Медленно вытираю слёзы и ещё раз всхлипнув, шепчу:
— Горькие конфеты… очень.
— Что? — вырвавшись из своих раздумий, тихо спрашивает Нэйт.
— Меня ждёт то же самое, что и их? — задаю свой вопрос, повернув голову в его сторону. — В том дневнике…там все, кто был укушен волками из вашей стаи…Они все погибли.
Нахмурившись, он мотает головой и тяжело вздыхает. И даже я сейчас понимаю, что его "всё будет хорошо", были сказаны лишь для того, чтобы меня успокоить. Все его движения и то, что он не смотрит мне в глаза, говорят о том, что я… обречена.
— Нет…да…чёрт! — выругавшись, быстро встаёт на ноги и запрокинув голову, выдыхает облако пара в темноту вечера.
— Так было не всегда, — пройдя из стороны в сторону несколько раз, он остановился и впился в меня серьёзным взглядом. — Говорят, раньше люди редко погибали от укуса оборотня, и ещё реже в первое своё полнолуние. Для нас это всё кажется уже какими-то сказками, потому что на нашей памяти, люди крайне редко выживали, — выдохнув, он более резко добавляет. — Люди и волки несовместимы. Никак. Понимаешь?
Нахмурившись, я проматываю его слова. Мгновение и сердце пронзает молнией надежды. Широко раскрыв глаза и быстро убрав ладонями остаточную влагу с лица, я спрашиваю:
— Скажи…что значит редко? Это значит, что не всегда всё заканчивается смертью?!
Вижу, как тяжело сглатывает, смотря на меня, но кивает, чем пропускает воздух мне в лёгкие. Всё это время, я, кажется, не дышала. Это получается у меня есть шанс?! Получается я не умру?!
— Один из ста.
— Что?.. Один из ста? — подскакиваю и возбуждённо лепечу. — Но…это же отлично! Я не умру… Всё… всё будет хорошо. Окончу школу и поступлю в университет. А там и…
Мой бегающий взгляд устремляется на Нэйта, когда он, быстро приблизившись, обхватывает мои щёки.
— Выживает. Один. Из ста, — чеканит каждое слово, будто пытается вбить мне их в голову. Но для чего? Я и так отлично его расслышала.
Счастливо улыбаюсь, чем заставляю ещё больше его нахмуриться.
— И этим одним буду я! — но уже через секунду, улыбка с лица сползает, так как теперь я в полную силу могу прочувствовать момент. Его ладони на моих щеках, которые мгновенно обдаёт жаром. Судорожно хватаюсь за его руки и… снимаю их с себя. Отхожу на шаг. А потом ещё. Держаться дальше. Я не забываю. — Ты пессимист, Рид. Я думала, что умру, но теперь у меня есть надежда…и даже уверенность.
Смотря все туда же, где ещё минуту назад стояла я, он тихо выдыхает:
— Реалист. Я реалист, Брукс. Вот и всё.
Я не хочу быть реалистом. Не хочу думать, а что, если… Нет. Я чувствую…знаю, что моя жизнь не закончится так. Откуда? Просто знаю. И правда, даже уверена в этом.
— Но твоё дело, как воспринимать эту информацию. Главное… теперь ты знаешь, — кивает своим мыслям и наконец отмирает. Озадаченно наблюдаю за тем, как теперь он с сосредоточенным лицом вертит головой. — Ты не сказала мне, кто это был. Кто дал тебе тот дневник?
Закусываю губу и молчу. Я не боюсь Эвилин. Но знаю, что по их законам, она не имела права ослушаться Нэйта. И из-за своей выходки, она рискует ощутить на себе гнев Рида. Младшего или старшего. Без разницы. В любом случае, сладко ей не будет. Один-то точно психом бывает. И почему мне не плевать на неё? Хоть и не переношу её в последнее время, но она помогла мне узнать всё быстрее. Правда оказалось жестокой, но я должна была знать. И я в какой-то степени ей даже благодарна.
Поэтому и молчу, пока Нэйт прожигает меня взглядом и уже шумно дышит.
— Ну, говори! Кто это был?
— Не помню, — жму плечами и скрещиваю руки, не отводя глаз. — Разве ты не можешь определить по запаху? Сам.
Угрожающе делает шаг в мою сторону, но резко останавливается и раздражённо рычит:
— Твой всё перекрывает. Меньше духов на себя выливай!
Удивлённо округляю глаза, но потом из меня вырывается смешок.
— Никогда так не делала. Я знала — у тебя точно какие-то проблемы с обонянием.
Зло сверкает глазами и развернувшись в сторону леса, кидает:
— Единственная моя проблема, это ты в последнее время!
Наблюдаю за его отдаляющейся фигурой. Он пешком сюда пришёл? Или машину оставил на обочине у леса? Вокруг уже всё окутано вечерней темнотой. И лишь благодаря своему улучшенному зрению, я могу рассмотреть территорию вокруг. Рид, как обычно, не джентльмен. Не ждёт. Оставляет здесь одну. Вздыхаю и решаю найти дневник. Нужно вернуть его. Этим записям не один век, и они должно быть очень важны для владельца. Но, когда я уже нахожу его взглядом, меня резко хватают за руку и дёргают на себя.
— Решила ночевать здесь?! Могу устроить, — рычит мне в лицо, а я даже на мгновение удивляюсь. Чего это он вернулся?
— Когда приедешь домой, попроси свою маму заварить того чая на травках, — пока он шумно дышит, говорю тихо и метнув взгляд на его губы, сглатываю. Но тут же беру себя в руки и вырвав свой локоть из его хватки, шиплю: — Потому, что у тебя ещё и явные проблемы с самообладанием!
Мгновение и он снова приближается вплотную. Чтобы не упасть от того, что голову внезапно вскружило, хватаюсь за его белую рубашку в области груди. А он, тяжело дыша и щекотя дыханием, ведёт носом около моей щеки. Почти прикосновение. Почти. Когда прикрываю глаза от удовольствия, чувствую, как он придвигается ещё ближе.
— Это ты сводишь меня с ума…в прямом смысле, — шепчет, чуть касаясь горячими губами мочки уха.
Растягиваю губы в глупой улыбке, но тут же даю себе мысленный подзатыльник. Что я опять делаю?! А он?!
Резко отпрыгиваю, делаю два шага назад, пока Рид снова смотрит так, будто я его добыча, и развернувшись несусь к своей машине, которая стояла в нескольких метрах от нас. Плохо. Всё это плохо! Завожу машину и сделав
разворот, быстро еду к выезду с этой поляны. Смотрю в зеркало — так и стоит. И даже вижу два жёлтых огня, светящихся в темноте.
— Биполярное расстройство у тебя, Рид!
Надеюсь, он услышал.
Ведёт себя, как псих, потом внезапно ласково успокаивает. Через секунду рычит, а в следующую будоражит своей близостью и прикосновениями. Психушка явно по нему плачет.
И по мне получается… тоже?
* * *
Доезжаю до дома, где меня встречают встревоженные родители и хмурый Дин-Годзилла. Если перед первыми я чувствую лишь небольшой укол совести, то перед вторым, я утонула в чувстве вины. Папа что-то кричит, на меня, на моего надзирателя, а мама лишь хмурится и обмахивает лицо какой-то глянцевой открыткой. Спешу успокоить родителя, подойдя ближе и крепко обняв за талию.
— Простите-простите!.. Я… просто шутила, — отстранилась и невинно хлопая глазами, улыбнулась. — Поспорила с друзьями на то, что смогу обвести вокруг пальца своего водителя. Не могла проиграть. Простите и вы, Дин.
Всё с таким же грозным выражением лица, мой надзорный кивнул. А папа в удивлении поднял брови.
— С каких это пор, ты ведёшься на споры?! — недоумённо спрашивает отец.
А мама всплеснула руками.
— Селли, такое поведение недостойно воспитанной девушки!
Потупив взгляд и еле сдерживая смех, тихо говорю:
— Простите, что заставила волноваться. Впредь обещаю не поступать необдуманно.
Мама закатывает глаза, а папа тяжело вздыхает. И, когда я уже с чувством выполненного долга делаю шаг в сторону лестницы, меня догоняет вопрос папы.
— А что за парень тогда там был, который тебя преследовал?
Застываю на секунду и не оборачиваясь, деланно беззаботно отвечаю:
— А, так он помогал мне угнать машину… Чтобы правдоподобнее выглядело.
Слышу, как Дин хмыкает на это, а папа вновь тяжело вздыхает. А я под дальнейшее ворчание родителей, бегу вверх по лестнице. Закрываю двери своей комнаты и прижимаюсь к ним спиной.
— Ну надо же, — хихикаю и оттолкнувшись, обессиленная плетусь до кровати. Падаю лицом в подушку и задумываюсь о произошедшем. Меня удивляет такое лёгкое принятие своей возможной смерти, меньше, чем через месяц.
