Ноэль Коуард
Водоворот
The Vortex by Noël Peirce Coward (1925)
Перевод В. Вебер
Действующие лица:
Престон
Элен Савиль
Поунсефонт Квентин
Клара Хибберт
Флоренс Ланкастер
Том Верьян
Ники Ланкастер
Дэвид Ланкастер
Бунти Мейнуэринг
Брюс Фэалайт
I
Гостиная квартиры миссис Ланкастер в Лондоне. Цветовая гамма на грани оригинальности. Мебель простая, но очень дорогая.
В гостиной Элен Савиль и Поунсефонт Квентин. Их только что привел Престон. Элен — элегантно одетая дама лет тридцати. «Поуни» — пожилой холостяк.
Престон. Я ожидаю миссис Ланкастер с минуты на минуту, мадам.
Элен. Хорошо, Престон. Мы подождем.
Престон. Принести вам чай?
Элен. Благодарю, Престон, не надо, чай мы уже пили… дай мне сигарету, Поуни, они в шкатулке на столе.
Поунти приносит ей сигаретницу. Престон уходит.
Поуни. Я могу ошибаться, но, думаю, что вся эта яркость утомляет.
Элен. Ты придаешь слишком много значения интерьеру, Поуни.
Поуни (прохаживаясь по комнате). Скорее нет, чем да, но мне нравится, когда все хорошо и правильно.
Элен. Знаешь, я не считаю новый фриз в твоей ванной хорошим и правильным.
Поуни. Как ты можешь, Элен! Его же просто невозможно описать словами, так он прекрасен. Парелли создал его специально для меня.
Элен. Лично я не смогла бы сидеть в ванной в окружении богов и богинь, фигуры которых куда лучше, чем у меня.
Поуни. А меня это вдохновляет. Вся эта комната типична для Флоренс.
Элен. В каком смысле?
Поуни. Во всех смыслах. Посмотри на мебель.
Элен. Возможно, несколько вычурная, но не режет глаз.
Поуни. Дорогая Элен, ты такая верная подруга.
Элен. Я очень люблю Флоренс.
Поуни. Мы все любим. (берет фотографию со стола). Кто этот юноша?
Элен. Том Верьян. Ты наверняка видел его.
Поуни. И кто он для Флоренс, бывший, настоящий или будущий?
Элен. Настоящий.
Поуни. Такая невинная внешность не может не привлечь внимания пожилой женщины.
Элен. Не груби.
Поуни. Я не про Флоренс, она слишком божественна, чтобы попасть в какую-либо категорию.
Элен. Ой ли.
Поуни. Да, Элен, ее магнетизм неподвластен и смерти, знаешь ли.
Элен. Я часто задумываюсь, а что со временем станется с Флоренс?
Поуни. Дорогая моя, я слишком занят мыслями о том, что станется со мной, и мне просто некогда задумываться о других.
Элен. Я-то как раз думала, что с тобой все ясно, Поуни.
Поуни. В твоих устах, Элен фраза эта звучит оскорбительно, но я предпочту воспринять ее, как комплимент.
Элен. Кто бы сомневался.
Поуни. Я ожидаю, что Флоренс еще долго будет вечно молодой, а потом внезапно станет прекрасной старухой, и будет продолжать жить, как ни в чем ни бывало.
Элен. Боюсь, ей уже поздно становиться прекрасной старухой. Придется и дальше быть вечно молодой.
Поуни. Полагаю, она бы не возражала, но это утомительно для Дэвида.
Элен. И ужасно для Ники.
Поуни. Он крайне эгоистичен. Люди искусства все такие.
Элен. Ты слышал, как он играл в Париже?
Поуни. Да.
Элен. И что скажешь?
Поуни. Неровно. Одна-две вещи великолепны, но он небрежен.
Элен. Ему недостает серьезности, но он еще очень молод.
Поуни. Ты действительно думаешь, что это оправдание?
Элен. Нет, боюсь, что нет, если так много поставлено на карту.
Поуни. А что поставлено?
Элен. Все… счастье его жизни.
Поуни. Ты преувеличиваешь, дорогая.
Элен. Это правда.
Поуни. Я уверен, Ники будет совершенно счастлив, пока сможет привлекать к себе людей. Он любит, когда к нему тянутся.
Элен. Естественно, он же сын Флоренс.
Поуни. Как же это здорово, быть ее сыном.
Элен. Ты не веришь, что у Ники есть талант, не так ли?
Поуни. Не думаю, что это так важно.
Элен. А я думаю, что есть.
Поуни. Ты видишь в людях много хорошего, Элен. Я всегда это знал.
Элен. У Ники не было и шанса.
Поуни. Ерунда… он получал все, что хотел, с того самого дня, как родился, и он будет транжирить предоставленные ему возможности, пока не умрет.
Элен. Вполне возможно.
Поуни. Вот это уже ближе к истине.
Элен. Он, возможно, получал все, что хотел, но ничего из того, в чем действительно нуждался.
Поуни. Ты говоришь о социальном или духовном?
Элен. Ты совершенно прав, Поуни, и никогда не смог бы так хорошо сохраниться, если бы тратил зазря свое драгоценное время или искренность.
Поуни. Я прощаю тебя и за это, Элен, от всей души.
Элен. Премного тебе благодарна.
Поуни. Ты должна наконец-то понять, все идут на жертвы ради Флоренс, так и должно быть… разумеется, она родилась на пару столетий позже, чем следовало. Ей бы быть дерзкой, плетущей интриги любовницей короля. Ты понимаешь, черные пажи, нефритовые ванны, вещи, столь прекрасные…
Входит Престон.
Престон (объявляет). Мисс Хибберт.
Входит Клара Хибберт, интересная, хорошо одетая женщина. Престон выходит.
Клара. Мои дорогие. Флоренс еще не вернулась?
Элен. Нет, мы ее ждем.
Поуни. У тебя сердитый вид, Клара.
Клара. Потому что я сержусь.
Элен. А в чем причина?
Клара. Я пою сегодня для Лауры Теннант… она устраивает отвратительный прием в своем отвратительном доме для этого отвратительного посла…
Поуни. Как отвратительно!
Клара. Никто, разумеется, не будет меня слушать, занятые поисками шампанского.
Элен. Что ты поешь?
Клара. Одну песню Габриэля Фора, две Рейнальдо Хана и арию.
Элен. Какую арию?
Клара. Не помню, но мой аккомпаниатор должен знать… у меня ужасно болит голова.
Элен. Почему бы тебе не снять шляпу?
Клара. Дорогая моя, не смею… только что уложила волосы… полагаю, таблеток от головной боли у вас нет?
Элен. Нет, но у Флоренс они есть наверняка… Престон знает, где они… позвони в колокольчик, Поуни.
Поуни (звонит в колокольчик). Моя бедная Клара… я надеюсь, твое вечернее пение станет оправданием той суеты, которую ты подняла этим днем.
Клара. Не груби, Поуни.
Элен. Грегори поедет с тобой?
Клара. Разумеется, я не пою в его отсутствие. Я получаю от него такую мощную моральную поддержку.
Поуни. Я бы воздержался от употребления слова «моральный».
Входит Престон.
Элен. У миссис Ланкастер есть таблетки от головной боли?
Престон. Да, мадам, думаю, что есть.
Клара. Вы найдете мне одну, Престон? Голова просто раскалывается.
Престон. Конечно, мисс.
Он выходит.
Поуни. Престон держится с таким достоинством, не так ли?
