На ней спортивные штаны, полностью скрывающие изгибы её тела, и она выглядит запыхавшейся — учитывая, что она в прекрасной физической форме, это означает, что она бежала всю дорогу до аудитории. Она медленно останавливается возле единственного свободного места рядом со мной, пока Эйден читает лекцию и намеренно игнорирует её опоздание.

Её глаза встречаются с моими, переполнившись ненавистью. Эти янтарные радужки снова обретают сердитый медный оттенок. Если бы она могла воспламениться, так и случилось бы.

Она распалённая и взбешённая. Это вызывает у меня больший восторг, чем должно было.

Потому что когда я потерял слух, обыденная жизнь приобрела резкую двухмерную плоскость, от которой я так и не оправился. Многое из того, что я любил, оказалось потеряно — игра на музыкальном инструменте, профессиональный футбол, шумные вечера с друзьями. Мне скучно. Мой круг общения сузился до нескольких приятелей и членов семьи, свободное время посвящено одержимым тренировкам, времени на природе и домашней работе, заданной в колледже. Не особенно захватывающее существование.

То есть, Уилла Саттер — приятное отвлечение, и её поразительно легко спровоцировать. Я средний ребёнок из семи, так что я точно умею провоцировать. Более того, я в этом эксперт.

Я смотрю на неё, намеренно вызывая на лице едва заметную усмешку. Ровно настолько, чтобы взбесить её.

Если судить по её скривившимся губам, она рычит на меня, плюхаясь на своё место и швыряя тетрадь на парту. Затем она стремительно открывает обложку и с не меньшей силой швыряет ручку на страницу. Я слышу лишь отголоски звуков, но чувствую интенсивность её движений.

Я почти чувствую себя виноватым из-за её раздражения, пока не напоминаю себе, что вчера она не дала ни мне, ни Эйдену шанса объясниться... хотя я бы и не сумел этого сделать.

Не то чтобы она об этом знает.

Если бы я был на месте Уиллы и отчаянно нуждался в конспектах, как нуждается она, по словам Эйдена, я бы успокоился и стал слушать профессора. Я бы мыслил достаточно здраво, чтобы понять, что это единственный способ понять суть занятия и получить желаемое. Но я практичный и уравновешенный человек. Уилла Саттер явно не такая. Если её вспыльчивый нрав постоянно подталкивает её к паршивым предположениям и заставляет видеть в людях худшее, это её проблема, а не моя.

Моего сочувствия к ней хватило настолько, чтобы когда мы расставались на парковке после ужина, я сказал Эйдену, что ему нужно объяснить Уилле всю ситуацию. Это он спровоцировал данное недопонимание. Но его чувство вины не простиралось так далеко.

— У тебя есть голос, Райдер, — сказал он. — Вот и используй его.

Засранец.

Я кошусь на Уиллу, которая, похоже, уселась, и её взгляд мечется от доски к тетрадке и обратно. В середине лекции она поднимает руку, выглядя при этом бунтующей, будто ей меньше всего хочется это делать. Я не слышу, что она говорит, потому что она сидит слева, а её голова повёрнута к Эйдену, но по его ответу легко догадаться.

— Ответ на этот вопрос — формула, которую я разбирал на занятии две недели назад, Уилла. Предлагаю вести записи, когда вы присутствуете, чтобы иметь возможность вернуться к ним и освежить память.

И естественно, это переключает внимание Уиллы на меня, счастливого владельца конспектов. Я точно убью своего зятя. Фрейя немного поскучает по Эйдену, но вскоре забудет.

Взгляд Уиллы медленно скользит ко мне. Я невольно поднимаю глаза и смотрю на неё. Если бы взглядом можно было убивать, я бы уже валялся трупиком. В её радужках пылает пламя. Её щёки покрылись розовыми пятнами. Она — воплощение бешенства. Я же, напротив, безмятежен как озеро в штиль. Спокойный, холодный, неподвижный. Я удерживаю её взгляд столько же, сколько она удерживает мой. И вот уже во второй раз она отворачивается первой, повернувшись к передней части аудитории.

Первый удар прилетает через пять минут, когда острый локоток вонзается мне под рёбра. Воздух резко покидает мои лёгкие, я инстинктивно и быстро поворачиваюсь к ней. Уилла собранная, смотрит в тетрадь и лихорадочно строчит за Эйденом.

Оооох, Саттер. В эту игру могут играть двое.

Я притворяюсь, будто разминаю ноги, и пинаю её ступню, отчего её скрещенные ноги резко выпрямляются. Она кренится в сторону, едва не свалившись со стула от этого пинка. Почувствовав на себе её разъярённый взгляд, я просматриваю свои записи, опустив глаза.

Внезапно в мою сторону летит рука и сшибает мою бейсболку. Я тут же поворачиваюсь и подхватываю её с пола. Пригладив волосы назад, я посильнее натягиваю её козырьком на глаза. Надев бейсболку, я поворачиваюсь к ней и награждаю ледяным взглядом.

— Ууупс, — протягивает она своими чёртовыми пухлыми губами. Её руки опускаются якобы после потягивания. — Виновата.

Я уже не притворяюсь, будто не отвечаю ей тем же. Медленно наклоняясь в её сторону, я наблюдаю, как её глаза распахиваются шире, пухлые губы удивлённо приоткрываются. Ближе, ближе, пока между нашими носами не остается всего несколько сантиметров. Завладев её глазами, я поднимаю руку, нахожу приличную прядь этих диких волосы и хорошенько дёргаю.

— Ой! — произносят её губы, но я улавливаю тихий отголосок звука. Учитывая то, насколько херово слышат мои уши, она должна была откровенно заорать.

Эйден резко разворачивается, его взгляд мечется между нами. Я опытный средний ребёнок. Я знаю, как сделать так, чтобы с рук сошло и кое-что похуже, так что я уже невинно строчу что-то на полях своего конспекта.

Мои глаза украдкой выглядывают из-под козырька бейсболки, и я наблюдаю, как Эйден говорит:

— Мисс Саттер, всё в порядке?

Уилла что-то бормочет, до сих пор держась за волосы, но, похоже, она растеряла все слова.

— Тогда ладно, — Эйден поворачивается к остальной аудитории. — На этом мы остановимся. Теперь пора поговорить об экзамене. Два момента. Любой, кто читал описание курса до того, как записаться на него, знает, что экзамен проходит в необычной форме. На самом деле, это моя главная гордость этого курса. Успешные бизнесмены от природы прекрасно сотрудничают. Они требуют командной работы, компромиссов и единства посыла и цели. Так что экзамен по данному курсу требует работы с напарником, чтобы создать комплексную бизнес-модель и бюджет, а также чтобы совместно протестировать...

Его перебивает коллективный стон.

Эйден коварно улыбается. Этот мужчина испытывает слишком большое удовольствие, мучая студентов.

— Это научит вас больше не пропускать описание курса. И не пытайтесь отвертеться. С точки зрения законности комар носа не подточит. Вы записались и тем самым согласились на условия курса.

Уилла трёт лицо, наводя меня на мысли, что она в числе тех невезучих, кто не читал описание курса.

— Один напарник сдаёт письменный тест. Второй берёт на себя другую часть. Таким образом, вы общими усилиями сдаёте экзамен, — взгляд Эйдена обводит аудиторию. — От прошлых студентов я слышал, что они приятно удивлены естественными побочными эффектами разбивки на пары. Это побудило их лучше работать вместе, больше готовиться и к промежуточному, и к финальному экзамену. Так что без дальнейших предисловий я уже подготовил пары, которые сейчас выведу на экран проектора.

Наклонившись, Эйден нажимает кнопку на ноутбуке, сменяя изображение аккуратной табличкой с именами в двух колонках. Мои глаза тут же пробегаются по ней, и нутро переполняется ужасом.

Он этого не сделает. Не посмеет.

Сунув руки в карманы, Эйден улыбается толпе студентов.

— Удачи всем!

Наконец, я нахожу эту строчку. Райдер Бергман. В соседней колонке — Уилла Саттер.

Твою ж мать.

Глава 4. Уилла

Плейлист: Gin Wigmore — Written In The Water

В средней школе я сломала лодыжку во время матча и сумела продолжать играть даже в овертайме. Очевидно, что у меня высокий болевой порог, хорошая переносимость страданий. Однако это доводит меня до предела.

— Да вы издеваетесь, — бормочу я.