Каторжанин шагнул вплотную. В руке блеснул нож, лишь немногим уступающим размерами абордажной сабле.

- Ставлю на Тощего! – быстро поговорил Клык. В его кармане нашлась горстка медяков.

- За рябого! – раздались голоса.

- Я тоже сделаю ставку, - Рикас забрал револьвер из рук Туза и швырнул на стол. – Против двадцати патронов.

- Годится! – Каторжанин извлёк двадцать блестящих цилиндриков из патронташа. – Так легко я ещё не добывал ствол, клянусь всеми морскими чертями!

Вокруг спорщиков образовалось кольцо. Рябой выставил вперёд свой клинок, несколько раз перебросил из руки в руку. Затем бросился вперёд.

В какие-то доли секунды Рикас заметил, что атака построена грамотно: противник действительно имел дело с благородными. Пират в начале движения резко уклонился в сторону. Если бы тей ударил Силой по горлу или глазам, выплеск пришёлся бы в пустоту. Кончик сабли просвистел в сантиметре от носа, но он только отвлёк внимание. Одновременно сапог ударил в голень, в голову метнулся пудовый левый кулак.

Тей с изрядным трудом соскочил с линии атаки, поднырнул под левую руку. Локоть врезался в почку рябого.

Каторжанин хрипло охнул. Молодой человек отступил на пару шагов.

- Могу забрать патроны и не уродовать вас, гражданин брат.

- Убью… - угрозу тот сопроводил цветастой тирадой. На фоне его ругани зазвучали новые ставки. Часть зрителей пророчила победу новичку.

- Ставок больше нет, - внёс ясность Туз. – Продолжайте, братья. Тощий, у нас не принято бросать дело на полпути.

Рикас решил не дожидаться начала новой атаки, только сказал себе – лучше не убивать. Кто знает, как молодчики отреагируют на смерть ветерана от руки новобранца.

Лёгкий тычок Силой в глаза, будто растопыренными пальцами, заставил отшатнуться и моргнуть. Тесак, выбитый ударом ноги, со звоном вонзился в столб, едва не поранив кого-то из зрителей. Затем пошли в ход руки. В челюсть, под дых, снова в челюсть – короткая жёсткая серия вышибла дух. Каторжанин упал на колени.

Рикас сгрёб патроны, шесть сразу затолкал в барабан. Его остановил Туз.

- Не торопись, малыш. Бой не окончен.

Пират разогнулся. Лицо перекосила гримаса боли. Из разбитого рта брызнула кровь, когда он что-то попытался сказать. Дрожащие руки выдернули тесак из бревна, подпиравшего кровлю.

Рябой бросил потуги говорить. Теперь слово «убью» читалось в глазах – не менее красноречиво, чем сопровождаемое ругательствами. Лезвие свистнуло, описало круг, через секунду превратившись в сияющий диск. И этот диск помчался Рикаса, неумолимо, страшно! Казалось, ничто не способно его сдержать, помешать рассечь тея поперёк талии…

Резкий толчок ногами. Вся накопленная Сила хлынула вниз, отдачей поднимая выше. Клинок зацепил по каблуку, звякнув о набойку.

Взвившись в прыжке, Рикас врезал рябому сапогом в голову. Приземлившись, перехватил предплечье и резко вывернул. Тесак упал на песок, сухо треснули кости.

Он опустился на колени около поверженного пирата, подобрал нож. Остриё упёрлось в горло.

- Теперь вы не возражаете, синьор пират, что я заберу патроны? Сабельку тоже возьму, вы не против?

Кто-то зароптал: не по правилам забирать оружие, не заявленное ставкой.

- Правило? – Рикас деловито отстегнул ножны с пояса бывшего обладателя. – Правила вводят сильные. Сегодня я – сильный, и правило тоже моё. Как и ножик. Если кто-то против, вызываю любых двоих, ставлю на себя револьвер с патронами.

Желающих не нашлось. Синий Клык горделиво хмыкнул: глядите, какой у меня сосед.

После единственного приключения Рикаса оставили в покое, без попыток обобрать или проучить. Жизнь превратилась в курортный отдых. Но одна мысль портила всё: что с отцом и Айной?

Глава одиннадцатая

Минула неделя со дня прибытия брата и сестры Алайнов в Республику Двенадцати островов. Их покровитель Орвис Далматис счёл, что самое время раскрыть верховному лорду тайну местонахождения молодых людей.

- Как… Ка-ак они попали туда?! Чёртовы недоноски… – Терон разразился руганью, перещеголяв сквернословие своих подданных.

- Детали мне неизвестны, ваша светлость. Я отыскал рыбака, доставившего пару на Хелиос, дальше следы оборвались. Скорее всего, сели на торговца, их множество шляется.

- Узна-ать! – кулак правителя врезался в столешницу, разбрызгав пролитое вино. Когда он надирался и буйствовал до такой степени, подручные избегали заглядывать в его кабинет. Разве что вызывал, и за неповиновение могли привести в кандалах. Далматис проявил недюжинную смелость, заявившись по собственной воле.

- Позволю предположить, ваша светлость, это уже не столь важно, как факт их нахождения у врага. Вторично выкрасть, как в Арадейсе, вряд ли получится – они начеку.

- Тогда… Тогда ликвид-дируй обоих… обеих.

- Да, ваша светлость.

- Только так… тихо. Чтоб островные не знали. Пропали чужаки и пропали себе. Трупы скинь в океан. А я… Я прослежу, чтоб их мерзавец-папаша ни хрена не узнал, чёртов потрох…

- Будет исполнено, ваша светлость. Только вряд ли это получится быстро, их охраняют. Нужно время и, конечно, золото.

Терон вытащил объёмное тело из-за стола и прошаркал к окну, к обманчиво-безмятежной панораме залива.

- Золота всегда меньше, чем его надо… Но если и впрямь надо – бери. Бери! – внезапно на пьяного напала перемена настроения, да так стремительно, что пират не успел отбить выпад из глубины собственной души. Его поразило навылет, из глаза скатилась мутная слеза. Терон излился путаной тирадой, часто повторяя слова. – Орвис, друг мой! Незаменимый помощник во всех важных делах… Весь план под угрозой, всё пропадёт, если ты… Если не ты, кто ещё всё сможет… Ты один… Ты точно сможешь!

- Я оправдаю доверие вашей светлости. Позвольте идти?

- Ступай, друг! Создатель тебе в помощь.

Далматис коротко поклонился и вышел. Светлость вернулась к столу. Между бумаг, револьверов, бутылок, стаканов и прочих совершенно необходимых предметов валялся фотографический портрет беглой парочки, чуть подмокший в красном полусухом. Захотелось схватить нож и проткнуть их головы. Но нельзя. Коль нет возможности демонстрировать Алексу деток, так хоть фотографию показать. И нужно срочно, безотлагательно изолировать Синюю гряду от проникновения туда опасных новостей.

Днём позже верховный лорд оправился от тягостного состояния и в бодром виде прибыл удостовериться в успехах князя. Они имелись налицо, если, конечно, не требовать от пиратского сброда невозможного – их нельзя превратить в регулярную армию.

Тей Алексайон отобрал четыре сотни наиболее сносных бойцов, разбив их на два батальона. Все одеты по-военному одинаково, в серые мундиры. Терон обратил внимание, что один батальон носит серые повязки на голове, напоминающие лётный платок благородных, другой повязал белые.

Толпа флибустьеров выстроилась в две линии, отдалённо напоминающие шеренги. Тей Йоргос, напрягая не сильные от природы голосовые связки, держал речь.

- Напоминаю, только лучшие высадятся на Двенадцати островах. Им повезёт больше, чем ходившим на Арадейс! Наш верховный лорд эвиконунг обещает щедрый приз самым отважным!

Властитель поморщился. Республику нужно ощипать донага, сил и средств не жалеть на благое дело, но Йоргос слишком уж распоряжается не своими деньгами. Тот, не увидев приближающегося Терона, продолжил.

- Плохо стрелял батальон Аделауфа-зверя. Серые сегодня – лучшие!

Бойцы в серых платках радостно заголосили. Бывший легионер узнал обычный приём, излюбленный офицерами в Леонидии – устроить состязание между подразделениями. Словом, тей Йоргос и тей Алекс использовали все немногочисленные возможности, чтобы навести порядок среди анархической массы и готовиться к бою с коллегами по разбойному промыслу.

Младший лорд услышал тяжёлые шаги и обернулся.

- Батальоны! Приветствуем его светлость верховного лорда!

Пираты дружно гаркнули нечто неразборчиво-радостное.