– Я просто общаюсь со своей девушкой, – заявил он Кейджу, нагло ухмыляясь прямо ему в глаза. – Это запрещено, господин декан?

Он спустился рукой ниже спины, и демонстративно огладил ягодицы Лив. И тут Фэриона накрыло. На глаза упала пелена, и как-то стало наплевать на последствия.

– Руки убрал от нее!

С нечеловеческой скоростью он подлетел к наследнику, и, схватив того за шкирку, оторвал парня от замершей в испуге девушки. Швырнув принца на землю, Фэрион бросился было на него, но окрик Оливии остановил его.

– Не надо! Он того не стоит!

Вытерев кровь с разбитой при падении губы, Алан поднялся на ноги и гневно уставился на декана.

– Ты хоть представляешь, на кого напал?

– Разумеется! – задыхаясь от ярости, выплюнул мужчина. – И что с того? Побежишь жаловаться на меня папочке?

Сделав глубокий вдох, он постарался успокоиться. Фэрион вдруг вспомнил, что он теперь преподаватель, и должен вести себя соответственно.

– Все, представление окончено. Отправляйтесь на занятия, студенты, – он злобно посмотрел на парней, – живо!

Недобро сузив глаза, принц, помедлив, все же послушался. Но, проходя мимо, он замер возле декана и произнес, так, что его услышал только Фэрион.

– Студентка и декан… Вот, значит, как… Интересно, а ректор знает об этом?

Следом за драконом о себе заявил император, и потребовал оторвать наглецу голову. Сжав кулаки, Кейдж едва сдержался, чтобы не поддаться этому желанию.

– Вам надо больше спать, студент, а то мерещится всякое.

Алан ничего не ответил, лишь одарил мужчину многообещающим взглядом. Проводив глазами наследника и его свиту, Фэрион повернулся к Оливии, все также стоящей позади скамейки, словно отгородившись от него. Он не стал приближаться, боясь спугнуть окончательно.

– Ты в порядке? Какого черта этот молокосос к тебе прицепился? – Кейдж поморщился. – Ему что, мало тех девок, что бегают за ним? И вообще, что он забыл в академии?

Оливия помрачнела.

– Ему нужна именно я. Это уже дело принципа. Впрочем, у тебя ведь схожие с ним намерения… господин декан.

Она, снова подняла глаза и посмотрела на него так, отчего ему стало не по себе.

– Теперь по всей академии слухи пойдут. Вот зачем ты вмешался?

– А надо было пройти мимо? – разозлился вдруг он. – И позволить ему добиться желаемого? Или ты и сама этого хочешь?

– Не говори ерунды, Фэр! – сердито воскликнула Лив. – Я в эту академию то сбежала, чтобы быть от него подальше. Но он последовал за мной и сюда.

– Фэр… – Кейдж скользнул к ней, и девушка отшатнулась, чуть не упав прямо в колючие заросли шиповника. – Мне всегда нравилось, как ты произносишь мое имя.

А потом до него дошли ее слова, и он резко остановился.

– Постой, он что, и до академии тебя преследовал?

Лив отвела глаза, и он снова почувствовал, как внутри закипает ярость.

– Неважно. Я давно привыкла сама справляться, и твоя помощь мне не нужна.

– Что значит, неважно?! Думаешь, я буду спокойно смотреть, как эта сволочь пристает к тебе? Пусть еще хоть раз только приблизится, я ему все кости переломаю!

– И тебя сразу уволят из академии. Да кто ты вообще такой, чтобы вмешиваться в мою жизнь?

Слова девушки охладили его и заставили задуматься. Как бы он ни хотел быть с Оливией, она никак не вписывалась в его планы. Скорей даже, мешала им. А этого никак нельзя было допустить.

– Знаешь, ты права. По сути, мы никто друг другу, – он отступил назад. – Поторопитесь в столовую, студентка. Занятия начнутся через пятнадцать минут.

Сказав это, он быстро зашагал по дороге, боясь передумать. И ему показалось, будто в глазах Оливии мелькнуло сожаление.

Эйдория

Глиняный кувшин разлетелся от удара на множество осколков, стражник тихо вскрикнул, его глаза закатились, и он упал. Я тут же отскочила вбок, чтобы не оказаться придавленной его телом. В страхе наклонилась над ним и дотронулась до шеи. Нащупав пульсирующую под пальцем жилку, облегченно выдохнула.

Живой! Боялась, как бы не перестаралась с силой. Мужчину было немного жаль. Седой ветеран, чем-то похожий на моего отца, он смотрел на меня так, будто ему было неудобно держать меня здесь. За те три дня, что здесь нахожусь, не услышала от него ни единого плохого слова. Всегда вежливый и услужливый, он даже посетовал однажды на то, что его хозяин так обошелся со мной. Носил мне еду с императорской кухни, чтобы не питалась едой для слуг, и притащил откуда-то теплое одеяло, чтобы не мерзла ночами.

Жаль, только, ванну не приволок, а то после трех дней пребывания в камере я чувствовала себя ужасно грязной. Хоть и умывалась каждое утро водой из бадьи, и как могла, обтирала тело. Мое платье потеряло прежнюю белизну, и попытки очистить его ни к чему не привели. Хоть я и была принцессой, но воспитывали меня в строгости, и у себя во дворце я не была избалована особым комфортом. Бывало даже, на королевской охоте, когда она затягивалась допоздна, приходилось ночевать прямо в лесу, пусть и в удобных шатрах. Так что подобными условиями меня не испугать. Император же будто забыл обо мне, и до сих пор ни разу не появился.

Простенький план сложился в голове за пару минут, когда я решилась на побег. Выведала у стражника, где мы и что вокруг. Замок в горах, и с одной стороны отвесные скалы, а с другой подъемный мост через пропасть, внизу которой течет бурная река.

Пошарив на поясе, сняла связку с ключами и посмотрела на дверь, ведущую на свободу. Ну, почти на свободу. Мне и надо то всего, что выбраться из замка. А там… Я просто спрыгну с моста, и моя магия подхватит меня. О том, что буду делать дальше, я не думала. Главное, сбежать отсюда, и уйти как можно дальше, пока за мной не выслали погоню. А после можно будет отослать отцу магического вестника, который поможет ему меня найти.

Ландариум

Вот уже неделю я билась над дипломным проектом. Артефакт преобразования никак не хотел получаться стабильным. Каждый раз эффект его действия был разный. То он срабатывал, и простая вода, налитая в пробирку, становилась тверже камня, превращаясь не в лед, а во что-то иное, со свойствами твердого тела. То мана, влитая мной в артефакт, пропадала впустую, а один раз кристалл наоборот, чуть не лопнул от переизбытка энергии.

Возможно, виной тому были моя несобранность и невнимательность в последнее время, ведь мысли витали далеко от реальности. В голове все крутились последние слова Фэра, о том, что мы друг другу чужие. Было странно, что он так легко отступил. Я ожидала долгого и упорного преследования с его стороны, но он просто сдался. Или сделал вид. И пусть я сама этого хотела, но почему-то было немного обидно.

Стекло в руках треснуло, и склянка с жидкостью рассыпалась на осколки. Один из них впился в палец и, ойкнув, я тут же поднесла его к лицу. Но как ни всматривалась, не могла ничего разглядеть. Лишь видела, как медленно капает кровь из неглубокой ранки, окрашивая в красный растекшуюся на полу лужицу воды.

– Что случилось? – услышала я встревоженный голос за спиной.

– Ничего, – схватив лежащий на столе платок, замотала палец и поморщилась от резкой боли.

Осколок все-таки был там. Достану его позже, когда Фэрион уйдет.

Приблизившись ко мне неслышной поступью, декан обошел меня и посмотрел на пол, а затем схватил за руку и размотал платок. Я попыталась высвободить конечность, но она была словно в тисках.

– Не дергайся, – приказал мужчина и, ухватившись за пострадавший палец, осмотрел его.

Взяв со стола пинцет, он аккуратно вытащил что-то видимое только ему и стряхнул на пол.

– Готово, – Фэрион отложил пинцет и глянул на меня. – В следующий раз будь осторожней.

Я кивнула, не желая вступать в спор, и снова попробовала вернуть руку. Но декан не отпускал, все так же не отрывая от меня глаз. Невольно я утонула в этом взгляде.

– Пусти, – тихо попросила я, борясь с наваждением.