На глазах у некоего имама вчера произошло это. К нему пришел шагирд и поцеловал руку за хлеб, протянутый некогда. Значит, все в мире делается правильно. Тверда его рука -- рука дабира, и в дым обратились пустые видения...
О пребывании заложников при дворе сказано во всех старых книгах Эраншахра. Не так важны они в качестве прямых заложников, ибо и сына своего не пожалеет задумавший измену правитель. Но если в столице при дворе постоянно находятся три-четыре высокородных сановника от какой-то страны, да и к тому же смещенных там со своих постов, то обязательно станут они докладывать о происходящих там непорядках. А тамошний правитель будет знать, что есть кем заменить его.
О туркменах... С ними нужно поступать, как некогда с персами. Они -главный народ этой державы, храбры в сражениях и неприхотливы. Но хоть числятся ныне туркмены первыми в государстве, а беднее всех прочих, коих сами завоевали. Даже коня имеет не всякий, и пусто в их шатрах. Посему следует громко хвалить их, почаще называть великим народом. Им по простоте большего не надо.
О неутруждении служащих во время службы... ле-дует запретить вызывать всякий раз ко двору всех, кто служит, ибо мешает это повседневному делу. Каждый чин должен знать свое место и час прихода, и не будет тогда пустого времяпрепровождения.
Тем не менее нет лучшего средства для укрепления власти, чем частые приемы. Когда не происходит их долгое время, начинают говорить о слабости или болезни государя. Сановники становятся подозрительны, начинают злоумышлять, смутьяны наглеют, и все государство впадает в тревогу.
О правилах при винопитии... Отнюдь не противопоказаны государю непринужденные удовольствия. Следует лишь делать такие вещи не на глазах народа, а в должном кругу приближенных и надимов. Лучше всего пить вино в загородных кушках, кои строятся для этого в разных красивых местностях державы. Там пусть будут сар-добы, цветники, фонтаны и все необходимое для увеселения.
По времени полезно устраивать более широкий прием с питьем вина, на который приглашаются разные служащие люди государства, в том числе из областей. Так они не будут завидовать более высоким сановникам и станут чувствовать себя тоже причастными к правлению. Всего от богатств государства должно хватать на таких приемах, и не нужно задерживать, если уносят с них что-нибудь в полах халатов.
Каждому при подобных мероприятиях раз и навсегда определено свое место. Коль восходит на помост государь для наблюдения за парадом войска, то сначала идет он один. Потом только всходят сановники, а если забежит кто не по чину впереди другого, должен быть наказан.
Так же и в войске -- не смеет младший обращаться с просьбой через голову старшего, ибо подорвано станет тогда уважение к службе. Соответственно положению должно выделять каждого убранство, красивое оружие и прочее. Всякому положено свое.
Что необходимо, написано и о выговорах высокопоставленным сановникам. Никто не должен слышать этого, пока не будут они смещены со своих постов. Тогда уже можно в достойной форме рассказать о некоторых их проступках, но так, чтобы не поколебать основы. Ибо скажут: что это за государство, где возможны подобные беззакония...
II. ВАЗИР (Продолжение)
Магриби приподнялся в своем углу, лишь только поставил он точку. Бьы незыблем на середине стола золотой куб. Все делалось в установленном порядке, и уверенность обрел калам. Разъяснив, какие следует внести дополнения к написанному, встал он на молитву.
Ничто не мешало сегодня. Выбрав сунну о пчелах созидающих, шептал он установленные слова. Сами собой подгибались колени, соединялись руки, лоб касался саджжада. Встав с молитвы, он подумал: а не те же ли пчелы -кружащиеся по земле люди? Бог послал в пример порядок в улье, и изгоняются оттуда беспокойные.
Да, в подлинном государстве, что строится по образцу Эраншахра, противопоказаны те, кои одержимы талантом. Во всем друг на друга должны походить люди, ибо -- как и у пчел -- одно у них предназначение. Кто же выделится в чем-нибудь -- не найдет тут себе ни дома, ни корма...
Прямая линия деревьев уходила к дальней стене, и он принялся считать их, четко отделяя одно от другого. Ша-гирд ехал к воротам со старым дерном, но, как и положено, не стал привлекать внимание поклоном. Великая преданность была в его чистых глазах.
Где-то за стеной кричали дети. Все же некому присмотреть за ними в этом селении. Следует сказать, чтобы выделили там для наблюдения за детьми ушедшего на покой старого дабира, и пусть сидит каждодневно у хауза...
В обратную сторону просчитал он деревья и тотчас же сел за работу. Указание для мушериф-эмиров на ближайшие дни принялся он писать. Теперь, после убийства мухтасиба, султан увидит, насколько правомерны были его действия.
Прежде всего надлежит переловить убежавших гя-бров, так как у них обычно находят приют те, кто скрывается от закона. В ночь накануне убийства выехали они все из города, и посланы люди вслед за ними. Тем же утром в рабаде был зарезан дейлемским ножом со знаками батинитов старый устад-садовник. Видимо, сам был он из них.
По всем городам и селениям на пути войска следует произвести облавы. О дне его выхода из Мерва стало известно нечто дейлемским имамам, и забеспокоились они. Поэтому не через месяц, как намечалось, а к концу нынешней недели выступит войско, чтобы не успели приготовиться враги веры. Сегодня уже нужно будет объявить о большом смотре. И в утверждение крепости и^мощи державы провезут на этом смотре через площадь Йездан великий диваркан -- Разрушитель городов.
Все будет делать Абу-л-Ганаим, чтобы отговорить султана. С Тюрчанкой объединится он снова, и конечно же заболеет она в день похода. Султан не расстается с ней, так что будет упорствовать. Но к спасению царства делается это, и настоит он на назначенном им сроке.
Пока же надо неукоснительно соблюдать порядок во всем. В ответственную для государства минуту должны быть натянуты поводья. А чтобы дать понять это народу, можно использовать иудеев. Сами же они не пожелали включить знак Величайшего Султана в субботнюю здравицу, а следовательно, замышляют измену. Пусть же придет к ним в синагогу с розыском специальный да-бир со стражниками. Иудеи, как всегда, начнут громко кричать о нарушении закона, и люди поймут, что следует в эти дни проявлять осторожность.
И всевозможным умствующим тоже придется укоротить языки. Когда предстоит война за веру, то не к месту шататься с кувшином по базарам и восславлять порок. С двух сторон затачивает стрелы своих стихов некий имам, взявший себе гябрское имя, но сам думает не пораниться при этом. Сейчас он придет сюда, и надо дать ему почувствовать, что недовольны его поведением...
III. СУД ИМАМА ОМАРА
Непререкаем троекратный стук кости о дерево. Знак агая первенствует в мире. Видно по всему, что дейлем-ские убийства пришлись к пользе делу порядка. Так оно и бывает всегда. Он переступает порог, но великий вазир не смотрит в его сторону.
Сухой ладонью накрывает агай буйный месяц урдби-хишт. Круглые глаза останавливаются сегодня на многозвездном Теленке. Брыкливый наваст делается смирным, будто чует, что его ждет.
Потом агай оглядывается на окно и ровным голосом говорит, что божье стадо включает в себя разных по уму людей. В этом, по его мнению, нет чего-либо ошибочного, как и в том, что мир расположен меж двумя Тельцами. Сочиняющий стихи вправе допускать такие вольности...
Ага, значит, до старого вазира уже дошло рубои, что составил он вчера в чорсу у красильщиков. Имам Джаф-фар из их мечети принялся громко утверждать свои обычные глупости о божьем смысле в жизни. Тогда он постучал ладонью по донышку кувшина и сказал что-то в рифму о великом множестве ослов, которых пасет господь в сем преходящем мире между двумя Тельцами. Видимо, поручается уже мушерифам смотреть не только в рукава, где может таиться нож. Но что здесь обидного для агаевой идеи государства?..
Великий вазир между тем указывает ему, что бог един и непознаваем. Увидеть, представить или осознать его невозможно. Но некоторые безответственные люди дерзают изображать бога реальным пастухом, да еще пасущим неких длинноухих животных, возящих поклажу. И есть сведения, что, пересказывая уже эти легкомысленные стихи, враги порядка называют среди божьего стада богопротивных свиней, что прямо ведет к посрамлению веры...
