– Да, но кто же знал, что мы так задержимся на мосту, – вздохнул мужчина, что-то ища в своей сумке. Вынув тонкую полоску талисмана, он взмахнул ею и подкинул перед собой. Талисман завис в воздухе, аккуратно нарисованные иероглифы вспыхнули белым светом, – Ну вот. Так гораздо лучше. Смотри внимательно на дорогу, здесь камни памяти уложены белее редко, лошадь может споткнуться.

– Мгм.

Юноша наклонился в седле, вглядываясь в путаную паутину из травы и пляшущих теней у копыт животного, но даже в свете талисмана не разглядел синевато-зеленых камней.

– Эти камни памяти и днем то не видно, – вздохнул Кохэку и, задрав голову кверху, тоскливо оглядел черноту наверху, – Ни единой звездочки не видать. Мы как в пещеру спустились.

Мужчина тоже взглянул наверх, но ничего не сказал. На его красивом лице застыло задумчивое выражение. В свете талисмана белоснежная кожа казалась мертвенно бледной, напоминая о недавней встрече. Тихий шепот Кохэку прервал повисшую тишину.

– Как думаете, откуда они взялись? Жители сказали, что не видели этих тварей уже много лет.

Ответа не последовало. Мужчина по-прежнему смотрел наверх.

– Учитель Лю? – робко окликнул его юноша.

Он вздохнул, переводя тяжелый взгляд на ученика.

– Дело в моей… природе, да?

– Не неси чепухи, – раздраженно повел плечами Лю, – Нормальная у тебя природа. Да и почуять они ее не могли, ты в печатях как мумия, я тебе даже на лошадь парочку прицепил. Нет, тут скорее дело в другом. Поехали, ночевать в этом лесу то еще удовольствие.

С этими словами он отвернулся и направил лошадь вперед. Кохэку ехал следом. Решив не спорить с учителем, он молча думал, что же все-таки привлекло упырей на мосту. От других заклинателей, путешествующих по округе, они ничем не отличались, Лю Пхинхан позаботился об этом заранее. Обычная одежда, без каких-либо опознавательных символов, простые чехлы для мечей. Даже лошадей где-то откопал весьма повидавших жизнь. О том, что они собираются уезжать на Пике не знала ни одна живая душа, только прислуга в их доме, но о месте назначения не известно было и им. Даже сам Кохэку не знал, куда именно они направляются.

«Однозначно из-за меня. Они почуяли кто я по сути. Вечно все порчу» – сделав мрачный вывод, парень покосился на ободранный край накидки, покрытый черными пятнами запекшейся крови. Один из упырей дотянулся до него, не зацепив тело по чистой случайности.

– Нет, – твердый голос Лю заставил Кохэку подпрыгнуть в седле от неожиданности.

– Что «нет»? Я ничего не говорил.

Мужчина резко обернулся и прожег ученика взглядом. Юноша съежился, отчаянно желая утонуть в своей накидке.

– Хватит себя накручивать. Ты здесь не причем, мелкий.

– Да я ничего такого… – промямлил Кохэку, отводя взгляд в сторону и делая вид, что разглядывает деревья вокруг. Он осознавал, как по-глупому выглядит, любуясь чернотой, но это всяко лучше, чем смотреть в глаза учителю, который будто мысли читать умеет.

– Будь добр, не вешай мне лапшу на уши. Я прекрасно знаю, что ты винишь себя в нападении упырей. Не могли они тебя почуять, а даже если так, с чего им атаковать тебя? – мужчина развернулся, вновь глядя на дорогу, превратившуюся уже в узкую тропку. – Скажи мне, что ты заметил странного в этих тварях?

– Кроме того, что они хотели нас сожрать? Не знаю, я таких упырей раньше только на картинках в книге видел. Если честно, художник явно смягчил действительность. И воняло от них как от прошлогодней говядины.

– Вот. Именно.

– Что? Вонь?

– Да, – кивнул Лю, – Их запах. Эти живут в воде, так с чего бы такой запах?

– Может потому что они по сути трупы? – горько усмехнулся юноша.

Мужчина впереди рассмеялся.

– Вернемся домой, я тебя эту книгу от корки до корки перечитать заставлю. Упыри, живущие в воде. Кто они? Я жду верного названия.

– Ммм… Русалки?

– И выкину этот чертов сборник сказок.

– Гули?

– Наконец то, – видевший учителя со спины Кохэку был уверен, что он при этом закатил глаза. – Да, эта разновидность упырей называется гули. Живут в воде и там же охотятся. Топят лодки, утаскивают на дно людей.

– По-моему, живут это громко сказано. Они же трупы!

– Верно, но все же их существование форма жизни. В них течет энергия, как и иных живых созданиях. Но суть не в этом. Я хотел сказать вот что. Во-первых, твоя природа им до одного места, важно только наличие мяса на костях. С их точки зрения я более лакомый вариант, так что серьезно, заканчивай заниматься самобичеванием, ты знаешь, как меня это бесит. Ходишь потом по три дня как туча. Если накосячишь, я тебе это прям скажу, идет?

Насупившись, Кохэку шумно вздохнул.

– Лисенок?

– Ладно. А во-вторых что?

– Каких вторых? Ах да, во-вторых. Вернемся к природе этих созданий. Что тебе сказали местные, которых ты спрашивал?

Жители городка, что расположился неподалеку от моста, не были в восторге от разговоров об упырях. Кохэку трижды пришлось улепетывать от впавших в истерику горожан, прежде ем нашелся адекватный мужчина, с которым удалось поговорить. Быстро выяснилось, что вся жизнь городка зиждилась на реке. Помимо ловли рыбы, оттуда брали и воду, а также это был основной торговый путь. Большой мост, на котором путники наткнулись на целый выводок этих тварей, был буквально основой связи городка с большим миром. Сам городок расположился на острове Сенлин, затерявшемся в месте слияния двух крупнейших рек провинции. Основную часть острова занимал лес, по которому и путешествовали Лю с Кохэку.

– Сказали что не видели тут нежить уже очень давно.

– Хм, – мужчина задумчиво потер подбородок. Он всегда так делал, когда размышлял, что выглядело странно, ведь на его идеально гладкой коже не было и намека на щетину. – А более точных дат не назвали? Хотя бы сколько лет приблизительно.

– Один старик-рыбак провопил что-то про свою бабку, вроде как с ее времен в реке никто не жил. Вернее, не обитал.

– Прям таки провопил? – усмехнулся Лю, = Хотя бедняг можно понять, для них река важна… Значит старик про бабку вопил? Ну лет тридцать значит точно. А то и все сорок. В таком случает вариант с тем, что они проснулись от спячки отпадает. Эти гады дрыхнут от силы лет пять.

– А есть еще какой-то вариант? – Кохэку наклонился вперед, не желая пропустить ни слова. Ему стало до жути любопытно, что же надумал учитель.

Лю нервно щелкнул языком и сказал:

– Имеется. Гулей сюда подослали.

Парень хохотнул от неожиданности.

– Подослали? Разве этой жутью можно управлять?

– Вообще считается что нет. Сейчас будет довольно крутой подъем, смотри внимательнее, веди лошадь аккуратно.

Кохэку открыл было рот для вопроса, но не успел произнести и звука, как копыто его лошади со скрежетом съехало с булыжника, на который она шагнула. Громко заржав, животное рванулось в сторону и чудом устояло на ногах, угодив при этом в жижу лесной почвы и обрызгав седока грязью.

– Тихо-тихо, – похлопал ее по шее юноша и натянул поводья, выводя на тропу, – Ну и грязища вокруг. Похоже недавно дождь был.

– Не, тут кругом болото. Я же сказал, не сворачивать с дороги.

– Про болото вы забыли похоже упомянуть, – отплевываясь от попавших на лицо брызг проворчал Кохэку.

– Да? Наверное. Ну что, едем дальше? На холме болота нет, не переживай.

– А что там есть? Замок с феями?

– Нет, точно выкину эту треклятую книжку со сказками.

Лю приподнял парящий у него над головой талисман повыше и пришпорил лошадь. Кохэку направил свою следом, теперь уже вдвойне внимательнее вглядываясь в заросли травы вокруг.

«А по виду и не сказать, что тут такая топь» – оглянувшись на ямку, оставленную его рыжей зверюгой подумал он.

Дорога действительно пошла вверх и довольно резко. Лошади то и дело спотыкались о булыжники и недовольно фыркали. Кохэку почувствовал, как начинает мелко дрожать от холода, а держащие поводья пальцы потихоньку немели.

Подъем окончился до невозможности резко. В непроглядной темноте, царившей вокруг, вершину холма было не видно, но едва оказавшись на ней, всадники остановились. Дальше холм плавно шел вниз, в огромную долину, в глубине которой виднелись окна и садовые фонари огромного особняка.