– Это маман «Первого Встречного,—подсказала Коза.

Вид у неё был очень важный. Мы с Козой сразу же прозвали её «Заглавной». За габариты. Пока Заглавная оглядывала меня с ног до головы, как корову, я мысленно перекрестилась. Мне Маменька всегда предлагала креститься в любых непонятных обстоятельствах.

Я попыталась улыбнуться в сторону Заглавной. Надо ж как-то подружиться с ней.

– И не мечтай, – злобно прошептала Коза.

Я хотела было не согласиться с Козой, но тут Заглавная громко хмыкнула, выражая своё явное недовольство увиденным. Причём не довольными остались обе. И Коза – тоже. Вражина такая. Ты ж моя Коза, а не местная? Смотрю, заискивает перед габаритной, поддакивает, рожками кивает. Иуда.

Резюмирую. Пограничный досмотр я провалила. Рылом не вышла. Я старалась, даже притворилась было Мальвиной. Живот втянула, три волосинки в косичку заплела мысленно и натянула фальшивую улыбку на повреждённый леденцами черепок. Видимо, улыбка получилась вовсе не Мальвиньей, а акульей. Потому как Заглавная опять горестно вздохнула и скрылась где-то в глубине дома.

В общем, местным с первого взгляда я не приглянулась. Шарамыга какая-то. Подумали они вслух и перестали меня на всякий случай замечать.

Спала я в тот день очень плохо. Было невыносимо жарко. Оконные стёкла очевидно плавились. Над моей головой постоянно жужжал комар величиной с леденец, который чуть не проломил мне вчера череп. Часа в три ночи появилась Коза, почему-то обмотанная в мокрую простыню. На мой немой вопрос она пролепетала смущённо, что познакомилась с местным верблюдом на заднем дворе. Он и научил её, что местные спасаются от жары при помощи вымоченных в холодной воде простыней. Коза была явно навеселе, а в рогах у неё застряла верблюжья колючка.

– Хочешь молока, – икнула она в мою сторону.

Я только заметила, что в копытцах она держала кружку с парным верблюжьим молоком. Я поморщилась. Коза в ответ стала хлебать верблюжий напиток, демонстрируя полное со мной несогласие.

– А так вполне можно жить! – выдохнула Коза, ещё плотнее укутываясь в мокрую простыню.

Вот живучая эта Коза. Везде приспособится. Уже и знакомства завела полезные. Не то, что я. Пока я методично наживаю исключительно врагов. Тем временем за окном уже светало. Комар притих. Уморился, скорее всего, от жары. Или кровушкой моей отравился. А Коза его предупреждала, чтобы держался от меня подальше.

Под утро я задремала, и мне приснилось, как восточное семейство загружает меня вместе с Козой в обратный поезд. Они машут нам вслед платочками и швыряют в нас леденцы. Примета такая, чтобы мы не вернулись невзначай.

Проснулась я от шума за окном. Местная детвора гоняла в казаки-разбойники.

На часах 11-11. «Хорошие цифры какие!» – подумала я и решила надеяться на лучшее.

Коза ещё витала в своих верблюжьих облаках с колючкой, застрявшей в рогах. «Первый встречный» тоже спал. Решил, видимо, так и перекантоваться до отъезда. Стыдно ему, видимо, что такое чучело припёр в приличную семью.

«Думать надо было!» – мысленно сказала я, смачно сплюнув в подушку. Тоже мысленно. Выбралась в коридор. Тихо. Мне б ванную найти и зубы почистить. Вооружившись зубной щёткой, я двинулась по коридору на ощупь. Маршрут пролегал мимо зала, где вчера урюк на ужин подавали. Из комнаты доносился слабый шорох и тихие разговоры. Любопытство победило зубную щётку, и я заглянула в проём двери.

По периметру огромного стола сидели старушки. Лет по сто и штук сто. Такого скопления пенсионеров в одном месте я никогда не видела. Разве что в собесе, где я пенсию получала для соседки в Замухрынске. У неё никого не было, и я получала пенсию за неё по доверенности. Воспоминания про Замухрынск организовали непрошенную слезинку. Чего-то я расквасилась. А ну, соберись, Марыська! Это Коза. Бдит меня.

Пенсионерки в комнате были организованы вокруг большого стола. Заглавная сидела подле самовара. Я хотела было делать ноги, но она меня увидела. И сразу зашипела в мою сторону, размахивая руками. Чего шипеть-то сразу? Вот гадюка.

Ну их, с их самоварами и бабульками. Как пить дать, опять начнут урюк предлагать вместо котлет. Я попятилась, но тут Заглавная, схватив за меня шкирку, затащила в комнату с бабками. Ну ладно. Видимо, у них сначала завтракают, и только потом зубы чистят. Я читала, что в Англии тоже так делают. Хотя с другой стороны, тут же вам не Англия. Единственное сходство – лошадиный навоз во дворе.

Все места за столом были плотно упакованы бабками. Я выискала себе свободное местечко подле одной столетней. Пока пробиралась, пару-тройку мелких бабулек помяла маленько. Ну я ж не виновата, что они так плотно расселись вокруг стола.

Всё, села. Похлопала столетнюю по плечу, причём очень даже по-дружески. Ну надо ж заводить контакты с местными! Столетняя стала медленно сползать под стол. Хорошо, что я была рядом и её подхватила. Точно уморилась от жары.

– Вы бы полегче с кипятком-то, – посоветовала я бабуле, указывая на самовар.

Бабуля заморгала в ответ.

– Лучше бы Аперольчику со льдом, – подмигнула я бабке.

Та стала моргать в два раза быстрее.

Пока я заводила контакты с местными, Заглавная продолжала шипеть в мою сторону из дальнего угла. Шипит и глазами на Самовар показывает.

– Чего ей надо от меня? – спросила я Козу.

– Думай, – ехидно посоветовала Коза.

– Чаю, может, хочет предложить? А шипеть тогда зачем? – высказала я первые предположения.

– Не похоже, что она тебе что-то хорошее предлагает – задумчиво сказала Коза.

– Ну а вдруг? Она ж подле самовара сидит. Мне без молока! – проорала я на всякий случай в сторону Заглавной.

От моего крика столетней соседке опять стало плохо. Ну той, которую я из-под стола только вытащили. Хилая какая-то, ей богу.

Заглавная в ответ выпустила в мою сторону длинное жало.

Тут Коза стукнула себя по лбу своим же копытцем.

– Вспомнила! Мне ж верблюд вчера лайфхаки раздавал, – вдруг воскликнула Коза.

– И что? Вспоминай!

– Верблюд предупреждал, что невестки здесь разливают чай местному населению! – выдохнула Коза.

– Прям каждому что ли? – недоверчиво спросила я.

– А я знаю? Греби к самовару, там разберёшься, – пнула Коза мне под зад.

От Козьего пинка я взлетела и приземлилась на табуретке рядом с Заглавной. Та проворно завязала на моей башке платок и вручила штук сто пиалушек. Это такие восточные чашки без ручек. С ручками-то каждый дурак чашку удержит.

Пока я разливала кипяток по чашкам без ручек, Коза мило переглядывалась с Заглавной. Дружбу заводит против меня. Козья морда, одним словом.

Наконец-то бабульки рассосались по домам. Рука у меня затекла и отказывалась двигаться. Ещё бы. Старух за столом было штук сто. Каждая выдула не меньше двадцати чашек кипятка. Вот и считайте.

Я еле дотащила себя до покоев. Ну как, покоев? Нам с «Первым Встречным» выделили временную комнатку с балконом. Прошу вас, не романтизируйте момент. Это не балкон с видом на море. С видом на барханы балкон. И на нём (или в нём?) хранилась вся провизия этого дома. Мешки с рисом, мукой, сахаром, какие-то многочисленные ящики и пакеты. И весь обслуживающий персонал дома (снохи там всякие и прочая челядь) носились по нашим так называемым покоям день и ночь. Таскали еду с балкона на кухню. Так что, так себе покои. Не от слова «покой» точно.

Я свалилась рядом с «Первым Встречным». Интересно, сколько он будет притворяться, что спит? Лежу. Голова кругом. Мда… Своё замужество я представляла в далеком детстве намного иначе. Блин, курить так хочется. Сейчас бы в общагу, к девчонкам. Стрельнула бы у них пару сигарет, села бы на грязный кухонный подоконник на нашем девятом этаже и смотрела бы в московское небо, по которому чинно плывут облака.