Мне совсем не нравилось то, что Дэниел обращал на меня столько внимания.

Александр

Я прошел до первого поворота, с трудом передвигая ноги. Голова раскалывалась. Рана на лице ныла. И где эти охранники, когда так нужны?

– Какого драконьего хрена так поздно? Я уже заждался.

Возле широкого окна стоял мужчина. Его лицо было испещрено шрамами, темные волосы, как и коротко остриженная борода, наполовину поседели. Прямой нос, цепкий взгляд глубоко посаженных глаз.

– Я только очнулся. У меня вроде как рука была насквозь проткнута.

– Гонг уже пробил восемь раз, новобранец. Только сдохшие могут нарушать комендантский час. И то с письменного разрешения. – Он хрипло расхохотался.

– Ха-ха-ха, – мрачно вторил я.

Незнакомец кивнул, словно самому себе, и сказал:

– Идем, Лишний, мамочка доведет тебя до комнатки и утрет сопельки.

А затем, прихрамывая, прошел мимо меня. Я посмотрел ему вслед.

– Насмотрелся? Неси свою задницу за мной, уж ковыляю я побыстрее тебя.

Я молча последовал за ним. К счастью, мы быстро дошли.

– Спасибо, Вик, твоя помощь неоценима.

– Капитан Вильям. – Вик сделал неуклюжий поклон. – Сосунка привел, ну, я и… с вашего позволения, отчаливаю.

Капитан Вильям стоял возле двери, облокотившись на стену, и медленно перекатывал зубочистку между пальцев.

– Свободен.

Вик хлопнул меня по плечу и заковылял прочь. Как только он скрылся за поворотом, я спросил:

– Что тебе здесь надо?

– Лишний, попридержи язык. Я могу прямо сейчас назначить тебе несколько плетей за неуважение к начальству, – лениво отозвался он.

– Капитан Вильям, что вашему прекраснейшему заду нужно здесь, возле комнаты новобранцев?

Он усмехнулся.

– Красивые раны.

Я схватился за дверную ручку, но он перегородил мне дорогу.

– Появились покровители, Лишний? Осмелел? Но это не значит, что я не могу назначить тебе наказание, когда мне захочется. За любую ошибку. За любое опрометчивое слово. Советую не забывать, кто здесь главный.

А разве не старшина?

Он отошел и, щелчком отбросив зубочистку, холодно добавил:

– Кстати, твоя маленькая помощница будет наказана.

С этими словами капитан Вильям удалился, а я со злостью толкнул дверь в комнату.

Лунный свет пробивался сквозь окна и бросался широкими лучами на пол. Эжен вскочил на ноги, стоило мне переступить порог. Он подбежал ко мне и крепко обнял.

Я раздраженно отодвинул Эжена. Но он, словно не заметив этого, радостно воскликнул:

– Я так рад, что с тобой все в порядке! Еще утром думали, что руку придется ампутировать!

– Погоди. Что значит «ампутировать»? У вас же есть лекари.

– Понимаешь… Твоя рука очень пострадала. Даже на той стороне не смогли бы помочь. Тебя стало лихорадить, главный лекарь сказал, что тут без вариантов – отрезать. А однорукому калеке не место в стражах. И значит… ты бы автоматически провалил все испытания.

Я похолодел. Провалил и был бы утилизирован.

Вместе с Кирой.

– Но…

– Но тебе так повезло, ты не представляешь! Правитель Сожженных земель согласился исцелить твою руку! Он по счастливому стечению обстоятельств был сегодня в крепости, и старшина попросил его помочь, а это такая редкость, представляешь! Он же никому не помогает с тех пор, как…

– Эжен, – негромко сказал Иниго.

Мы повернулись к нему – он лежал на кровати, подложив руки под голову. Лунный луч падал на его лицо. Спокойный и сосредоточенный.

Эжен резко замолчал. И даже в полумраке было видно, как его лицо покрывается густой краской. Он что-то пробормотал и смущенно поправил очки.

Я бросил взгляд на Иниго, потом опять на Эжена.

С тех пор как что?

Но не успел додумать мысль. В комнату без стука вошли трое: двое стражей и следом за ними парень в белоснежном халате. Я пригляделся. Черты парня показались мне знакомыми.

Главный лекарь! Вроде его звали Мастином. Именно он встречал нас тогда, на санитарной обработке. Недельная небритость и длинные сальные волосы, собранные в хвост, придавали ему неряшливый вид.

Он подчеркнуто вежливо произнес:

– Лишний? Вы нужны мне для очищения, прошу проследовать за мной.

Я раздраженно провел рукой по лицу. Навалившаяся усталость тяжелым камнем давила на плечи.

Выдохнув, я спокойно произнес:

– Что за очищение? Мне только-только восстановили руку. – Я помахал ей. – И я хотел бы немного… м-м-м, отдохнуть?

– Конечно, я знаю про руку, – фыркнул тот так, как будто я сморозил какую-то глупость. – Очищение должно состояться по приказу старшины. Следуй за нами.

Он показал приглашающим жестом на дверь.

Я закатил глаза, а потом послушно вышел в коридор. Стражи и Мастин вышли за мной. Быстрый переход по коридору и поворот налево – мы оказались возле серой двери.

Стражи остались за дверью. Кабинет не отличался особой опрятностью: стопки книг и листов вперемешку с какими-то инструментами на столе, папки и ряды уголков с документами на полках деревянного стеллажа. Возле стены стояла широкая кушетка, а рядом заставленный пробирками стол. Высокая ширма закрывала одну из белоснежных стен.

– Садись, я принесу все необходимое.

Я расположился у края кушетки.

Он быстро скрылся за ширмой и тут же вернулся, поставив на стол поднос со шприцем, наполненным веществом изумрудного цвета.

– Ты прочел записку?

Я с непониманием уставился на него.

– У нас мало времени. Прочел или нет?

Я медленно покачал головой.

Какая записка?

– Нет.

Мастин ударил кулаком по столу. На его лице отразилось что-то среднее между досадой и растерянностью.

– Значит, он мертв, – тихо, как будто самому себе, ответил Мастин. И затем, наклонившись почти вплотную к моему лицу, произнес:

– Все хотят тебя использовать. Я должен ввести тебе специальный состав, защищающий от дара чужого воздействия. Но на самом деле это состав подчинения. Они не хотят, чтобы ты помешал их планам. Я подменил состав – здесь безобидный физраствор. Но ты не должен выдать себя. Просто делай, что они говорят.

– Почему вы говорите мне это? – спросил я так же тихо.

– Я твой единственный друг.

Дверь распахнулась, и в кабинет вошел старшина, а следом за ним капитан Вильям. Мастин отпрянул от меня и схватил шприц.

– Не переживай, этот специальный состав очистит тебя от дара иного воздействия, который могли внедрить существа. Это безопасно, – громко сказал он.

– Спасибо, Мастин, что дождался нас, – мягко произнес старшина. – Ты уже закончил объяснения?

– Да, – пробормотал тот. – Сиди неподвижно.

Я замер при виде острой иглы. Мастин потянул футболку вниз и провел пахучей ваткой прямо под ключицей.

– Будет немного неприятно.

И ввел раствор. Жидкий огонь растекся в месте укола. Я два раза резко вдохнул и выдохнул. На глаза навернулись слезы. Но все же от меня не ускользнуло жадное выражение лица старшины.

А затем и торжествующее. На лице же Вильяма было невозможно прочесть эмоции. Он молча наблюдал за тем, как вводят раствор.

– Все, можешь идти, Лишний.

Мастин хлопнул меня по плечу.

– Вот и сла-а-авно, – протянул старшина. – Вильям, дорогой, убедился?

Вильям медленно кивнул и повернулся к Мастину.