Диаомилас мог только сесть на коня с неохотой на лице.

"Диаомилас!». — воскликнул Давос: «Помни, что Теония здесь для того, чтобы помочь Таранто, а не для того, чтобы быть униженной! Как архонт Теонии и избранный верховным главнокомандующим этой экспедиции, если впредь будет проявляться неуважение к верховному главнокомандующему и неповиновение, я не вижу необходимости в существовании этой совместной армии!».

Слова Давоса прозвучали громко, и воцарилась мертвая тишина. Даже Терифиас и Тауделес были потрясены жестокостью этого, казалось бы, мягкого молодого архонта.

Умакас несколько раз кашлянул и сказал: «Диаомилас просто испытывает беспокойство…»

Давос прервал его взмахом руки и сказал холодным голосом: «Почему теонийская армия всегда побеждает и остается непобежденной? Из-за дисциплины и послушания! Армия из более чем 30 000 человек без единого командования была бы беспорядочной! Раз мы уже знаем, что это был бы провал, зачем тогда выходить на битву!».

Под угрозой Давоса и пристальных взглядов всех, Диаомилас покраснел, и под невидимым давлением, он наконец выдавил из себя предложение: «Я понимаю».

***

На Анленских холмах царь Певкетии — Телемани и архонты мессапийских городов-государств ждали с затаенным дыханием, но доклад вернувшихся разведчиков погасил их энтузиазм.

«Что ты сказал?! Греки не пришли сюда, а продолжили двигаться на восток?! Бриндизи, их цель — Бриндизи!». — воскликнул Телемани, он больше заботился об этом прибрежном городе, чем о мессапийцах, потому что для архонтов Бриндизи — просто союзный город, а для Телемани это часть его новой территории и источник его богатства.

«Не волнуйся, царь Певкетии». — Пасимеус, архонт Рудии, ободряет: «Наша конница вчера отправилась доносить на Бриндизи, и я считаю, что жители уже должны были временно покинуть город, прежде чем греки смогли бы туда добраться. Даже если греки войдут в город, им ничего не достанется, а если они осмелятся снова иммигрировать в Бриндизи, то мы не против получить еще одну партию греческих рабов, как только заберем его обратно. Я думаю, что нам следует немного подождать и позволить кавалерии еще сильнее поджечь деревни в Таранто. Я не верю, что тарантинцы смогут продолжить движение на восток, узнав об этом!».

Слова Пасимеуса успокоили Телемани, и, подумав, он свирепо сказал: «Убейте несколько греков, которых мы захватили в Бриндизи, затем бросьте их тела на дорогу и посмотрите, как отреагируют греки!».

***

«Над Анленскими холмами поднялось более десятка дымов, от которых почернело все небо! На дороге разбросано множество трупов тарантинов, среди них были женщины и дети».

«Мне нужно, чтобы ты следил за передвижениями врага и видел, не выходят ли они из-за холмов». — Давос вмешался в доклад разведчика: «Возвращайся и скажи своему капитану, чтобы в следующий раз он прислал теонийскую кавалерию».

Тарантинский разведчик ускакал прочь.

Давос только посмотрел на молчаливого Умакаса, который стоял рядом с ним, и напомнил ему еще раз: «Мессапийцы соблазняют нас идти к Анленским холмам, поэтому мы не должны идти».

Умакас нахмурился и промолчал.

Давос больше ничего не говорил. Затем он повернулся и шепнул герольду — Толмидесу: «Скажи офицерам, чтобы ускорили марш и скорее ушли из этого опасного места».

Все наемники под предводительством Ксантикла теперь стали подготовленными гражданами из-за своих неоднократных военных достижений. Филесий, военный начальник, включил их всех в состав вакантных 1-го и 2-го легионов, а Ксантикл стал старшим центурионом 6-й бригады первого легиона. Для подготовительного гражданина это была высокая должность, но большинство центурионов и старших центурионов в армии — члены персидской экспедиционной армии, поэтому они считали, что положение Ксантикла ниже. В конце концов, он был одним из пяти лидеров. Поэтому, как только он станет официальным гражданином, его быстро повысят.

С другой стороны, Толмидес и раньше имел репутацию «первого глашатая» в наемных войсках, а его умение наладить отношения со всеми сторонами, своевременно и точно отдавать приказы и заставить даже самых несговорчивых офицеров отряда принять и выполнить их, позволило ему завоевать доверие вождей.

***

Глава 283

Поскольку Асистес был занят делами местного правительства, Давос остался без подходящего глашатая. А по мере расширения войны и увеличения числа людей Давос стал перегружен сложностью ситуации и остро нуждался в помощи, и Толмидес, несомненно, был подходящей кандидатурой. Поэтому Давос сначала назначил его исполняющим обязанности герольда, намереваясь постепенно создать команду сотрудников, которые будут помогать ему в решении военных вопросов экспедиции.

***

Вместо того чтобы немедленно вернуться на Анленские холмы, тарантинский разведчик отправился к тарантинской армии и в более преувеличенном виде доложил Диаомиласу о ситуации.

Прежде чем Диаомилас успел ответить, солдаты вокруг него начали кричать: «Мы не можем игнорировать мессапийцев, вырезающих наши семьи и сжигающих наши поля! Эти чужаки делают вид, что ничего не знают, ведь пострадал не их город!».

«Верно! Мы не можем подчиняться приказам чужаков! Мы сами пойдем сражаться с мессапийцами и отомстим за наших близких!».

«Идите в Анленские горы и преследуйте мессапийцев, убейте их!».

***

Рев солдат постепенно заставил тарантийских солдат узнать о ситуации, и этот коллективный фанатизм заразил каждого тарантийского солдата, что в свою очередь усилило суматоху в армии и, в свою очередь, вышло из-под контроля.

Диаомилас тоже был заражен, но он все еще мог думать. После избрания архонтом он сам способствовал войне против мессапийцев, но теперь, когда война нанесла серьезный урон Таранто, однако из-за критической военной ситуации у тарантинцев все еще не было времени разобраться с тем, кто виноват в этом беспорядке. Теперь, перед лицом кипящего общественного мнения, если он по-прежнему будет игнорировать его, то даже если они вернут Бриндизи, разгневанные горожане изгонят его из города-государства и оставят терпеть унижения всю жизнь!

Диаомилас заставил себя забыть страх, который Давос оставил в его сердце, когда вышел из себя. Оглядев армию с кипящим боевым духом, он наконец решился: «Прикажите всей армии повернуть налево и поспешить к холмам Анлен!».

Солдаты разразились радостными криками и тут же начали движение.

Когда армия тарантинов ушла, первыми их заметили люди из Метапонтума, которые были перед ними, что встревожило Тауделеса, и он немедленно послал кого-то сообщить об этом Давосу.

«Сволочь! Чертов ублюдок!». — Услышав об этом, Давос потерял контроль над своими эмоциями, ведь его худший страх сбылся.

Успокоившись, он повернулся к другому архонту Таранто, который молчал, и сказал: «Лорд Умакас, ситуация не терпит отлагательств. Мне нужно, чтобы ты отговорил Диаомиласа и заставил немедленно вернуться вместе со своими войсками!».

Умакас покачал головой: «Я знаю Диаомиласа. Он упрям, как скала, и раз уж он решил ослушаться твоего приказа, то уговорить его вернуться невозможно».

Давос посмотрел на него во все глаза и сказал в гневе: «Хочешь сказать, что не пойдешь?!».

Глаз Умакаса дернулся: «Я хочу сказать, что идти бесполезно, так как я не смогу его убедить».

«Толмидес!». — Рев Давоса испугал встревоженного Умакаса.

«Да, господин!». — мощным голосом ответил Толмидес.

«Найди этого ублюдка и скажи ему: «Если ты не вернешься, я немедленно поведу свои войска обратно в Теонию»!» — Давос с негодованием отдал приказ.

«Понял!». — Толмидес настороженно кивнул и сел на коня.

«Да… Архонт Давос, неужели ты-». — осторожно начал Умакас.

Давос нетерпеливо прикрикнул на него: «Заткнись!».

Давос был в ярости, ведь это был первый раз, когда кто-то ослушался его приказа с тех пор, как он возглавил армию.