На днях случайно в урне у ворот

Нашел я портативную машинку,

И в тот же день друг мне принес блокнот.

Я сразу же решил писать поэму.

Зовущую в космическую высь.

Присел за стол,

стол подсказал мне тему,

Миг — и стихи свободно полились…

Нет, все не так!..

С Арбата на Ильинку

Я не ходил. Случайно у ворот

Я пишущую не нашел машинку,

И друг мой мне не приносил блокнот.

Я сел за стол президиума. Это

Я помню точно. Поднял руку ввысь

И слово взял от секции поэтов…

Миг — и слова свободно полились.

Звенят мечи боев литературных…

И вот как обстоят мои дела:

Блокнота нет,

машинок нету в урнах,

Поэма, не родившись, умерла.

Александр ПРОКОФЬЕВ

Песня-радуга

Берегов дуга

Песня-радуга,

Ой дит ладушки.

Ой ты, Ладога.

Как спознался я

С громкой славою,

Стал стихи строчить

Ногой правою.

То ли правою,

То ли левою.

Не ладьей хожу —

Королевою!..

Ой, подруженьки.

Ой, подружечки,

Закурчавились

Строчки-стружечки,

Покатилися

Рифмы-катушки…

Вот и шлют меня

К моей матушке.

Прямо к матушке,

Даже далее.

Чтоб назад прийти

Смог едва ли я!

Арго

(1897–1968)

Из цикла «С подлинным скверно»

Илья СЕЛЬВИНСКИЙ

Рапсодия о серебряной ложечке

День-день-день да сегодня безветренный,

Пригласил писателя в гости НЭП —

И — эх вы, ложечки, да мои серебряны,

Со стола да за пазуху — гэп!

Чтой-то кому-то в морду полетело,

Запшикали мильтоны, и пошла! матня!

По очереди спё-орли, ккому кккаккое де-ело —

Я ли у Бабеля? Иль Бабель у меня?

Утили, путали — татери да ятери,

Я ли да прибор на всех не па! ла! жил!

Мы конструктивисты,

мы марксисты-матери —

Матери-а-лис-ты. Чтоб. Я. Так. Жил.

Грянем же дружно над Политмузеем,

Над Политехническим на весь СССР—

А.Б.В.Г.Д.Ж.З.И.

К.Л.М.Н.П.С.Р.

Чтоб вся Москва

содрогнулась от зыка!..

Чтобы нас призна

али к будучей весне…

Сельвинский був такий:

выверчен языка,

Маленьки вусыки

ТА НА НОСУ ПЕНСНЕ!..

Эдуард БАГРИЦКИЙ

Дума про Эдуарда

Вы послухайте, ребята,

Слухайте, суседи:

Были на селе два брата —

Опанас да Эдя.

Не одна во поле чистом

Дороженька вьется,

А одна — к конструктивистам,

Другая — к махновцам.

Не шуми ты, мое жито.

Не лайте, собаки, —

Опанас пошел в бандиты,

 Эдуард — в писаки!

Было Опанасу скучно.

Зарядил нагана

И убил собственноручно

Иосифа Когана.

Нацепил Панько кокарду,

И — кругом шашнадцать!

А за это Эдуарду

Пришлось распинаться!

Ой, лиха беда стряслася!

Что-то только будет?

Эдуарда с Опанасом

Смешивают люди.

Ой ты, песня, лейся тише

Над скошенным стогом.

Кто ж статью про Эдю пишет?

Опять-таки Коган!

Пишет Коган, пишет яро

Про Махнову сгоночь,

Да не тот, что комиссар, а

Тот, что Петр Семеныч!