Потянулись длинные, однообразные дни. Каждый вечер «тяжёлый сапог» или его женщина заводили Азу в сарай с нутриями, и целую ночь она не теряла бдительность, охотясь за крысами. Поначалу они вели себя нагло, как это было до её появления, и у Азы было много работы. Но потом численность крыс поубавилась, а оставшиеся стали вести себя осторожнее, стараясь обходить стороной злополучный сарай, в котором их поджидала собака-крысолов.

По ночам за стеной Аза часто слышала тяжёлое фырканье с глухим рычанием. Это Джесс обходила территорию и задерживалась у сарая, чувствуя Азин запах. Джесс сразу же невзлюбила Азу, она разделалась бы с ней с удовольствием, если бы ей представилась такая возможность. А по утрам Азу выводили в дальний угол двора, к будке под раскидистым деревом, где она и коротала тоскливые дни. Она послушно расправлялась с крысами, ела то, что ей давали, больше не рычала на окружающих людей, но при этом все её мысли были о семье, в которой она так недолго прожила, но которую полюбила всем сердцем.

Однако вскоре у Азы появилось занятие. Как-то днём, обходя свою территорию, в самом углу забора, за густым кустарником она обнаружила небольшую норку в земле. То ли это шмель себе прорыл ход, то ли маленькая мышка-полёвка – неизвестно. Аза заинтересовалась норкой и, от нечего делать, решила выяснить, кому она принадлежит. Земля в этом месте была мягкая, и лапы легко гребли, расширяя проход. Неожиданно Аза упёрлась мордой в основание забора, врытого в землю. Но норка уходила дальше, и собака продолжила занятие. Буквально через несколько гребков забор закончился, и копать стало намного легче. К концу дня Азе удалось сделать основательный подкоп под забором, и её нос с наслаждением втягивал воздух по ту сторону. Аза сильно устала, и своим собачьим нутром почувствовала, что «тяжёлый сапог» не обрадуется, увидев, чем она тут занималась целый день. Поэтому Аза вернулась к своей будке, решив, что обязательно продолжит это увлекательное занятие завтра. Благо, что кустарник в углу забора был очень густой, и «тяжёлый сапог» ничего не заметил.

На следующий день, едва дождавшись, когда её отведут к будке, накормят и оставят в покое, Аза бросилась к своему подкопу. Со вчерашнего дня ничего не изменилось, и собака активно продолжила работать лапами. Ей удалось расширить лаз, и теперь она могла просунуть уже всю голову за забор. Перед ней забрезжила призрачная надежда близкой свободы. Она работала изо всех сил, пытаясь выбраться наружу, но тут Азу подстерегало жестокое разочарование. Длина её цепочки предельно натянулась, и всё, что удалось Азе – это высунуть полностью голову по ту сторону забора, положив её на передние лапы. Собака с тоской смотрела на широкое поле, заканчивающееся вдали негустым лесочком. Если бы только можно было отделаться от ненавистной цепочки! Аза уже стремглав неслась бы подальше отсюда! Собака тяжело вздохнула… Так она и лежала до самого вечера, глядя вдаль грустными глазами.

Теперь у Азы появилось каждодневное развлечение – протискивать голову под забор и часами лежать, грезя о свободе. Но однажды произошло событие, которое в корне изменило дальнейшую Азину судьбу. Забирая Азу по утрам из сарая, женщина обратила внимание на беспокойное поведение животных, обитающих в клетках. Она заметила, что причиной их беспокойства является звон Азиной цепочки. Как только Аза начинала перемещаться по сараю, цепочка со звонким металлическим звуком тянулась за ней, а нутрии начинали при этом метаться в клетках, стараясь забиться в угол. Женщина сообщила о своём открытии «тяжёлому сапогу», и он очень обеспокоился этим.

– Так, глядишь, и приплода хорошего не будет. – «Тяжёлый сапог» сам лично удостоверился в том, что женщина права. – Что же делать? И без собаки в сарае нельзя – крысы вмиг снова обнаглеют.

– Пересади её на крепкую верёвку, – пожала плечами женщина. – Пусть в сарае будет на верёвке, а у себя возле будки – на цепи.

– А если перегрызёт верёвку? – Мужчина мрачно взглянул на Азу.

– Да ты посмотри на её зубы! Крепкую верёвку за одну ночь точно не перегрызёт! А начнёт грызть – заметишь и накажешь её.

Так и случилось, что к кольцу у дальней от входа стены сарая вместо цепочки привязали верёвку, и теперь Аза могла гоняться за крысами, не тревожа нутрий. Времени грызть верёвку у неё не было: ночью она охотилась, а днём снова сидела на цепи. Но постепенно, ночь за ночью, неделя за неделей, верёвка начала перетираться в том месте, где она была привязана к кольцу. Прошло немало дней прежде чем однажды, во время очередного прыжка к крысе, Аза почувствовала, что её больше ничего не сдерживает. Она удивлённо осмотрелась: ничего не изменилось, она привязана к длинной крепкой верёвке. Вот только конец этой верёвки свободно перемещался вслед за Азой по сараю. Собака даже несколько раз обежала сарай по периметру, чтобы точно убедиться в этом. Сомнений не было – Аза больше не привязана. Оставалось только выбраться из сарая, а дальше она точно знала, что делать. Аза легла возле самой входной двери и приготовилась терпеливо ждать.

Утром, по обыкновению, послышалась возня возле открываемой двери – по запаху Аза определила, что пришла женщина. Собака вся подобралась в ожидании. И как только дверь начала открываться, Аза пулей выскочила в расширяющийся дверной проём – прямо мимо ещё ничего не успевшей сообразить женщины. Та только охнула, увидев, как что-то пронеслось у неё под ногами. Аза прямиком мчалась в дальний угол двора, к своему лазу за густыми кустами. «Тяжёлый сапог» в это время собирался закрывать Джесс в вольере. Он стоял к Азе спиной и не видел её побег. Но зато Азу сразу же приметила Джесс, толкнула закрывающуюся дверь вольера и выскочила наружу, сбив своего хозяина с ног. Огромными скачками с глухим злобным рычанием Джесс помчалась за Азой.

– Взять её, Джесс! – закричал «тяжёлый сапог». Теперь уже и он увидел беглянку.

Аза стремительно, изо всех сил, мчалась к спасительному лазу. Длинная верёвка волочилась за ней в пыли. Аза не оглядывалась, но слышала топот и рычание настигающей её Джесс. Вот уже и кусты! Азе пришлось сбавить скорость, лавируя между кустами. Верёвка мешала ей, путаясь в ветках. Джесс неслась через кусты напрямик, ломая их, Аза уже чувствовала её запах и тяжёлое дыхание. Она быстро юркнула в свой подкоп, отчаянно работая лапами, запутавшаяся верёвка забирала драгоценные доли секунды. В это время Джесс настигла Азу и вцепилась зубами в её правую заднюю лапу. Аза громко завизжала, но боль придала ей недостающие силы для последнего рывка. Аза судорожно дёрнула лапами, и, о чудо, полностью проскочила в свой лаз и оказалась по ту сторону забора.

Но радоваться Азе было некогда. Ей казалось, что сейчас и Джесс последует за ней. Стараясь не обращать внимания на боль в окровавленной лапе, Аза мчалась и мчалась через всё поле, не останавливаясь и не оглядываясь, всё ближе и ближе к виднеющемуся вдали спасительному лесочку.

4.

Аза вбежала в лес и ещё промчалась метров двести. Потом она в изнеможении остановилась. Сердце готово было вырваться из груди, язык свисал набок, а бока ходили ходуном от тяжёлого дыхания. Аза оглянулась – только сейчас она убедилась в том, что погони за ней нет. Она не знала, что «тяжёлый сапог» хотел отправить по её следу Джесс, и только слова женщины, умолявшей его не делать этого, ибо Джесс была страшна в ярости, и её жертвой мог стать любой случайный взрослый или ребёнок, остановили его.

Аза легла на землю, чтобы отдышаться после побега. Занималось тёплое утро второй половины сентября. Трава и деревья вокруг были ещё зелёными, но кое-где проглядывали отдельные желтеющие листочки. В лесу было тихо, только весёлый гомон птиц нарушал тишину.

Отдышавшись, Аза занялась израненной лапой. Зубы Джесс глубоко вошли в мякоть бедра, видимо, поранив мышцы, но, к счастью, не задев кость. Всё правое бедро было залито кровью, и Аза принялась тщательно вылизывать его. Лапа сильно болела, и Аза осторожно, но старательно проводила языком по следам, оставшимся от зубов овчарки. Наконец она решила, что врачевания пока достаточно, встала на лапы и попыталась пробежать ещё немного вглубь леса. Правую лапу она поджала, стараясь не наступать на неё. Вскоре Аза выбилась из сил, передвигаясь на трёх лапах. К тому же больная лапа снова закровоточила. Но Аза продолжала ковылять вперёд, стараясь уйти как можно дальше от ненавистного двора, где она столько времени пробыла пленницей. Оглядываясь по сторонам, собака заметила огромное старое дерево с выступающими над землёй корнями. В одном месте под сплетением корней образовалась довольно-таки широкая выемка, в которую Аза легко смогла протиснуться. Под корнями было относительно сухо и просторно, и собака решила, что для неё это место станет временным убежищем.