И он снова затаился. Но в этот день так и не было дождя. Небо только готовилось, собирало облака, по крупицам притягивая влажные воздушные потоки. А Атом уже предчувствовал силу грозы, задолго до ее начала. Ведь он и был грозой. Он был воздухом. Он был везде и сразу. Везде, где только мог быть атом водорода.

Его, находящегося сейчас под землей, немного теснило плотное окружение. Хотелось, конечно, на поверхность, а еще лучше, – в разряженный воздух гор. Но, здесь тоже есть пока, чем жить. Сейчас он – частица праха, среди таких же частиц, составляющих почву, землю, мир. И это хорошо!

Иногда Атом задавался вопросом: «Был ли я кем-то раньше? Как я оказался здесь, как стал землей?» Но, сколько он ни мучился, ответов не находил. Порой от неизвестности ему становилось невыносимо грустно, и тогда он отчаянно произносил: «Зачем я живу? Какой в этом вообще смысл?»

Но, постепенно успокоившись в своих колебаниях, он приходил в равновесие, снова убедившись в необходимости своего существования. «Без меня развалится вся эта жизнь!» – утверждал он, и со значимой миной принимался за обычное свое бдение.

Вот уже несколько дней ему не давал покоя какой-то подозрительный звук. Шорох нарастал и усиливался с каждым часом. Что-то явно больших размеров надвигалось сбоку. Сосредоточившись и сжавшись для пущей солидности, атом замер в ожидании.

Вдруг его подтолкнуло, и стремительно понесло. Он оказался в центре земельного комка и изо всех сил старался держать притяжение, не теряя «своих» из виду.

Заметив, что его с группой таких же атомов несет куда-то вверх, он принялся (на всякий случай) запоминать путь инерции. Но внезапно, сильно ударившись о поверхность, он выпал из общего комочка земли и, пролетев еще несколько метров, остановился.

Слепой маленький крот, энергично отряхнув налипшую глину и деловито схватив пару травинок, юркнул обратно в свою норку. Ай-да проныра! Это на его спинке, зацепившись, выбрался на поверхность наш знакомый Атом. Сам того не ожидая, он внезапно сменил место обитания.

Пахло озоном. «Все-таки, будет гроза!» – подумал он, с видом знатока покачиваясь в воздухе. Да, теперь он мог свободно двигаться, не стесняясь своими соседями. Стало непривычно просторно и свежо. Даже электроны быстрее закружились внутри, опьяненные свободой. «Эй! – крикнул он расшалившимся частичкам, – тише там, а то нас укачает!»

Войдя в равновесие, Атом принялся изучать обстановку. Было неплохо, вокруг встречались атомы кислорода, гелия и какие-то малоизвестные соседи. «Ладно, еще познакомимся», – решил он, и подставил свое тельце прямо навстречу солнечным лучам.

Пригревшись, он заколебался в выборе дальнейших движений. Все ему представлялось удивительным и прекрасным, и он не знал, кем же стать на этот раз. «Эх, заживу теперь! – рассуждал он, с наслаждением поворачиваясь другой стороной к Солнцу. – Буду на воздухе, под солнечной энергией, – красота! Светло, тепло… А то, может, познакомлюсь с хорошеньким атомом кислорода, там сообразим ковалентную связь, – и стану водой. Поплыву, сделаюсь океаном. Красота! Правда, тут нужны взаимосвязи, искусство общения. А я, похоже, за столько лет подземелья совсем «одичал». Нет уж, поживу пока вольной жизнью. Наберу веса, а то, смотрю, я уже далек стал от боровского радиуса, – похудел за эти годы заточения!»

И, одухотворенный, он понесся над Землей, сияя и излучая стойкий положительный заряд!

Пролетая сквозь зеленые листья высоких деревьев, Атом стремительно опускался вниз и парил над травой, или, внезапно остановившись, внимательно наблюдал за синевой, что отражалась в лужице чистой воды. Легкий ветер не давал ему надолго зависать в одном месте и он, мирно покачиваясь из стороны в сторону, все время продвигался вперед.

Внезапно его оболочка плотно залипла на какой-то неизвестной сфере. Сфера переливалась всеми цветами радуги, завораживая взор. Оранжевая волна плавно сменялась насыщенной красной, затем накатывал фиолетовый, переходящий в глубокий синий. Синий захватывал собой всю поверхность сферы, но постепенно его целостность нарушалась островками зеленого, цвета молодой листвы. Вот зелени становилось все больше, когда вдруг она напрочь вытеснялась ликующим желтым. Желтый, кружась вихрями, приносил за собой языки оранжевого пламени, плескаясь им, словно в танце. И вот, оранжевый огонь, не обжигающий, яркий, разливался вокруг. А дальше все повторялось вновь и вновь.

Купаясь в радуге цветов, Атом веселился, как ребенок. Вдруг он заметил девочку, которая смотрела прямо на него и тоже веселилась. Ее звонкий смех окутывал добром и силой, – хотелось быть ближе к ней. Атому показалось на мгновение, что он и есть эта девочка, – уж больно похожи они были в своем веселье. «Наверное, я был этой девочкой, – догадался Атом, приблизившись поближе к ребенку. – Что-то во мне еще помнит, как я так же вот смеялся, и держал в маленькой руке вот такую же округлую палочку…»

В этот момент девочка с силой дунула в палочку, выпустив из нее фейерверк воздушных пузырей. Каждый из них вздымал вверх, играя на солнце радужными цветами.

Атом, очарованный невесомой красотой, кружился внутри этого потока, но тут раздался хлопок, и его откинуло куда-то в сторону. Все исчезло, – и пузыри, и девочка. Атом замер на какое-то время, пытаясь собраться вокруг собственного ядра. Ощутив привычное равновесие, он, наконец, трезво оценил обстановку.

– Так, так! Куда это меня унесло? Пахнет лесом, цветами… Нахожусь на шершавой и липкой поверхности, – рассуждал он, озираясь по сторонам. – Ах, да это же лист, зеленый лист! Я на цветке, или каком-то дереве. Здесь, конечно, красиво, но этот запах… становится невыносим! Какая концентрация веществ! И все в мою бедную мягкую оболочку!

Пока он жаловался на цветочный аромат, поблизости опустилась большая мохнатая пчела. Она, раскачав тонкий василек, нырнула в самую его середину, чтобы взять нектар. Это движение качнуло соседние цветы, и каждый из них сбросил несколько пылинок. Миллионы молекул ароматной пыльцы, пушистые и липкие, закружили вокруг Атома. Он был уже раздавлен, и полностью захвачен ими. Включив все свое внутреннее сопротивление, он раскалился докрасна, протестуя против пыльцовой атаки! Оставаться собой становилось все сложнее, пылинки притягивали его, как сильнейшие магниты. Его тело от перенапряжения деформировалось, и кое-где уже образовались пробоины. Некоторым его позитронам удалось пролезть сквозь них и уйти в свободный полет, который длился недолго. Жадные и голодные пылевые частицы хватали освободившиеся позитроны, проглатывая их целиком.

– Я так долго не протяну! – выдохнул измученный борьбой Атом. – Теряю свой положительный заряд! Что за дела?!

И тут, словно стремясь на помощь, ветер мощным потоком перехватил наш атом водорода, развеяв всю пыльцу в одно движение. Атом, освеженный чистым воздухом, оправился, округлился, и вновь почувствовал себя замкнутой самодостаточной системой.

Ловя потоки ветра, он полетел над цветами, поднимаясь к верхушкам деревьев все выше, достигая самых крайних ветвей самых высоких сосен, и поднимаясь еще выше. Потоки ветра ослабли так же стремительно, как и начались, и Атом, вдруг потерявший направление полета, пошел вниз, поддавшись свободному падению. Он заметил впереди какую-то серую завесу. Она становилась все плотнее и темнее. Но уйти в сторону было невозможно, – Атом уже оказался в гуще дымного потока, который струился из высокой заводской трубы. Словно тысячи злобных коршунов с острыми когтями и ядовитыми клювами, атомы серы атаковали атом водорода. Это оказались колючие и едкие частицы; они цепко держались друг за друга, захватывая на своем пути все встречные атомы.

Кислород, безжалостно захваченный серой, погибал мгновенно. Превращаясь в стойкое токсичное вещество, он оседал на почве, деревьях и крышах. Особенно активные соединения норовили попасть пониже, чтобы проникнуть в дыхание человека. Люди, вдыхая загрязненный воздух, откашливались и стремились быстрее пройти зону газовых выбросов. Но отчаянные серные соединения не сдавались, продолжая наступление. А сейчас в этой битве оказался атом водорода. И спасти его из серного облака могло только чудо!