Пожилой военный кивнул на стул и уселся сам.

– Садись, офицер. Хорошо, что так быстро добрался. Надеюсь, проблем не было?

– Стыковочный шлюз потерял герметичность, но ваши техники сработали оперативно, адмирал. Все хорошо. Во время переброски происшествий не было.

– На этом корабле все время что-то отказывает.

– На всех кораблях так, адмирал.

– Прочитал мое сообщение? – адмирал с кряхтением уселся на свой стул.

– Да.

– Что думаешь?

– Не понял и половины, но, если вы считаете, что следует отрядить на эту миссию боевой корабль, сняв его с боевого дежурства на опасном участке, я хотел бы выразить протест.

– Подожди, не кипятись… Сядь, Ставр.

Офицер уселся напротив и посмотрел на своего командира.

– Как дела на марсианском маршруте?

– Плохо. Держимся, но группировка контрабандистов взяли нас в окружение. Ходят слухи, что их финансирует радужная корпорация. Прорвать это окружение мы не можем, не хватает мощи. Разумеется, вся контрабанда потекла в обход нашей группировки. На Марсе уже говорят, что контрабанда это ручеек, который огибает лежачий камень.

– Продержитесь без одного боевого корабля?

Ставр дернул щекой.

– Позвольте вопрос, адмирал?

– Валяй.

– Почему корпы не строят гражданский транспорт? Как-то надо уже договариваться. Они арендовали наши верфи много лет назад, но обслуживают нас только по минимуму. В рядах служащих зреет непонимание. Сколько еще будет продолжаться эта корпоративная аренда?

– Все не так просто, – вздохнул адмирал. – Формально, верфи на орбите Земли и Луны принадлежат земному правительству. Но его больше нет. Продолжают существовать его отдельные ведомства, военные структуры, но все мы реорганизуемся. Видишь ли, после процедуры реорганизации, по законам человеческих миров мы можем лишь претендовать на право владения этими верфями как структура-правопреемник. Владеть ей без арбитража мы не можем.

– Но ведь надо делать хоть что-то! С каждым солярным днем наш флот дряхлеет! Я уже молчу о том, что большая часть судов занята гражданскими перевозками вместо боевого патрулирования! Нас перестали уважать, к флоту больше не относятся как к защите и опоре. Нас воспринимают как перевозчиков на побегушках у корпов.

– Ресурсы, которые предоставляют нам корпорации позволяют худо-бедно поддерживать флот в действующем состоянии. Ты же знаешь, Ставр, дела у человечества плохи. После миграции с Земли мы вынужденно расселились на Луне, Венере и Марсе, но выживание на этих планетах оказалось гораздо более трудной задачей, чем предполагалось. Ресурсов мало, всем перепадают крохи, не только флоту. Поэтому, лучше скажи мне, справятся твои ребята без боевого корабля?

– Чёрт, – вздохнул Ставр. – Адмирал, дела наши хуже не придумаешь!

– Знаю, сынок. Надо просто немного потерпеть, переждать эту напасть.

– На марсианской орбите ходят слухи что вы выжили из ума и подставили, кхм, подставились корпам.

Захария усмехнулся, его щеки сжались в гармошку морщин.

– Так бывает. Я не виню ребят. Рядовые солдаты редко понимают, что делает руководство и еще реже заглядывают дальше того, что дадут на обед. Арбитр пообещал обеспечить нам больше контроля над распределением полетов. Если ты удачно доставишь этих ученых к Меркурию, мы сможем освободить дополнительные корабли с гражданских перевозок и перебросить их на линию противодействия. Что скажешь, не помешает тебе парочка крейсеров на марсианской орбите?

– Парочка? – глаза Ставра загорелись. – Да, таким образом мы сможет заткнуть огромную брешь, пара камней, которыми все сейчас считают флот Земли, перекроет эту мелкую речушку.

– Вот и договорились, сынок, – улыбнулся адмирал.

Арманд сидел, глядя в одну точку. Делал он так довольно часто. Жизнь ставила его в такие ситуации, от которых можно было впасть в ступор. В эти моменты археолог просто ни о чем не думал. Он словно бы исчезал из мыслительного плана. Ничего осознаваемого не происходило в его голове.

Он неспешно поднял взгляд вверх. Бледный диск Солнца висел над головой, скрываемый пылью, не до конца осевшей после бури.

Рита сидела рядом. Ей нравилось быть с ним, оба они это понимали. Иногда она испытывала в этом потребность. И он, и она могли не общаться часами. Арманд просто сидел, ни о чем не думая, а Рита могла читать статьи, о чем-то рассказывать или заниматься работой. Главное, чтобы рядом был он. Так ей было спокойнее или казалось, что спокойнее.

За полупрозрачным, покрытым мелкими царапинками от частиц песка и пород куполом, оседали облака шторма. Несколько часов подряд гигантский вихрь кружил по долине, перемешивая песчаник. Рита любила моменты, когда буря стихала. Пыль и камушки переставали стучать по поверхности защитного стекла. Наступала тишина, прерываемая только дыханием. Ее и его.

В эти моменты она чувствовала себя необычайно спокойно. Солнце освещало широкую долину с причудливыми камнями, словно бы вывернутыми наизнанку, и на сердце, словно медленно оседавшая в условиях облегченной гравитации пыль, опускался покой.

Она принялась двигать ящики с собранным оборудованием, убирая их от входа в купол. Вход дополнительно закрывали тяжелыми вещами на случай, если буря повредит затворные механизмы. Ящики должны были помочь удержать их закрытыми на несколько спасительных мгновений, чтобы отступить вглубь пещеры.

Они с Армандом любили смотреть за тем, как буро-серый вихрь накрывает их с головой и злобно, с завыванием, стучится в защитный купол входной группы.

Вдалеке вспыхнули и снова пропали несколько огоньков.

– Кажется, едут! – девушка прищурилась, вглядываясь в пыльную линию горизонта.

Нечеткий диск солнца завораживал его. Арманд смотрел на светило сквозь пыльную пелену, не испытывая дискомфорта. Самое лучшее время, когда оно позволяет смотреть прямо, не пряча взгляд!

– Это за нами. Шахтерский транспорт, больше некому! Вставай, Арманд, надо собираться.

Рита склонилась перед ним и сжала его широкие ладони. Девушка с улыбкой заглянула в глаза своего мужчины, стараясь обратить на себя внимание.

– Ну же, приходи в себя. Скоро вы с ним, – она кивнула вверх, – познакомитесь гораздо ближе!

Шахтерский транспорт представлял собой тяжелый, хорошо защищенный четырехколесный автомобиль, способный свободно передвигаться по поверхности планеты. Рельсы ему были не нужны. Конечно, скорость была значительно меньше, чем у поездов, зато он мог ехать даже сквозь пылевую бурю.

Машина остановилась недалеко от купола. Рита и Арманд надели защитные шлемы и разгерметизировали отсек.

– А оборудование? – удивилась Рита. – Я, что ли, одна потащу?

– Возьмем только переносную лабораторию, – махнул рукой Арманд. – Все остальное оставим здесь. С ним ничего не случится, это собственность корпорации, к тому же, шахта закрыта для посещения, посторонних здесь нет.

Он неторопливо пошел к транспорту. Рита неуверенно последовала за ним, то и дело оглядываясь на ящики с брошенным археологическим оборудованием.

Марсоход заехал на пригорок, внизу, перед ним стелилась долина, ярко освещенная фиолетовыми огнями. Сэкнод-энкаунтерс таун принадлежал фиолетовой корпорации. Все их города, небольшие поселения, шахтерские поселки и исследовательские станции, имели соответствующую подсветку.

При приближении город светился все ярче, в мерцании виднелись проблески других цветов. Только на отдалении второй город Марса имел фиолетовый ореол. При приближении его мерцание перебивал неоновый блеск, серо-розоватового оттенка.

– Сэконд-энкаунтерс, – один из шахтеров сплюнул прямо на пол, – ну и дыра, что б ее!

Они проехали через шлюзовые ворота, за ними захлопнулись створки и помещение принялись накачивать кислородом. Затем машину обдули от песка и пропустили внутрь. Они проехали по тесным окраинным улочкам и свернули в технический сектор. Марсоход заехал в принимающий ангар, с шипением остановился и затих.