— Во всяком случае, Ян признал за Костей право принятия решений. Иначе, он не упустил бы шанса разобраться с Васькой самостоятельно. — Подоров ненадолго задумался. — Ян амбициозен, но прекрасно знает, что не может претендовать ни на какие наследственные титулы. Если он разглядит в Косте потенциал, и они найдут общий язык, то у Кости появится весьма нужный и преданный сторонник, а это ему сейчас, ой как необходимо.

— Я на это надеюсь, именно поэтому внёс его в список. Всё-таки мальчик ещё молод, в каких-то моментах неопытен, и далеко не на первом месте стоял в списке будущих помощников. Я рад, что наши мнения в этом вопросе совпадают. — Михаил прикрыл глаза рукой. Затем встрепенулся. — Ты, когда мне по икре, которую Костин кот забраковал, доклад сделаешь?

— Так я сюда с ним и пришёл, — Подоров вытащил из принесённой папки акты экспертизы и протянул императору.

Михаил долго читал, вглядываясь в каждую строчку. Прочитав, он принялся перечитывать. Когда император, наконец, протянул документы обратно Матвею, то долго сидел, глядя пустым взглядом в стол.

— Ваше величество? — Подоров дотронулся до плеча Михаила и тот вздрогнул, а затем взял себя в руки и посмотрел на него.

— Это точно? — спросил он, кивнув на бумаги, которые Матвей в это время убирал в папку.

— Мы проверили восемь раз. Даже в лабораторию Кернов образцы отдали, без указания источников. — Подоров закрыл папку и прямо посмотрел на главу своего клана, который являлся ещё и его императором. — Это сложносоставной яд, который реагирует исключительно с препаратом, который сохраняет вам жизнь. Больше ни с чем.

— Ты говорил, что он придал икре отвратительный вкус, — Михаил полностью пришёл в себя и теперь деловито спрашивал подробности. — Я бы даже не проглотил ни кусочка, так как яд попал бы в мою кровь?

— Этот вопрос я задал Эдуарду Керну, который химической лабораторией у Кернов заведует. Он провёл несколько экспериментов и пришёл к выводу, что яд активируется слюной, и практически сразу всасывается из полости рта в кровь. И становится неважно, выплюнули вы в итоге эту дрянь, или нет. При этом отсрочка действия яда почти на десять часов. Мы бы даже не сразу поняли, что отрава попала в организм на торжестве. — Подоров продолжал прямо смотреть на императора.

— Надо послать этому коту, как там его зовут, Паразит, кажется, лучший кусок буженины. Как ни как, а он спас мне жизнь. — Михаил усмехнулся.

— Я распоряжусь, — кивнул Подоров.

— Вы вычислили тех ублюдков, которые захотели меня убить столь изощренным способом? — Михаил сложил руки на груди, глядя на Подоров в упор. — Матвей, меня интересует прежде всего тот или те, кто сумел передать в чужие руки формулу лекарства, которое мне ставят уже каждые три дня.

— Да. Помощник фармацевта. Вот только, когда мы ворвались к нему в квартиру, он оказался мёртв. — Ответил Подоров. — Нам удалось проследить почти всю цепочку, от поставщика икры, до помощника повара, приглашенного на обслуживание банкета. Все они — мертвы.

— Кто занимался охраной банкета, проверкой продуктов и обслугой? — император хмурился, пытаясь понять, на каком уровне произошла самая важная утечка столь охраняемых данных.

— Собственная служба безопасности императора, — хмуро ответил Подоров. — Я отвечал только за охрану внутри дома, и то, потому что охрана объектов клана Орловых входит в обязанности моих ребят. И… — Он замолчал, а потом яростно добавил. — Ваше величество, я уже неоднократно обращался к вам с просьбой, начать проверку собственной службы безопасности. что ещё должно произойти, чтобы вы позволили мне уже вычистить этот гадюшник полностью?

— Матвей, мне не так уж много осталось. Целители не рискуют делать твердые прогнозы, но, по мнению консилиума, жить мне осталось не больше трех лет. Это может произойти раньше, может позже. В любом случае, однажды моя смерть станет неоспоримым фактом. Я успел сделать своего внука наследником клана. И я не хочу и не могу оставить ему дурное наследство. Орловы, конечно, не подарок, но он с ними справится. Уже справляется, и ты сам в этом убедился. И да, я прекрасно знаю, что кто-то из моей службы безопасности играет на стороне. Но пока трогать я никого не дам, чтобы не вспугнуть остальных. Работай, Матвей. Пусть в итоге останется только служба безопасности. — Он замолчал, затем встал и прошелся по комнате. — В тот день, когда я издам последний вздох, Василий должен последовать за мной, и одновременно все сотрудники службы должны быть арестованы. У тебя будет время: похороны дело хлопотное, особенно, похороны императора, и его наследника. Костя не примет клан, постоянно оглядываясь на этого выблядка, — выплюнул император и Матвею не нужно было объяснять, кого он имеет в виду. — Но, пока у наших врагов теплится надежда, что Васька наденет корону, он должен жить. Ты сам всё прекрасно понимаешь, — Подоров кивнул. Конечно понимает, тем более, что он думал точно так же. — Пусть лучше Совет кланов выберет нового императора, даже, если это будет означать смену династии.

— Я вас услышал, ваше величество, — Матвей поклонился. — Но всё же, не стоит себя хоронить раньше времени.

— Я и не собираюсь пока умирать. И буду бороться за каждую минуту, которую Господь позволит мне прожить, — отмахнулся Михаил. — Сосредоточься на приоритетах: женитьба Виктора Лейманова на очаровательной Камилле, её отец уже почти созрел, судя по последнему письму. Ну, и вычисление вражеских агентов в окружении Василия.

— Слушаюсь, ваше величество. Я могу идти? — Спросил Матвей.

— Иди. — Император кивнул. — Да, Матвей, пришли ко мне Яна, когда он вернется. Я хочу услышать его мнение о Косте.

Подоров наклонил голову, и быстро вышел из кабинета, чтобы продолжить дела, прерванные на доклад императору.

Мы с Яном медленно ехали по загруженным улицам столицы, после посещения первого из огромного списка предприятий и прочих объектов, принадлежащих клану Орловых. Посетили мы с ним типографию. Ян почему-то решил начать именно с неё.

Эта типография была наполовину государственной. И то, что вторая её половина принадлежала правящему клану могло гарантировать, что ничего порочащего империю из-под её прессов никогда не выйдет. А если вдруг всё-таки просочится какая-нибудь отвратительная книжонка, то с виновником будет разбираться вовсе не государство, в правосудии которого можно найти лазейку и избежать слишком сурового наказания. Нет, в этом случае в дело вступят каратели клана Орловых. Мне лично, даже думать не хотелось, что они могут сделать с бедолагой, если уж рядовые члены клана вовсе не показались мне безобидными овечками.

Специфика типографии была предельно регламентирована. Здесь выпускали в основном учебники, выпускать учебную литературу в каком-то другом месте было строго запрещено законом и нарушение этого закона каралось весьма достойно. Кроме учебников здесь выпускали специальную литературу и различные законодательные сборники.

Цензура в этих местах стояла такая, что, даже редкие случайно забредшие сюда мыши думали исключительно в правильном направлении. И, скорее всего, это правильно. В других-то издательствах не запрещено некоторое вольнодумство. Подоров берёт, конечно, каждого на карандаш, но творцы свободных мыслей даже не замечают порой этого. А вот учебники, и конечно же юридическую литературу должны ещё и в готовом виде тщательно контролировать, чтобы ни дай бог, в тексты не закралась ошибка.

— Вот такие пироги с котятами, — сообщил мне Ян, протягивая готовую копию Кодекса. — Можешь взять с собой. Тираж ограничен. Кодекс доступен для покупки только одаренным. Для простых людей он всё равно бесполезен, слишком много условностей, да и привязок к дару хватает. Собственно, почти все действия, связанные со статьями Кодекса связаны с применением дара.

— Здесь какие-то чары, — сказал я, разглядывая небольшую книгу, которая даже близко не могла сравниться с той махиной, которая висела под потолком зала заседаний Совета.