Бози. Если тебе угодно.

Уайльд. Первопричине всех наших бедствий… в твоем представлении.

Бози. Не в моем, Оскар. В действительности.

Уайльд(кивает). Ну да. Вот он, корень зла.

Бози. Ты солгал.

Уайльд. Ну разумеется.

Бози. И продолжаешь упорствовать во лжи. Отсюда пошло-поехало!

Уайльд(потянулся к бренди). Мы это уже проходили, Бози. Стоит ли возвращаться? Уж лучше ты по ночам рыбачь.

Бози. Не могу тебе простить!

Уайльд. И это мы слышали.

Бози. Публичная ложь! Вот что обессмертит твое имя!

Уайльд. Очень может быть.

Бози. Ты получил трибуну! Тебе был дан шанс — защитить греческую любовь! (Распаляется в своем негодовании). Ты этого не сделал, и история тебя забудет.

Уайльд. Не сомневаюсь.

Бози. Ты останешься в людской памяти как человек, который устыдился своей природы! Твоя проза, твои пьесы будут преданы забвению. Потому что ты не дерзнул! Ты не встал во весь рост!

Уайльд. Ты считаешь, в этом все дело?

Бози. Когда наступят лучшие времена, когда этот род любви наконец признают и оценят, ты будешь заклеймен как трус. (Срывается на крик). Неужели тебе ни разу не приходило в голову сказать правду?

Уайльд. Публично?

Бози. Разумеется.

Уайльд(задумался). Если совсем честно… нет, ни разу.

Бози. Стоит уклониться один раз, в главном, и конец всему! Ты ведь не можешь без компромиссов! Без этих уверток! А я не могу с этим мириться!

Уайльд. Еще бы.

Бози(по существу, спокойно). Оскар, я давно хотел сказать… я понимаю, тебе это слышать неприятно… в нашей ситуации мне пришлось гораздо тяжелее.

Уайльд. Ну да. (Задумался). В каком смысле?

Бози. Я молод.

Уайльд. А-а.

Бози. У меня все впереди.

Уайльд. Конечно.

Бози. А ты уже немолод. Твои лучшие годы пройдены.

Уайльд. Возможно. (Такой поворот его несколько удивил). Если тебе угодно перевести разговор в эту плоскость…

Бози. Все потерять, когда тебе за сорок… печально, да, даже трагично, разве я отрицаю?

Уайльд. Как будто нет.

Бози. И никогда не отрицал! Но возьми меня… Все потерять, когда я только начинаю жить!

Уайльд. Да, да. Как-то нескладно.

Бози. Я не могу этого допустить! (Помедлил, прежде чем сразить своим главным аргументом). И потом. В последнее время мы об этом как-то не говорили, но, если ты помнишь, когда мы познакомились… и вообще… я тебе прямо говорил: я, по природе, не очень-то и расположен к мужчинам… в смысле только к мужчинам…

Уайльд. Угу.

Бози. В отличие от тебя, я не предрасположен к однополой любви. (Уайльд кажется безучастным). Для меня, сам знаешь, это была всего лишь фаза…

Уайльд. Знаю.

Бози …фаза, которую я должен был пройти как этап возмужания…

Уайльд. Да… хотя аппетит, который ты при этом обнаруживал, какой-нибудь недалекий человек мог бы ошибочно принять за своего рода чревоугодие.

Бози. Как это остроумно!

Уайльд. Прошу прощения.

Бози. Ну что ты, можешь упражняться в том же духе.

Уайльд. Спасибо.

Бози. Ты всегда был мастер дешевых шуток.

Уайльд. Тут ты не прав. Когда-то мне за них платили. И даже немалые деньги.

Бози. Я не педик!

Уайльд. Ты не педик. (Себе под нос). Просто хороший мимический актер.

Бози. Да, мне случалось делать это с мужчинами…

Уайльд. Бози, может, не стоит?..

Бози …но при этом я всегда знал, что в любую минуту могу остановиться!

Уайльд. Тебе можно позавидовать.

Бози. В любую минуту! (С облегчением перевел дух). После Оксфорда мою жизнь просто заполонили твои друзья и эти молодящиеся педерасты…

Уайльд. В самом деле.

Бози. Господи! Сидеть с размалеванным, напудренным лицом, когда тебе уже за сорок, в каком-нибудь сомнительном заведении… благодарю покорно! Это не по мне. Я всегда знал, что меня ждут новые горизонты.

Уайльд. И ты готов к ним устремиться без лишних проволочек. Я тебя правильно понял? (Красноречивое молчание).

Бози(тихо, искренне). Оскар, ты знаешь, я тебя не оставлю, пока ты этого сам не захочешь. Согласись, это я тебя сюда пригласил.

Уайльд. Соглашаюсь.

Бози. А сколько людей тебя оставили! Предали! Нельзя сказать, что ты удачно выбирал себе друзей.

Уайльд. Ну что ты. Это мой дар — выбирать друзей. Вот что я держусь за них — это да, это мое слабое место. (Они оба молчат в предчувствии неизбежного. На горизонте сереет декабрьский рассвет). Светает. Чтобы это понять, мне даже не надо оборачиваться. Как будто руку положили на плечо.

Бози(делая шаг к нему). Оскар…

Уайльд. Я тебя слышал, не обижайся.

Бози. Слышал? Что это значит?

Уайльд. Я слышал, как ты вернулся. Как ты ходил взад-вперед по комнате.

Бози. Вон что.

Уайльд. Твои шаги, твои мысли… я все слышал. Хотя и усомнился. Зимой? На Капри? Даже для нас, изгоев, вроде как не сезон.

Бози(переминается). Оскар, ты пойми. Неаполь — это для тебя… ты пишешь, в этом есть свой смысл. А меня что здесь держит? (Уайльд ждет продолжения). Ну вот. А там моя семья…

Уайльд. Понимаю.

Бози(обретая уверенность). Я получил от матери письмо.

Уайльд. Я заметил. Я мог бы устроиться консьержем и получать приличное жалованье. От моего внимания ничто не ускользает. И когда же ты успел его прочесть?

Бози. В кафе…

Уайльд. Вы прочли его вдвоем, ты и Галилео…

Бози. Я сразу вернулся домой.

Уайльд. Тебя, я так понимаю, удовлетворило содержание письма.

Бози. Она предложила мне финансовую поддержку. Она готова мне все простить. (Расчувствовался). Ты способен это оценить, как никто другой.

Уайльд. Ну еще бы.

Бози. Я уже думал — всё… она меня разлюбила. Но она великодушно закрывает глаза на прошлое. (Весомо). Она предлагает мне триста фунтов годовых.

Уайльд. Н-да.

Бози. Можешь себе представить.

Уайльд. Хорошие деньги и, вероятно, не за красивые глаза?

Бози. Оскар…

Уайльд. Уж не открылся ли у меня дар ясновидения! Так какие же там сделаны оговорки? (Бози молчит). Кажется, двух минут не прошло, как ты пообещал, что ты меня не оставишь.

Бози. Пообещал, да.

Уайльд. Я все слышал, Бози. Я слышал, как ты собирался. Или ты один такой на земле, кто пакует чемоданы, с тем чтобы остаться?

Бози(сухо). Все, что ты слышал, не более чем голая схема. Я сказал: без твоего согласия я тебя не оставлю. Это главное. Я должен получить твое согласие. (Уайльд не отвечает. Бози качает головой, словно задетый этим молчанием). Сделать тебя счастливым — вот все, чего я желал. Но и в этом, как и во всем остальном, нас постигла неудача. Слишком глубоко укоренилась в тебе ложь.

Уайльд. Ты считаешь?

Бози. Как ты мог все это время молчать?! Ни разу не возвысить свой голос?!

Уайльд. Я не ищу одобрения. Ни общества, ни отдельных лиц. Живу, как умею. Вот, собственно, и весь ответ.

Бози. Но так ничего нельзя узнать! Нельзя ничего узнать, не проверив!

Уайльд. Один раз в жизни я решил апеллировать к суду общественного мнения. Второй раз я не доставлю обществу такого удовольствия. Если для того, чтобы быть понятым, я должен произносить зажигательные речи и сочинять пассажи, от которых у читателя непременно случится несварение желудка, то я говорю «нет»! Слишком высока цена.