Да уж, молодец Дато, не только информацию с ресепшн фитнес-центра взял, а еще и у ребят из полиции запросил. Как ни крути, Дато его выручил, пусть и подкалывал по-дружески. Выяснив все детали, Рустем задумался. Стоит ли ему вообще приближаться к Булке? Ведь, пока она даже не знала, что он следил за ней некоторое время. А вдруг его внимание ей не интересно. Или может, Булка влюблена или в отношениях. Эта мысль почему-то разозлила. Словно ему не 32, а 16 и он – прыщавый подросток, который боится отказа. С тех пор прошло много лет и в своей жизни Рустем почти не получал отказов от женщин. Совсем не получал. Исключением была Элеонора, но и отношения с ней были совершенно не стандартные и развивались в совершенно не типичном для Руса сценарии. Когда-то она сама остановила его, установила дистанцию между ними. Но, признаться честно, Рустема это не сильно и расстроило. Сейчас же хотелось поражать воображение Булки, одарить ее вниманием. И страх быть отвергнутым больно отозвался в душе. А так бывает только в одном случае: если ты не просто добиваешься женщину ради спортивного интереса, а влюблен в нее.

***

Прошло уже две недели с тех пор, как Лелька случайно повстречала Красавчика в фитнесе. Она так больше и не увидела Руса и это безумно огорчало. Настроение у нее все чаще было тревожным, она стала обидчивой и нервной. Мама негодовала, поражаясь изменениям, происходящим с дочерью:

– Господи, жила себе нормально, нет же, начала худеть. Я тебе говорила, Лелька, твоя диета до добра не доведет! То ревешь как белуга, то смеешься как истеричка, то грустная, словно помер кто. А все эти листья салата как будто опыляют чем-то. Мало того, что твои авокадо стоят как кило вырезки, так еще прямо на глазах ты мегерой становишься!

Но Лелька пропускала матушкины нападки мимо ушей. Она видела в зеркале похудевшую себя, в гамаках ей больше не было плохо, и Элеонора даже подбадривала Лельку и хвалила за старание. А еще ее гардероб требовал срочного обновления. Мечта о самокате сама собой укатилась на задний план, уступая место задачам насущным – требовалась срочная вылазка по магазинам.

В пятницу после работы они с Катькой отправились в ближайший крупный ТЦ недалеко от их района. Катюха, с умным видом расхаживая между рядов одежды, поучительно высказывала Лельке:

– Надо брать то, что модно. Только так ты сможешь предстать перед своим Красавчиком во всеоружии. А сейчас моден оверсайз. – Подруга подцепила плечики с бесформенным нечто и покрутила, старательно рассматривая. – Например, это.

– О нет, Катя! Это я не надену. Я лет пять отходила в огромных балахонах. Я хочу что-то элегантное и красивое.

Катька недовольно закатила глаза:

– Все тебе не так. Послушала бы умного человека. Ты ж за модой не следишь, сидишь в своей лаборатории и только замеры делаешь, да пробы воздуха берешь. А я работаю с людьми и, поверь, вижу, как они одеваются.

Лелька прыснула:

– Да видела я, как они одеваются в фитнес-зале: все сплошь в спортивных штанах и майках.

– Ну, дура! Что с тебя взять, – пожала Катюха плечами и пошла в сторону отдела с бельем. – Как выберешь, маякни. А я поржу с твоих отсталых шмоток.

У Лельки испортилось настроение. Причем как-то слишком резко. В последнее время так часто бывало. Она не любила ругаться с Катькой, но вот это ее самомнение по любому вопросу бесило жутко.

– Кать! – Позвала она подругу. Но та надулась как мышь на крупу и с занятым видом перебирала лифчики на стойке.

Ну и пусть дуется, решила Лелька и пошла искать наряды сама, хоть ни черта в моде не понимала.

Через час Катерина, не сумев сдержать любопытства, таки заглянула в примерочную, где Лелька придирчиво рассматривала себя в зеркале. Маленькое черное платье, как легендарное от Коко Шанель, каким-то чудесным образом оставшееся от прошлых коллекций и лишённое звания оверсайз, смотрелось на Лельке обалденно. Не короткое, но и не длинное, с небольшим разрезом платье отлично облегало фигуру, делая девушку визуально еще стройнее, еще более хрупкой. Вырез лодочкой открывал тонкую девичью шейку.

– Слушай, а тебе отлично в этом платье! – Как ни в чем не бывало появилась Катька у примерочной. Когда только успела узнать, в какую именно кабинку Лелька зашла? – Но в таком не в зал ходить, а в бар в самый раз или в клуб.

Тут же Катькин мозг озарила мысль и она, округлив глаза, стала ее до подруги доносить:

– А давай, пойдем завтра в ночной клуб?

Лелька критически скривилась, но для Катьки уже не было никаких причин для отговорок. Если ей взбредет что-то в голову, то легче застрелиться, чем попытаться отказаться.

– Так, я все придумала. Завтра мы идем в клуб. И у меня как раз выходной в воскресенье. Отказы не принимаются. Я такое место знаю, огонь! Я туда уже год собираюсь, да все не с кем было. Ты ж как клуша, вечно дома сидела в пижаме и с мамкиными оладьями.

Настала очередь Лельки закатить глаза. Эта прорва когда-нибудь замолчит? За ней же не угнаться! И мертвого достанет! Проще, действительно, застрелиться, но, к счастью, в Лелькины планы это не входило. А может, и права Катька? Сколько можно сидеть дома? Да и платье теперь есть подходящее. Сколько ж лет она не выходила в свет? Не пила коктейлей, не танцевала под вибрирующую где-то в желудке музыку, не возвращалась под утро домой уставшая.

– Ладно уж, болезная! Во сколько завтра ты за мной зайдешь?

И Катька, не стесняясь, прямо в магазине сплясала то ли чечетку, то ли дикий танец папуасов, означавший только одно – она дико рада.

***

Как ни старались, вернуться из Питера Рустему с отцом удалось только к исходу второй недели. Зато всё задачи были решены, всё дела, что запланированы, сделаны.

Личный водитель вёз их с аэропорта Шереметьево по платной трассе. Машина легко скользила по широкой, гладкой дороге и Рус откинул голову на подголовник. Суббота. По идее, впереди выходные и он может со спокойной совестью отдохнуть перед новой неделей. В их "зубной империи" Рус был ответственным за обеспечение клиник необходимым материалом, а также проводил всё рекламные компании вместе с отделом маркетинга. Когда же на горизонте маячило открытие нового филиала, то отец вспоминал о его первом инженерном образовании и поручал решать все технические вопросы подготовки клиник к открытию. Рустему и самому нравилось, что он в силах решить так много задач. В конце концов он понимал, что весь бизнес останется ему, поэтому не мог относиться к работе с прохладцей.

Зазвонил телефон и на экране всплыл номер, принадлежавший Дато. Поднимать не хотелось, потому что Рус предполагал, зачем ему звонит друг в субботу. Но, помня о том, что он обязан Дато за информацию, трубку поднять пришлось.

Дато как всегда был весел и беспечен. Он звал в клуб, не так давно открывшийся и принадлежавший их общему знакомому. Настроения ехать тусить не было, но Дато снова подкалывал, мол, он, Рус совсем голову потерял из-за какой-то крошки и теперь решил завязать с весельем и тусовками. Не то, чтобы Рустем повёлся на поддевки, он и сам понимал, что слишком часто он думает о Булке, слишком ждёт следующего утра, чтобы приехать и увидеть её в неизменных лосинах и майке на спортивной площадке. Возможно, Дато и прав, и ему действительно нужно отдохнуть от работы, пообщаться с друзьями. И потому в конце концов они сошлись на том, что вечером встретятся в клубе недалеко от Патриков.

– Не очень-то ты хотел ехать туда, судя по всему? – Заметил отец, который казалось дремал на заднем сидении и не слушал разговор сына с другом. Оказалось, показалось.

Рус пожал плечами:

– Думал отдохнуть немного после поездки, в зал сходить. Но Дато так уговаривал, что я согласился.

– Поезжай, развейся, сынок. В зал ты итак ходишь регулярно. – Рус согласно кивнул головой.

– Шамиль Давидович, куда едем? За город или на Университет?

– Завези Рустема к нему на квартиру, а меня за город, домой. – Спокойно, но властно ответил отец.