– Пусть не суют свой клюв в чужие дела, – сказал он яйцу.

– Почему? Это яйцо не похоже ни на одно другое! – упрямо воскликнула Люсиль.

– Пора начинать брать плату за вход, – проворчал Отто.

Яйцо было на 50 процентов крупнее, чем среднестатистическое. Это было определенно яйцо ворона – продолговатое и синее в крапинку. Но оно было огромным. Отто в жизни не видел ничего подобного. Как и его соседи, которые не упускали ни единой возможности втиснуться в гнездо и потаращить глаза на эту штуку. «Это чудо! – говорили они. – Это знамение!»

– Разве мы донимаем соседей каждый раз, когда кто-то в интересном положении? – спросил Отто.

Люсиль хрюкнула от смеха:

– В интересном положении! Так еще кто-то говорит?

– Я говорю. В наши дни птицы стали слишком любопытны. Суют свои клювы туда, куда их не просят. Вечно что-то вынюхивают, – настаивал Отто.

– Ты такой старомодный, – сказала Люсиль.

– Я просто из тех птиц, кому необходимо личное пространство – парировал Отто.

– А мне необходим ты, – сказала Люсиль. Она нежно наступила ему на ногу и крепко ее сжала. – Спасибо, что починил инкубатор. Я волновалась за Эмброуза. Или Беттину, если это девочка.

«Она дала ему имя», – не без удовольствия подумал Отто. И все же у него из головы не выходил размер этой штуки. Ему это казалось неестественным, абсурдным. А что, если с ним что-то не так? Может, стоит накрыть его одеялом, чтобы соседи перестали судачить…

– Лю-Лю-Люсиль! – в окно просунулись черная голова и мускулистые плечи почти взрослого ворона.

– Перья мои подери! – ругнулся Отто себе под нос.

– Кристофер, дорогой, – пропела Люсиль.

Кристофер был ее младшим братом, которого она берегла как зеницу ока. Отто он раздражал. Сам не имея братьев и сестер (или, по крайней мере, ни одного, кого бы он помнил), Отто не мог взять в толк, как Люсиль могла настолько сильно заботиться о ком-то, кто не был… Отто.

– Доброе утро! Как поживает Картофелина? У вас все в порядке? – спросил Кристофер. Он относился к яйцу с нежной доброжелательностью будущего дядюшки.

– Все хорошо, – проворковала Люсиль.

Она повернула ручку, и они увидели, как яйцо аккуратно перекатилось на другую сторону инкубатора. Примерно с минуту все молчали. Затем Кристофер вспомнил о причине своего визита.

– Отто! – прокаркал он, его голос уже начал ломаться. – Старик Бартлби только что вышел из дома. Я подумал, ты захочешь узнать, – он подмигнул Люсиль.

Вот оно. Можно было считать, что день для Отто официально начался. Когда Бартлби выходил из дома, Отто тоже выходил из дома. Отто водрузил свой журнал «Популярно о науке» на журнальный столик и клюнул Люсиль в щеку.

– Буду дома к обеду, – сказал он.

– Не забудь принести какую-нибудь еду, – сказала Люсиль.

– Ладно, женушка, – откликнулся Отто.

С умным видом он вылетел через входную дверь. Опаздывать было нехорошо, и Отто П. Арахис никогда не опаздывал.

Пиппа и Отто жили в Долине Ид – месте, которое пахло в основном пшеничными отрубями и яблочным соусом. И неудивительно, ведь именно в этом городе производилось 83 процента всех отрубных яблочных кексов, продаваемых в Америке. По сути, здесь производили все виды кексов. Бывали дни, когда Долина Ид пахла черникой и простоквашей. Изредка доносились пары пюре из кабачков. А когда запускали производство кексов с двойной шоколадной крошкой, жители подолгу гуляли и просто наслаждались запахом.

Дома на улице, где жила Пиппа, опоясывали террасы, напоминающие старые удобные фартуки. У каждого дома имелся глубокий задний двор, скрывающийся за деревянным забором той или иной степени ветхости. В Долине Ид часто шли дожди – и дожди сильные. Запах дождя, гниющего дерева и кексов был пьянящим, стоило только к нему привыкнуть.

За забором дома Пиппы начинался небольшой лес, в котором росли ели, кедры и тсуги. Отто жил на Дугласовой пихте, с которой было видно крышу дома Пиппы и дома ее соседа Бартлби Дойла. Отто делил лес с совами, маленькими бурыми летучими мышами и банановыми слизнями, которые и сами были размером с бананы. Там же обитали несколько енотов, этих злобных агентов-разрушителей, которые займут важное место в этой истории (как и одна совершенно конкретная белка). Будто бы этого было мало, река, протекавшая через лес, стала домом для рыбы, больших голубых цапель и выдр.

Все это делало Долину Ид самым замечательным местом, где только могли провести свое детство девочка и ворон.

Отто спикировал со своего гнезда и приземлился на линию электропередачи, протянутую от дома Пиппы к дому Бартлби и далее вниз по улице. Оттуда он наблюдал за тем, как Пиппа вылетела из входной двери и поспешила к тротуару, где, ожидая ее, стоял Бартлби.

Пиппа не вложила свою ладошку в руку Бартлби, как делала это на протяжении многих лет. Она была уже слишком взрослой для этого. Пятиклассница была в состоянии дойти до школы самостоятельно. Ей не требовался провожатый, большое спасибо. Но им нравилось проводить каждое утро вместе, так зачем разрушать однажды установленный порядок? К тому же им было о чем поговорить.

– Вы не поверите, что принес мне Отто, – начала Пиппа.

– Рассказывай скорее, – откликнулся Бартлби.

– Ну, – сказала Пиппа, – вы же знаете, что в последнее время он оставлял кучу пуговиц?

– Уйму пуговиц! – поддакнул Бартлби.

– Сегодня утром я заглянула в тайник, – Бартлби был в курсе всех дел, – и оказалось, что он оставил мне чайную чашку. Точнее, самую лучшую ее часть. Вы не считаете, что лучшая часть чашки – это ее ручка? Лично я в этом уверена.

Так они прошли семь многоквартирных домов, обсуждая излюбленную тему – врановых.

Врановых, спросите вы? Да, врановых! Они были одержимы врановыми. Для Отто это не стало сюрпризом. Врановые были самыми умными животными на планете. Всем это известно. Сороки, вороны, грачи, галки, голубые сойки – все врановые. А вороны считались королями среди врановых. Сливками общества. Главными птицами.

«Ты лучший из лучших, тут даже спорить не о чем», – подумал Отто, гордо нахохлив свои блестящие перья на шее.

Он перелетал с одного столба на другой, не выпуская из виду своих друзей. Если только им понадобится его помощь, он тут как тут. К тому же на кону стояло угощение.

От дома Пиппы до ее школы протянулся длинный зеленый парк. Они с Бартлби могли бы сэкономить пятнадцать минут пути, срезав по траве. Но они этого не сделали. Вместо этого они прогуливались вдоль очаровательного забора с деревянными перекладинами, который опоясывал парк. Иногда сворачивали налево, в другие дни – направо. Но обходить парк было их многолетней привычкой.

Этим утром, как и в любой другой день, Бартлби вынул из кармана бумажный пакет и передал его Пиппе. Девочка открыла пакет, вынула один арахис (несоленый!) и положила его на первый столбик забора. Они пошли дальше вдоль забора, останавливаясь каждые три метра, чтобы водрузить очередной орешек. На углу парка они повернули направо и продолжили идти, пока не украсили каждый столбик на своем пути этим вкуснейшим угощением.

Отто наблюдал за ними с любовью. Он знал, что арахис предназначался для врановых, живущих по соседству. Как главная птица он имел право на свою долю орешков, которые лопал, как только раздавался школьный звонок. И только после этого местные вороны, сороки и сойки всем скопом налетали на забор и с удовольствием лакомились. Так было заведено в природе. И все уважали этот порядок.

Точнее, почти все.

Краем глаза Отто увидел, как комок серого меха выстрелил из-за куста, вскочил на столбик забора и соскочил вниз. Там, где секунду назад лежал арахис, было пусто.

Отто потряс головой, усиленно моргая. «Что это сейчас было?» – спросил он себя.

Затем все повторилось. Расплывчатое пятно проскакало по перекладине так быстро, что Отто глазам своим не поверил. Но пустой столбик был неопровержимым свидетельством. Кто-то стащил угощение!