К 25 августа положение было восстановлено и 2-я кавалерийская дивизия была отведена в Крым для посадки на лошадей. 2-й полк стал в Старом Крыму, 4-й в Алуште и 7-й – в Карасубазаре.

В августе прибыли из Польши части армии генерала Бредова, в том числе бывший 3-й конный полк, в составе которого находился дивизион сумцев. Приехали штабс-ротмистр Токмаков, штабс-ротмистр Головин, поручик Новак132, корнеты Малахов, Кларк и 65 гусар.

Прибывшие сумцы вошли в 7-й кавалерийский полк и вместе с бывшим там взводом составили Сумский эскадрон, командиром которого был назначен ротмистр граф Борх. Полковник Швед принял дивизион того же 7-го полка (петроградские уланы и сумские гусары). Сумский эскадрон не пошел сразу в Карасубазар, а временно был оставлен в Симферополе в распоряжении начальника гарнизона, ввиду недостатка воинских частей в городе, и нес караульную службу на гарнизонной гауптвахте.

В середине сентября эскадрон был освобожден от гарнизонной службы и присоединился к полку в Карасубазаре.

В Симферополе полковнику Шведу удалось хорошо одеть весь эскадрон, нашить всем гусарам красные погоны и петлички полка, так что получился даже щеголеватый вид. Численность эскадрона достигла 115 человек. В Симферополь приехал полковник Соколов, который, несмотря на то что был инвалид (без ноги), не пожелал оставаться в тылу, а хотел быть со своими однополчанами.

Из Карасубазара эскадроны несколько раз ходили в горы в экспедиции на «зеленых». Сумский эскадрон выставлял заставу в горах, в которую посменно ходил один взвод.

В Карасубазаре 7-й кавалерийский полк пополнился еще двумя эскадронами – Смоленского уланского полка и Крымского конного полка133. Таким образом, в полк входили: 1-й эскадрон – петроградские уланы, 2-й – сумские гусары, 3-й – новороссийские драгуны, 4-й – смоленские уланы, 5-й – лубенские гусары и 6-й – крымцы.

2-ю кавалерийскую дивизию получил генерал Шифнер-Маркевич134. Полк постепенно, по эскадронам, садился на лошадей. Сумский эскадрон должен был сесть на коней в последнюю очередь, что впоследствии сыграло для него роковую роль.

К началу октября большевики сосредоточили подавляющие силы против Русской Армии. План красного командования сводился к захвату в клещи в Северной Таврии Русской Армии и прорыву в Крым через перешейки. Части противника занимали фронт от Азовского моря до плавней – 4-я и 8-я советские армии; в Никопольском районе – 2-я конная армия Миронова; в районе Береславля – 1-я конная армия Буденного, далее от Ново-Вороновки до Алешек и в Каховском тэт-де-поне части 6-й советской армии. Красному Южному фронту была дана директива: 2-й конной армии форсировать Днепр в Никопольском районе 13 октября. Части 6-й советской армии получили задачу расширить Каховский плацдарм и обеспечить за собой все нижнее течение Днепра до устья. Одновременно 4-я и 8-я советские армии с севера и востока получили приказ выдвинуться на линию Ногайск – Большой Токмак – Васильевка. После этих подготовительных операций все части советского фронта совместно должны были нанести удар для разгрома Русской Армии и прорыва в Крым. Главный удар наносится из Каховского плацдарма частями 1-й конной и 6-й советской армий, причем в то время, как 6-я армия наступала на юг в общем направлении на Перекоп, 1-я конная должна была бить по нашим главным силам в районе Серагоз, стремясь прорваться к Сулькову и Геническу.

9 октября 2-я кавалерийская дивизия со своих стоянок в Крыму была вызвана на фронт, Сумский эскадрон, как и часть Лубенского, не успевшие получить лошадей, были откомандированы в стрелковый кавалерийский полк полковника Аппеля. Погрузились в вагоны в Симферополе и 10 октября, прибыв на станцию Акимовка, пошли в село Торгаи, где стоял стрелковый полк, несший сторожевое охранение.

В это время части 2-го армейского корпуса, теснимые противником, продолжали отходить к Перекопу. Крупные массы конницы Буденного, обтекая правый фланг 2-го корпуса, быстро продвигались на восток в тыл Русской Армии. Сосредоточенная в районе Агайманы, 1-я армия135 генерала Кутепова 18 октября стала отходить на линию Отрада – Рождественское, ведя бои с наседавшим противником. Во время этих боев Сумский эскадрон находился в прикрытии артиллерии Конного корпуса. 19 октября стрелковый кавалерийский полк в составе Конного корпуса по Чонгарскому мосту вошел в Крым и, согласно полученному приказанию, занял позиции на Сивашах. 23 октября Стрелковый полк пришел в деревню Мурза-Каяш, и 24 октября Сумский эскадрон занял заставами Литовский полуостров. 25 октября сумцы были сменены Иркутским эскадроном136 и ушли в деревню Каранки, где к этому времени был сосредоточен Стрелковый полк, занявший окопы к северо-западу от деревни. 27 октября бывшие в сторожевом охранении Иркутский и Кавказский эскадроны тоже отошли в Каранки и заняли участок окопов для обеспечения левого фланга позиции, вследствие полученных сведений об отходе Конного корпуса от Карповой Балки.

Ввиду прорыва красными Перекопской позиции и угрозы обхода, к Карповой Балке для контрудара был подтянут Конный корпус генерала Барбовича, который 27-го успешной атакой отбросил красных к Чувашскому полуострову, но вследствие тяжелых потерь от мощного артиллерийского огня противника развить успех не мог, и красные вновь перешли в наступление. Конный корпус отошел на Юшунь. Во время этой атаки полковник Швед, командуя дивизионом 7-го кавалерийского полка, был ранен. Ранение было исключительного характера. Полковник Швед, ведя дивизион в атаку, что-то кричал. Пуля прошла рот и вышла через шею, не задев ни языка, ни зубов, ни позвоночника и ни одной крупной артерии, но оставив его на всю жизнь с глухим, хриплым голосом.

29 октября на ближайших хуторах были замечены разъезды красных. Поручик Новак, посланный на рассвете 30 октября для связи с Донским офицерским полком137, занимавшим позицию вправо от стрелкового кавалерийского полка, его не нашел. Оказалось, что Донской офицерский полк отошел еще в ночь на 30 октября. Посланная от него связь заблудилась и не дала своевременно знать об отходе. Поручик Новак нашел эту связь и вывел ее из Сивашских болот.

В 8 часов утра 30 октября Стрелковый кавалерийский полк снялся с позиции и двинулся на станцию Джанкой, спустя 8 часов после отхода от Сивашей последней воинской части и на 14 часов позднее отхода на юг войск с Перекопского направления. Другими словами, остался один спешенный кавалерийский полк против всех рвущихся в Крым советских армий.

Двигались под угрозой появления красной конницы, с твердым намерением пробиться на соединение со своими частями, отходящими в глубь Крыма. Порядок и дисциплина в полку были образцовые, дух бодрый. Все сознавали опасность положения, но верили в успех. Особенно выделялись своим порядком и дисциплиной Гвардейский, Сумский и Рижский эскадроны. Шли, минуя деревни и хутора. Во главе колонны шел командир полка полковник Аппель с конными всех эскадронов. Затем следовали эскадроны: Гвардейский, Рижский, Сумский, Кавказский, Иркутский и Клястицкий, пулеметы и повозки за своими эскадронами. К полудню 30 октября стали встречаться отставшие от других частей. Некоторые из них присоединились к полку. От них были получены сведения, что кругом в деревнях красные. Люди, не спавшие всю ночь, не евшие с вечера и томимые жаждой (не встретили со времени отхода с позиций ни одного колодца), начали подбиваться. Около двух часов дня пришли в немецкое имение в верстах 18 от Джанкоя, сделали привал. Хозяева радушно встретили полк, как могли накормили хлебом и молоком.

Выступили с привала немного отдохнувшие, но вскоре появились отставшие. Повозок в эскадронах было мало. Отставших по очереди сажали на них. Часа в три дня появились с разных сторон разъезды красной конницы, а вскоре за ними эскадрон большевиков, который рассыпался в лаву и шел параллельно полку. Огня не открывала ни та ни другая сторона. Сразу весь полк подтянулся, отсталых не стало. Настроение сосредоточенное, но спокойное, нервности не заметно. Командир полка на ходу перестроил полк. Впереди в нескольких верстах лежала деревня Мамут. Командир полка, видя, что в степи вести бой с появившейся конницей красных будет тяжело, решил занять деревню и оттуда отражать противника. Когда полк подошел к деревне шагов на 600—700, оттуда по ним был открыт сильный ружейный огонь. Полк залег и стал отвечать.