Подойдя к монстру, что уже и не пытался на меня напасть, я посмотрел на него внимательно.

— Мне будет интересно изучить твоё тело. Уверен, в нем сокрыто ещё очень много интересного и много моих вопросов получат ответы, порождая десятки новых вопросов. Было бы, конечно, интересно изучить и живой, полностью функционирующий образец, но… начнём с малого. А эти паразиты, уверен, поделятся информацией о том, где найти ещё таких, — чуть ли не облизываясь, сказал я, рассматривая все так же пытающегося спасти свою жизнь монстра, после чего занёс клинок и одним ударом, вообще не ощущая сопротивления, разрезая шею монстра, отделяя голову того от тела и тут же формируя из земли вокруг и камня кристаллическую жидкость, что поглотила в себя все, что осталось от монстра, после принятия на себя зарядов плазмы, тут же затвердевая и формируя кристаллические саркофаги с телом и головой существа внутри, которые я тут же начал переносить в Анклав, трансформируя руку в её обычное состояние.

— Зрелище сие, как ни смотри, незабываемо. Узреть не думал я, придя сюда, такого — хотел бы с ним и боя я столь же, для глаз, простого, — услышал я знакомый голос позади себя.

— Недавно же вроде только виделись, — сказал я, закончив погружаться закрытые в земной кристалл части тела монстра в Анклав, тут же его закрывая. — Как я вижу, в этот раз ты прибыл лично. И что же в этот раз послужило поводом? Ты говорить желаешь? Или рано я расслабился, считая бой оконченным?

— Говорить. С тобой бой мне не к чему. Скорее лишь, напротив — помощи просить пришёл я. Не сочтешь ли бременем послушать старика? — улыбнулся мне собеседник.

— С хорошим собеседником мне всегда в радость поговорить. Однако, — сделал я паузу и демонстративно посмотрел вокруг, — не здесь уж точно. Найдём уж лучше место покомфортнее.

— Как пожелаешь, — улыбнулся он, — Следую за тобой. Лишь попрошу не тратить много времени — на возраст мой и не смотря, сейчас и лишнею минутою мне больно жертвовать.

— Тогда не буду затягивать. — Кивнул я и немного взлетел в воздух. — Лети за мной, Шонлах.

— Точно следом, Александр, — кивнул мне прародитель всех вампиров этого мира, древнейший и сильнейший из них.

Развернувшись в воздухе, я мгновенно ускорился, уже черёд несколько секунд преодолевая звуковой барьер.

— Надеюсь, вы не будите предъявлять мне претензии из-за смерти своих «потомков»? — спросил я, приземлившись на обычной поляне, где тут же вырастил из жёлтых кристаллов земли удобные кресла, при этом придавая кристаллической структуре незначительную вязкость, отчего кресла действительно были мягкими и приятными на ощупь, отмечая при этом, как от последних моих слов, вампир непроизвольно напрягся.

— Впечатляющие навыки в магии земли. — Прокомментировал мои действия Шонлах. — В прошлый раз у меня не было возможности оценить их по достоинству. Но они впечатляют — даже при довольно не внушающем объёме магической силы, простота и точность контроля магической энергии, сравнимая с моими достижениями на этом поприще… внушает.

— Я безмерно рад тому, что мои достижения так расхваливает бесспорный эксперт своего дела, — слегка улыбнулся я, действительно благодарный за такие восхваления и оценку моих работ в деле освоения на практике магической силы. — Однако, вы утверждали, что у вас мало времени, а сейчас сами тяните его, словно и нет нужды куда-то торопиться.

— Да, прошу простить меня, однако тема разговора крайне… тяжела для меня и мне сложно… говорить о таком. — Сказал древний вампир.

— Если я не ошибаюсь, это как-то связано с вашими «потомками». У меня есть некоторые подозрения, которые, я был бы рад, если вы развеете или подтвердите. Некоторое время назад, когда я уже находился в изоляции у грумов, многие из представителей высшей власти вампиров и их кланов исчезли. Мне не известно точно, что с ними случилось, но все считают и почти уверены в том, что они мертвы. Спрошу прямо — это вы убили их? — спросил я у Шонлаха, видя, как выражение его лица становится мрачным, а во вне расходятся волны негативных эмоций.

Довольно странно и необычно, что такой древний разумный совершенно не умеет контролировать свои эмоции и выражение лица… или, возможно, умеет, но не имеет привычки делать это. Или же, напротив, выработал привычку не делать этого!

— Да, все верно. Как бы мне этого не хотелось делать, я убил несколько десятков высших вампиров. — Медленно кивнув головой, признал мою правоту Шонлах. — Собственно, с этим и связано дело, о котором я хочу с вами поговорить. Мне нужна ваша помощь, Александр.

— Это я уже понял. И что же это? Вы не можете заставить себя убить своих «потомков», — нарочно снова и снова я использовал это слово, заставляя его эмоции раскрываться все больше и больше, что позволяло понять, что за личностью является этот древний вампир, что, вместе со считыванием языка тела, который тот даже не пытается скрывать, говорило о моем собеседник едва ли не столько же, сколько сказала бы телепатия при её использовании, — и хотите, что бы за вас это сделал я? Что они вам такого сделали? Ведь десятки веков вы их терпели и никогда ничего такого не делали, а тут вдруг такое…

— Я хочу, чтобы ты спас моего сына, — на одном дыхании сказал мне Шонлах, заставляя замолчать.

— Оу… полноценного сына? — спросил я для уточнения. — Не приёмного, не дорогого вам вампира, а реально вашего сына, который был рождён на основе ваших генов?

— Именно так, Александр. Именно так. Случай, о котором ты упомянул… я всегда скрывался. Не так, чтобы сбегать из одного места в другое, чуть что пойдёт не так. Но я никогда не раскрывал своей настоящей природы и личности с времён, когда достиг успеха во всех обязательных для меня направлениях магии. Последние тысячи лет я только и делал, что жил мирной жизнью, проводил исследования, занимался поэзией. Видишь ли в чем дело… я достиг успеха в своих исследованиях по скрещивания родословных и успешно прошёл через процесс гибридизации. Единственное, что мне нужно было после этого — время.

— Дай угадаю — процесс гибридизации перестраивает структуру души и тела. Думаю, ты очень силён, а душа у тебя не сравнится с теми задохликами, что зовутся вампирами. Для того, чтобы все преимущества родословных улеглись и стали работать в полную силу, нужно время, все же душа, это не тело, и на её изменение, особенно такое кардинальное, нужно много времени. Процессы подошли к концу?

— Да. Около сорока лет назад. Ещё через пару десятилетий я… наверное, можно сказать, что погряз в объятиях любви, которой избегал все эти века, зная, что не совсем полноценен. Ещё какое-то время спустя, у моей любимой родился от меня сын. Знал бы ты, какое это было для меня счастье!

— Но твоё наследие в лице вампиров что-то сделало, отчего ты и убил большую часть сильнейших из них. — Даже не спрашивал, а утверждал я, уверенный в своих словах.

— Верно, — кивнул Шонлах и создал в своей руке хрустальный бокал, в котором появилась красная жидкость, глоток которой он тут же и сделал. — Не подумай чего, это гранатовый сок. Очень нравится.

— И не подумал бы, — сказал я, мгновенно просканировав жидкость ещё в процессе её формирования. — Что с твоим сыном?

— Пока что с ним все в порядке. Он находится в поле стазиса. Уж чем-чем, а безопасностью своего первого сына я был очень сильно озабочен. Эти ублюдки нашли мой дом, мою жену и сына… мой сын был защищён по высшему разряду, но… к сожалению, моя дорогая Линда не выжила. Моё дитя было похищено. Я нашёл виновников и убил их всех. Но сын…

— Он находится там, откуда был призван этот монстр, с которым я сражался, — понял я причины появления Шонлаха.

— Верно. Я почувствовал появление этого существа и примчался, как только смог. Когда я нашёл тех ублюдков, я столкнулся с этим существом. Убить его было очень сложно — оно напрочь блокировало почти все мои способности. Магия оказалась бесполезной и только естественные способности родословной позволили мне его убить. Но, когда я убил всех… моего сына в этом мире уже не было. Эти сволочи использовали его, как разменную монету с хозяином тех мест, что властвует в мире, откуда призывались эти существа. Заключили контракт, по которому они могут призывать этих монстров, отдав им моего сына! — земляной кристалл под его рукой потрескался и раскрошился, пока он не взял себя под контроль. — Извини.