девушкам такое отношение или только ко мне?
Может чувствует кто я? Что было бы если узнал?
И так меня не выносит, а если узнает, то задушит, наверное. Не удерживаюсь, бросаю взгляд в его сторону.
Внимательно следит за дорогой, держит руль только одной рукой, а другая у него сжата в кулак, мышцы на них напряжены, мое воображение рисует безумные картины, как эти руки сжимают мое горло…
Сглатываю, прикрываю глаза, чтобы отогнать их от себя, но теперь перед глазами другая картина, то, как он рвет этими руками мое платье…
Оно ведь было новое, и не совсем мое – проносится досадная мысль.
Машина останавливается, я распахиваю глаза. Неужели доехали? Так быстро?
Выглядываю в окно, мы находимся на пустынном пляже у какой-то хижины из камыша, нервно выпрямляю спину.
Что мы тут делаем, зачем он сюда заехал? Нехорошие догадки проскальзывают одна за другой.
Харун переворачивает ключ в зажигании, машина глохнет.
