- Да уж, сколько золота в карты ему спустил! – подхватил один участников последнего плаванья. – Пусть на том свете пользуется.

Глумливую шутку сочли уместной, выпили и за неё, и за мёртвого очкастого пройдоху. А потом нагрянула беда. Половина из сидевших за столом схватилась за живот. Сквозь загар и щетину пробилась мертвенная бледность. На её фоне проступили зловещие сиреневые пятна. Один за другим пираты падали – на стол, под стол, на длинную скамью.

Побледнел и Далматис, но без сиреневых пятен.

- Кажется, узнаю мягкие женские руки.

- Орвис, кто это сделал? – взволнованно промолвил Рикас. Он, как и отец, отставил чашу с безопасным иллинийским вином, опасаясь пить даже его.

- Догадываюсь. Но промолчу, пока не уверен полностью. Был уже случай пару лет назад. Архипелагу крепко дали по носу, а на следующий день… - рука указала на автора последней шутки с остекленевшим взглядом и сведёнными в последней судороге руками.

- Посмотри на них внутренним оком, - велел князь.

Рик сосредоточился. Увиденное заставило содрогнуться и даже усомниться в достоверности полученного знания. Жизненная энергия, слабое подобие тейской Силы, стремительно покидала тела отравленных пиратов. Наверняка составивший это мерзкое зелье или обладал тейскими способностями, или хорошо их знал.

- Что-то высасывает их досуха, отец.

- Непривычное определение, но верное, - согласился Далматис. – Слава Создателю, что я прихватил иллинийское. Кстати, обратите внимание. Быстрее подействовало на самых пьяных. Впору нести фотографическую камеру. Снимок сгодится для любителей вещать о вреде рома.

Само собой, после возвращения в его дом князь первым делом предложил Айне отплыть немедленно. На что получил обескураживающий ответ.

- Не поеду.

Алекс поражённо воззрился на дочь. Такая горячая, искренняя встреча была, слёзы, самая неподдельная радость…

Напротив, Рикас ничуть не удивился, спокойно ожидая окончания сцены. От него не укрылись многочисленные взгляды между Айной и Орвисом, неприкрытые ухаживания последнего, случайные прикосновения рук, не скрываемые в присутствии брата. А ещё – яростная защита гражданина лорда, стоило в присутствии девушки хоть чем-то задеть солнцеподобного.

Любовь слепа вдвойне. Не видишь и недостатки возлюбленного, и причины, не позволяющие окружающим одобрить твой выбор.

Особняк в Теландайне, бывший местом заточения Айны, станет истинным её домом?

- Синьор Алайн! – Далматис поклонился князю и, не менее церемонно, Рикасу. – Синьор Алайн-младший. Смиренно прошу руки вашей дочери и сестры.

Не глядя на торжественность момента, невеста упрямо вздёрнула носик. Отец есть отец, но спрашивать у младшего брата разрешение на её брак? Орвис перебарщивает.

Айна недооценила избранника. Правильно истолковав повисшую неловкость, тот заявил:

- Полагаю, его светлости нужно поговорить с дочерью наедине.

После чего увлёк Рикаса в сад за локоть. Тей едва сдерживался, чтобы не отдёрнуть руку. Далматис, на голову выше и намного раньше придя в этот мир, наедине с будущим родственником разыгрывал роль старшего брата. Именно этого субъекта Рикас в братьях видеть не желал.

И объяснить это не мог. Строго говоря, Орвис ничем их не подвёл. Пообещал свою яхту отвезти до Икарии. Поспособствовал отстучать телеграмму матери: всё кончилось благополучно. Если бы не его вмешательство, Рикас с Айной до сих пор бы гнили в застенках Терона, а князь рубил головы на благо своего злейшего врага… Почему червячок сомнения столь велик, что похож на удава?

Молодой человек не мог спросить прямо своего спасителя: отчего ты мне так не нравишься. Зато Алекс получил возможность задавать вопросы дочери. Впрочем, повторил один-единственный, озвученный ещё в присутствии жениха – почему?

- Папа… Прости! - Айна бросилась ему на шею, благоухая экзотическими и, вероятно, очень дорогими духами. – Ты не одобряешь… Я понимаю.

Князь молчал. Они остались наедине, но к чему слова? Пока дочь находилась в родовом замке или Винзоре, родители воспринимали её ребёнком, пусть давно вступившим в брачный возраст. Рикасу полагалось пройти свой путь, полный опасностей, закаляющих характер, и не обязательно при отце. Молодую синьорину следовало отдать замуж, передав бремя хлопот супругу.

Но перед глазами был пример матери. Жизнь Ианы сложилась иначе, совсем не напоминая обычный благополучный переход из родительской семьи под кров мужа. Числу пережитых ей авантюр позавидовала бы значительная часть гвардейцев. Вероятно, именно поэтому она отправила дочь в воевавший Арадейс, предложив маленькое приключение для закалки характера. Разумеется, и представить не могла, что негодяи с Юга возьмут её в заложники.

- Понимаю. Что бы ни случилось, я всегда с тобой и приду на помощь, только позови.

Она сильнее прижалась к отцу, по-детски всхлипнув.

- Вы отплываете… сегодня? Не останетесь на свадьбу?

Алекс не ответил. Выбору, пусть абсолютно неправильному с его точки зрения, он препятствовать не стал. Но присутствовать на пиратской свадьбе… Он более чем по горло сыт их обществом.

Тревожит и неизвестный отравитель. Здесь найдётся кому заботиться об Айне, но всегда ли Орвис будет рядом? Не заставит же повара перепробовать каждое блюдо, лизнуть каждую ягодку на винограде! Яды – коварная штука, от них защититься трудней, чем от шпаги и пули.

Отец под руку вывел дочь в сад, где жених и его будущий шурин ожидали ответа. Очевидно, что князь не отказал в согласии на бракосочетание, однако лицо Далматиса не выглядело праздничным. Хорошо его знавшие сказали бы – он с трудом сдерживает гнев.

Причиной тому был короткий разговор с Рикасом. Тей заявил, что забирает в Икарию Дараньона. И не то, чтобы его присутствие среди граждан Республики или проданных рабов имело сколь-нибудь существенное значение. Далматису не понравился категорический тон.

После победы в бухте он чувствовал себя на коне. Пусть Двенадцать Островов управляются коллегиально, Далматис вмиг стал первым среди равных. Что себе позволяет сосунок, умеющий разве что бодро махать шпагой?

- Во-первых, я договорился с Тузом, что Дар – моя доля в добыче из рабов. Во-вторых, покойник обещал свободу всем рабам, сражавшимся на берегу, вы присутствовали и не возражали. В-третьих…

- Не свободу, а гражданство Островов, - перебил Далматис. – Это не только права, но и обязанности. В частности, никому не дозволено просто так бросить Республику.

Не считая дезертирства к лордам Архипелага. Об этом прискорбном факте он предпочёл не вспомнить, как и Йоргос перед дуэлью с Алексом.

- В-третьих! - невозмутимо закончил Рикас, произнося слова преувеличенно громко от частичной глухоты после контузии. – Лично я обещал Дару возвращение на материк, куда он стремится, и никому не позволю стать на моём пути.

Перчатка брошена и вызов принят. Далматис счёл за лучшее не наносить ответный удар немедля. Только бросил сквозь зубы:

- Забирай! Но как-нибудь пожалеешь, что посмел говорить со мной подобным тоном.

Разумеется, он не чинил никаких препятствий немедленному отплытию. Белоснежная яхта направилась к Драконьему Горлу, осторожно обходя торчащие из воды обломки рангоута – свидетельства гибели судов Архипелага.

Большая часть флота, некогда возглавляемого двумя теями, покоилась на якорях у входа в пролив. Флаги с крылатым единорогом спущены, значит – сдались на милость победителя.

- Я проиграл эту битву, - заявил князь, разглядывая пленных через иллюминатор кормовой каюты.

Дар стрельнул глазами и воздержался от комментариев. При всей откровенности Рикаса, многое в истории последних месяцев оставалось для него непонятным.

Княжич хмыкнул:

- А как же иначе? Ты сам спланировал поражение.

- Нет! – Алекс обернулся, и спутники увидели, что избитое шрамами немолодое лицо потемнело от возмущения, а седые брови изогнулись как крылья орла. – Я рассчитывал, что негодяи перебьют друг друга. Сколько потерял Архипелаг? Ну – тысяч пять или чуть больше, республиканские пираты – только погибшие при Роксане или подорвавшиеся у Рогов Дьявола. Думаю, и тысячи не наберётся. Воробьиный чих!