Хоть речь Адама и была очень убедительной и яркой, после ее завершения в круге двенадцати престолов воцарилась тишина. Высший синод кроносов был явно заинтересован услышанным, поскольку тема неисчерпаемости Божественной мудрости была близка каждому из них, но одновременно с этим каждый отдавал себе отчет в том, что не все скрытое печатями можно раскрывать. Кроносы понимали, что наложение печатей на скрижали имело глубокий смысл. Не все то, о чем ведают боги, следовало знать их наследникам. Обойти Сфинкса – противоречило закону порядка жизни. С другой стороны, если найденные ключи будут одобрены Сфинксом, то закон не будет нарушен. Разве кто-то из кроносов может утверждать, что атланты недостойны великих знаний? Дух сомнения завис над священным кругом, и молчание нарушил один из мудрейших кроносов – Тот:
– То, что ты нашел, Адам, имеет огромное значение для всех нас, для нашей культуры. Но мы не боги, хотя давно ими могли уже стать, если на то была бы воля великого провидения. Все, что мы тебе можем предоставить, так это ключи ко всем закрытым библиотекам тайных знаний в залах храма Времени. У тебя будет доступ ко всем хранилищам. Мы видим, с каким рвением и с какой открытой душой ты подходишь к этой задаче. Что ж, пусть поиск ключей от скрижалей жизни и смерти станет твоей миссией. Мы тебя благословляем на этот труд. И для начала тебя должна благословить душа природы в храме Сердца. Только после этого ты можешь приступить к работе. Но запомни главное. Каждый найденный тобою ключ должен будет проверить Сфинкс, и, если он совпадет с печатью, Сфинкс сможет его открыть. Только это позволит нам не нарушить закон жизни. И вот еще что. Ты будешь не один, мы дадим тебе в помощники того, кто знает все о библиотеках тайных знаний. Он станет твоим проводником в этих хранилищах, и его задачей будет сохранение всего того, что ты разыщешь и переведешь с древнего языка.
Глава третья
Колыбель жизни
Поблагодарив высших кроносов, Адам направился в храм Сердца. В центре этого святилища росло великое Древо жизни, у основания которого лежал жертвенный камень. Атланты именовали его колыбелью жизни. Душа атланта, который ложился на этот камень, соединялась с живой природой. Ощутив себя в объятиях жертвенника, душа засыпала и растворялась в Душе Всего. Этот ритуал не был испытанием или проверкой. Душа Всего была словно мать-прародительница, которая осязала своих чад духом своим. Она наполняла их силой, а в особых случаях могла наградить видением или даром. Погружение в центр сокровенного сердца Души Всего было решающим для жизни таинством, так как после пробуждения душа могла обрести совершенно иной жизненный путь. Ее судьба могла совершенно измениться, и это был бы путь, указанный великим провидением, достойный и истинный выбор, к которому призывала жизнь и который все принимали как Божественное предназначение и великую миссию.
Трудно представить, что природа, в которой обитаешь, имеет душу – некую живую извечную субстанцию, как называли ее боги – великую Божественную полноту. Плоть и души атлантов были неотъемлемой частью этой сущности, этого живого организма, их матери-прародительницы. Духовная связь атлантов с нею не прерывалась ни на секунду. Она объединяла все живое в единый организм, в котором буквально все сущее понимало друг друга. Общение частей этого образования происходило на уровне предчувствий и прозрений, от сердца к сердцу, подчиняясь законам гармонии. Поэтому все понимали всех, не прерывая связи всех живых существ этой дивной планеты, которым скрывать было нечего. Сама природа объединяла их в единую сеть, создавая огромную сферу Земли, укутывающую мыслящим покрывалом всю планету, которое волнами света сливалось со сферами других планет, соединяясь в священный катарсис мироздания. Это был союз миров, великих эонов, благоприятствующий общению со всей Вселенной и богами.
Именно так расширялась и упорядочивалась Вселенная, и процессу этому не было ни конца, ни края. Одна галактика объединялась с другой, их природы в универсуме обретали высшую форму общения, тончайшую материю, соприкасаясь с которой их души погружались в извечный дух жизни, сливаясь с самим импульсом жизни в великой Божественной полноте.
Древние говорили, что любое живое существо – это мембрана, воспринимающая вибрации времени и пространства. Поэтому если сердце этого живого существа находилось в гармонии с Душой Всего, то и оно было способно чувствовать буквально все.
Естественно, жизнь атлантов подчинялась законам гармонии. Их сердца были настолько прочно связаны невидимыми нитями с Божественным, что атланты сами обретали черты богов. Неслучайно храм Сердца стал средоточием их единства с Душой Всего. Высшие таинства сердца, которые в нем проводились, отражали глубину проникновения духа атлантов в природу вещей самой Души Всего. И теперь испытать то же самое предстояло и Адаму.
Он подошел к колыбели жизни, лег на жертвенник и увидел медленно подходящую к нему черную пантеру по имени Баст Адам начал гладить огромную кошку, разговаривая с ней, пока не почувствовал, как покой окутывает его, и, уже погружаясь в забытье, услышал нежный шелест в ушах: «Засыпай, Адам».
Природа приняла его и погрузила в дивный сон. Засыпая, Адам словно рассеивался солнечным светом, растворялся в лоне матери всего. Его сердце пульсировало, совпадая биением с ритмами Души Всего и даже заглушая их, но родившаяся в бесконечной гармонии мелодия вдруг пролилась на него дивной волной, успокоила и внесла облегчение в его обеспокоенную душу. Адам уже был готов окончательно расслабиться и отдаться эфемерности сновидений, но сон, который захватил его, оказался особым. Все, что предстало перед ним, было наделено такой реальностью, что Адам понял – природа пытается донести до него нечто важное. Вот Душа Всего перенесла его в лес, в котором жила провидица Пифия. Адам сразу узнал заповедные заросли. Он был наслышан про Пифию, о ее предсказаниях ходили легенды, говорили, что она могла видеть будущее, но сам Адам не встречался с предсказательницей. И в глубине заповедного леса он тоже оказался впервые. Под пологом огромных деревьев должен был царить полумрак, но это была природа Атлантиды, где деревья и трава издавали сияние, из них, освещая все вокруг, сочился свет жизни. В глубине леса Адам разглядел два сверкающих глаза. Эта была черная пантера, которую он только что гладил. Огромная кошка подошла к нему и повела за собой. По дороге она порыкивала по-звериному, но Адам понимал ее без слов. Баст рассказывала ему о том, что всегда находится на границе двух миров, что видит духов земли и некоторые из них вещали ей о тайне Сфинкса. Адам заинтересовался повествованием, но их путь подошел к концу. Они стояли у лесного домика. Баст присела, и Адам понял, что ему нужно зайти в дом. В крохотном помещении за тяжелым столом он разглядел слепую женщину. Это была Пифия.
– Я ждала тебя, Адам, – проговорила она, не поднимая на него незрячего взора. – Но не для того, чтобы удовлетворить твое любопытство. Душа Всего неспроста привела тебя ко мне. Мать-прародительница обеспокоена. Ей было видение, что жизни, всему сущему грозит опасность. Уже тысячи лет у нее не было столь тревожных предчувствий. И эти предчувствия связаны с тобой, Адам. Будь осторожен, ты можешь стать причиной чего-то ужасного.
Адам замер. Пифия выдержала недолгую паузу и добавила:
– Мир – это тонкая волосинка, которая рвется даже без особых усилий. Заботься о мире, и он сохранит твое сердце. Мир духу твоему.
Сказав это, Пифия отвернулась.
«И это все? – подумал Адам. – А вопросы? Я ничего не успел спросить! И о какой опасности меня пыталась предупредить мать всего живого?»
Он хотел обратиться к Пифии, но сон начал против его воли рассеиваться. По мере пробуждения перед его глазами появилось черное пятно, которое постепенно начало обретать черты черного зверя. Вскоре он вновь обнаружил себя на жертвеннике. Возле него сидела пантера, напоминая вырезанное из черного камня изваяние. Адам поднялся и уже собирался уходить из храма, когда услышал ее голос:
