Ну… что тут сказать?

Да, реципиент учился в Корее. Было дело, воспоминания оттуда как-то даже всплывали в памяти.

Но вот Суворина совершенно не помню. Видимо, реципиент и правда недостаточно его видел. Не отложилось совсем.

Зато…

Чёрт, какое необыкновенное везение! Слишком необыкновенное, чтобы всё закончилось так гладко.

— Точно-точно. Кажется, припоминаю, — соврал я. — Ксюша мне о вас рассказывала.

— Только хорошее, я надеюсь? — ухмыльнулся майор.

Хех. Да. Потому что “ничего” — это в наше время очень и очень хорошо.

— Угу, — кивнул я.

— Но, всё-таки, давайте поговорим о случившемся сегодня… — сказал Суворин, перейдя на серьёзный тон. Добрая улыбочка с его лица пропала. — Как вы оказались в том парке?

— Просто гулял с братом, — развёл я руками. — На лавочке сидели, общались. И тут Червоточина неподалёку образовалась. Я брата убежать заставил, а сам с глурком сразился.

— Вот это мне и непонятно… — майор пальцем поскрёб свой стол из красного дерева. — Я всегда знал вас, как мальчика, скажем так, не боевого, а тут…

— Времена меняются. И я поменялся. Я ведь даже в Академии имени Коновалова теперь учусь.

Майор в удивлении распахнул свои большие и выразительные голубые глаза.

— Серьёзно? — на лице снова появилась улыбка. — Тогда… это всё меняет в понимании ситуации. Вы не обычный прохожий, как о вас заявили бойцы из команды Николая.

— Ну, справедливости ради, в тот момент я и правда оказался там случайно. Но отпор дать смог. Тут не поспоришь.

— Ну хорошо, — майор сложил перед собой руки, словно первоклассник на уроке. — А зачем вы попытались украсть голову глурка? Поймите меня правильно… — поправил пуговицу на манжете, — это не допрос. Мы с вашим отцом были очень хорошими друзьями, и он ни раз помогал мне в жизни. Поэтому, я ничего такого к вам не имею, просто это моя работа. И для отчётности я должен кое-что у вас поспрашивать. Это дело не такое простое, поэтому… мне потребуется небольшая помощь.

— Да, конечно. Я всё понимаю. По поводу головы глурка…

На самом деле, пока я сидел в комнате для заключённых, то времени зря не терял. Изо всех сил пытался придумать наиболее правдоподобную причину, для чего я всё это устроил.

Вот какой аргумент может прозвучать убедительно?

Для этого я решил подключить репутацию своего отца, как именитого учёного. Ведь если он был таким, то почему и я, то есть старший сын Александра Лисовского, не могу увлекаться тем же?

— … я украл её для того, чтобы отнести в нашу домашнюю лабораторию, — сказал я, без страха посмотрев в глаза майора. — Вы ведь понимаете, Евгений Иванович, что после случившегося с отцом весь наш род буквально возненавидели. И ненависть из-за открывающихся Червоточин распространялась в том числе и на меня, Рому, Ксюшу. Хотя мы, как тут не посмотреть, ни в чём не виноваты.

— Да, конечно, я пони…

— Но ответственность за сделанное одним членом семьи, как бы мы того не хотели, всё равно придётся нести всем. Поэтому я решил хоть как-то искупить вину нашего рода, и стал проводить уже собственные исследования над глурками. Да, естественно, у меня мало что получается, но я всё равно буду стараться внести свою лепту в спасение страны и…

Оу, чёрт. как же я разогнался. И не знал, что могу задвигать такие пафосные и длинные речи. Впрочем, звучит, вроде как, убедительно.

— … голова того глурка очень могла пригодиться мне для одного эксперимента, поэтому я и украл её. Неудобно получилось, конечно, но, что было, то было. Готов нести любую ответственность, — я закончил “исповедь” и выдохнул, плотнее прижался к спинке стула. Стал слушать ответ майора.

— Хм… — он почесал идеально выбритый подбородок. — Это интересно. Очень интересно. И похвально, что вы пошли по стопам отцам, и пытаетесь помочь. Это правда — просто прекрасно.

— Спасибо, Евгений Иванович, — кивнул я.

— А насчёт ответственности… не переживайте, Глеб. За что нам вас теперь задерживать? Вы единственный, кто до прибытия наших бойцов вступил с глурком в бой. И если бы не вы, возможно, пострадал бы кто-то из гражданских людей. Да вам медаль следует выдать, а не задерживать. А по поводу головы… так это полная ерунда. Для нас она ничего не стоит, а вам, стало быть, даже нужнее.

— Правда? Но те два парня: один светлый, другой кудрявый, сказали, что меня казнят, — я сделал глупое лицо и развёл руками. Внутренне улыбался.

Майор закатил глаза и покачал головой.

— Не стоит брать в голову их слова. Они ещё совсем неопытные, и могут ошибаться. И это как раз тот случай.

Упс, ребята. Представляю сегодня ваши лица, когда майор вызовёт на разговор.

— Значит, я могу идти домой? — спросил я.

— Конечно можете, Глеб. Но чуть позже. Я хотел обсудить ещё кое-что…

Так… а теперь-то что?

Евгений Иванович включил свой планшет и придвинул его ко мне. Я посмотрел на экран и увидел на нём ужасно занятное видео…

Запись с дрона.

На ней, снятый с большой высоты, но угадываемый совершённо чётко — был я. В тот момент, когда бился с глурком. На видео я уклонялся от атак монстра, атаковал его в ответ.

Выглядело это довольно эффектно.

Я и правда так хорош со стороны?..

Впрочем, и все мои неудачи тоже засняли. То, как глурк швырнул меня в беседку у детской площадки, то, как я чуть не помер под его быстрыми паучьими клешнями.

Хотя концовка, всё же, была эпичной. Я с оттягом ударил глурка прутом по морде — и тот отлетел на несколько метров. Запись оборвалась, когда в монстра прилетел огненный поток.

— А что конкретно вы хотели обсудить? — задал я вопрос.

— Вы превосходно сражались, Глеб. У вас просто чудесная реакция и вы сохраняете самообладание даже в трудной ситуации. Значит, вы учитесь в РГМА… какой у вас ранг?

— Первая ступень ранга “Е”, — сознался я немного стыдливым голосом.

Майор свёл кустистые брови у переносицы и снова почесал подбородок.

— Я не ослышался? У вас первая ступень ранга “Е?”

Кивнул.

— Меня это одновременно и радует, и расстраивает.

Я вопросительно посмотрел на Евгения Ивановича.

— Поясню, — майор привстал с кресла и начал мерить шагами кабинет. — Для такого низкого ранга вы дерётесь… ошеломляюще хорошо. Признаться честно, я думал, что у вас как минимум последняя ступень ранга “Г”.

Последняя ступень ранга “Г?” Серьёзно?

Это ведь третий по силе ранг из семи возможных. Так ещё и последняя ступень. То есть, уже почти что четвёртый. Хотя по факту сейчас я всего лишь на первой ступени самого слабого ранга.

— На каком вы курсе, Глеб?

— Только что зачислился на первый, — ответил я.

— А-а-а. Ну тогда мне всё понятно. Хотя… почему же всего первая ступень?

— Не очень хорошо справился с одним из экзаменов, и поэтому получил лишь первую ступень, — вздохнул. — Но как только появится возможность — а она появится уже через месяц, я пересдам экзамен для получения третьей ступени ранга “Е”. И обязательно успешно его сдам.

— Я в этом не сомневаюсь, Глеб Александрович, — как-то грустно вздохнул майор. — Просто, оценив ваши способности, и увидев в них огромнейший потенциал, я хотел предложить вам стажировку.

Твою же мать! Стажировку в Третьем Отделе? Серьёзно?

То есть, я смогу безнаказанно убивать глурков и жрать их глаза?

По телу прокатилась волна радости и на лице невольно образовалась улыбка.

— Но как бы я того не хотел, с вашим рангом невозможно этого сделать, — закончил майор и остановился в центре кабинета. — Всё-таки, правила есть правила, и они предназначены для всех. Я ничего не могу с ними поделать.

Улыбку с моего лица смыло к чёртовой матери. На миг мелькнувшая надежда мгновенно испарилась.

Дерьмо…

— Тогда какой ранг мне нужен для стажировки? — спросил я.

— Как минимум — ранг “Г”. Хватит и первой ступени, — ответил Евгений Иванович.

Тот самый ранг, с мастерством которого, по мнению майора, я и сражаюсь… чёрт. Что за дурацкие правила? Почему, если человек способен на что-то, и даже лучше многих, то его должны ограничивать не пойми зачем?