Описанные правила беседы относятся не к речевому общению как непрерывному процессу, а к единичной беседе или эпизоду общения как естественно ограниченной единице. Эта единица включает в себя всю активность, протекающую в том отрезке времени, когда конкретный кружок участников признал друг друга в качестве собеседников и утвердил единый подвижный фокус внимания[35].
Условности, относящиеся к событийной структуре разговора, — это эффективное решение проблемы организации потока речевых сообщений. Пытаясь понять, как эти условности живут и сохраняются в качестве руководства к действию, можно обнаружить свидетельства в пользу предположения о существовании функциональной связи между структурой личности и структурой речевого общения.
Социально зрелый (социализированный) участник общения должен относиться к речевому взаимодействию как и к любому другому, то есть рассматривать его как нечто такое, что следует осуществлять с известной ритуальной тщательностью. Автоматически ориентируясь на сохранение лица, он понимает, как вести себя в разговоре. Он постоянно задает себе вопрос: «Если я поступлю или не поступлю вот так-то, не приведет ли это к потере лица мною или другими?» — и в каждый конкретный момент осознанно или неосознанно решает, как себя повести. Например, вмешательство в разговор может быть воспринято как символическое выражение близости либо преследования важной цели, поэтому человек ради сохранения своего лица должен воздерживаться от включения в беседу с данным кругом партнеров, если обстоятельства не будут оправдывать то, что такое вмешательство сообщает о нем. Когда к человеку подходят с намерением поговорить, он, ради сохранения лица других людей, должен вступить с ними в разговор. Уже втянутый в разговор, индивид должен претендовать лишь на ту степень внимания, какая является адекватным выражением его относительной социальной значимости. Поскольку чрезмерные паузы считаются потенциальными признаками разобщенности говорящих или недостаточной для создания своего высказывания собранности, их следует избегать. Аналогично, перебивание собеседников и невнимательность могут быть расценены как неуважение к ним, и от этого надо воздерживаться, если только некоторое имплицитное неуважение не подразумевается контекстом разговора. Видимость согласия должна поддерживаться благоразумными уступками и приемлемой («белой») ложью, чтобы не разрушить презумпцию взаимного доверия как предпосылку взаимодействия. Уход должен быть подан так, чтобы не повлечь неадекватной оценки[36]. Следует также быть эмоционально сдержанным, чтобы не демонстрировать отсутствие самоконтроля и достоинства.
Связь личности и речевого общения становится еще более очевидной, если рассматривать ритуальный взаимообмен. В ходе беседы взаимодействие обычно осуществляется рывками, порциями взаимообмена в конкретный отрезок времени, и поток информации и действий подразделяется на относительно самостоятельные ритуальные единицы[37]. Пауза между такими отдельными взаимообменами обычно длится дольше, чем паузы при поворотах в разговоре в рамках одного взаимообмена. Смысловая взаимосвязь высказываний в двух последовательных взаимообменах также меньше, чем между двумя последовательными высказываниями в одном взаимообмене.
Когда человек высказывает утверждение или сообщение, пускай даже самое банальное, он в известном смысле ставит себя и других в рискованное положение. В связи с этим выявляется структурный аспект разговора. Сказав что-то, человек создает возможность того, что потенциальный адресат не станет слушать и тем самым оскорбит его либо воспримет сказанное как назойливость или глупость. Столкнувшись с таким восприятием, человеку придется предпринять определенные действия для сохранения своего лица. Более того, говоря что-либо, человек предоставляет слушателям возможность воспринять его высказывание как самоуверенное, претенциозное, требовательное, оскорбительное и вообще являющее собой вызов либо слушателям, либо их представлению о нем; вследствие этого им придется предпринять против говорящего какие-то действия в защиту ритуального порядка. А если говорящий вдруг начнет хвалить слушателей, им, вероятно, придется скромно отнекиваться, дабы показать, что они не придерживаются о себе столь высокого мнения и не жаждут привилегий, которые поставили бы под угрозу их надежность и гибкость в качестве участников общения.
Таким образом, когда человек посылает сообщение, оно так или иначе может послужить угрозой ритуальному равновесию, и кто-то из присутствующих должен показать, что сообщение принято и его содержание приемлемо для всех заинтересованных лиц либо может быть допустимым способом оспорено. Такое подтверждение, конечно, может содержать тактичное отрицание исходного сообщения наряду с просьбой о его корректировке. В этом случае может потребоваться несколько обменов сообщениями, пока взаимообмен не будет завершен на основе взаимно скорректированных линий поведения. Взаимообмен подходит к концу, когда это становится позволительно, то есть тогда, когда каждый из присутствующих подтвердил, что он ритуально удовлетворен в приемлемой для себя степени[38]. Допустима кратковременная пауза между взаимообменами, если она наступает в такой момент, когда не будет воспринята как неуместная.
В целом человек определяет, как ему вести себя в очередном эпизоде разговора, сверяя потенциальный символический смысл своих действий с теми представлениями о себе, которые получают поддержку. Этим он невольно подчиняет свое поведение принятому экспрессивному порядку и вносит свой вклад в установленный порядок обмена сообщениями. Его цель — сохранение лица; результат — сохранение ситуации. С точки зрения сохранения лица хорошо, что речевому взаимодействию придается конвенциональная организация; с точки зрения поддержания упорядоченного течения речевых сообщений хорошо, что личность имеет ритуальную структуру.
Не берусь, однако, утверждать, будто иной тип личности нельзя увязать с иным типом организации сообщений. И что еще более важно, я не утверждаю, будто данная система лишена недостатков; они существуют и должны учитываться, так как повсюду в общественной жизни механизм функциональной взаимосвязи, который решает определенный круг проблем, обязательно в свою очередь создает собственные потенциальные затруднения и издержки. Так, характерная проблема в ритуальной организации личных контактов состоит в том, что, хотя человек может сохранить лицо, начав ссору или с негодованием прервав общение, он достигает этого ценой разрушения взаимодействия. Более того, чрезмерная щепетильность человека в вопросах сохранения его лица делает его уязвимым: другие люди могут не только ставить цель задеть его в неформальном порядке, но и попытаться в официальном взаимодействии разрушить его лицо. Вдобавок, боязнь возможной потери лица нередко удерживает человека от того, чтобы завязать контакты, в которых может быть осуществлен обмен ценной информацией или налажены важные отношения; возможно, он предпочтет безопасное уединение рискованным социальным контактам. Он может поступать так, даже если другие считают, что им движет «ложная гордость», внушающая ему, будто этот ритуальный кодекс возвышает тех, кто ему следует. К тому же комплекс взаимных уступок может затруднить завершение взаимообмена. Если каждый участник считает, что должен принести большую жертву, чем принесенная ему, то может возникнуть порочный круг взаимных любезностей (подобно тому, как возникает порочный круг враждебности, способный привести к открытым столкновениям), когда каждый участник получает то, чего не желает, и отдает взамен то, что он предпочел бы оставить себе. В тех случаях, когда люди находятся в формальных отношениях, особенно много энергии тратится на то, чтобы застраховаться от происшествий, которые могут создать неуместное впечатление. Если же несколько человек находятся в приятельских отношениях и не считают нужным церемониться друг с другом, то взаимная невнимательность и перебивания возникают часто, а разговор может скатиться к пустой и беспорядочной веселой болтовне.
