Что-то не так... Открываю глаза – передо мной перекошенное от злости лицо училки. Она что-то говорит, чуть ли не брызгая слюной, но я не слышу ни звука.

Выдёргиваю наушники из ушей, убираю в карман. Вздохнув, лениво откидываюсь на спинку стула. Типа – ну здесь я...

– Спасибо, Дамир, что всё-таки решил поприсутствовать на уроке! – ядовито произносит она, не скрывая злости. И шипит так, чтобы услышал только я: – Таких, как ты, нужно изолировать от общества!

Она явно пропустила приём у психиатра... Дайте, вашу мать, этой дуре успокоительные таблетки!

Брезгливо посмотрев на мои новые татуировки на запястье, резко отворачивается и отходит от моей парты. И я тут же сталкиваюсь взглядом с той, которая смотрит на меня ещё хуже, чем училка.

Ева...

Она быстро отводит взгляд и заправляет волосы за ухо нервным жестом.

Через полминуты звенит звонок. Громыхают стулья, царапая ножками пол. Все поспешно покидают класс.

Ева идёт к двери предпоследней, я – за ней следом.

Мы не виделись месяц, ровно столько меня здесь не было.

– Не смей!

Девушка резко оборачивается, когда я хватаюсь за её рюкзак, не давая выйти из класса.

– Не смей до меня даже дотрагиваться!

Своим пренебрежением с полпинка меня заводит!

Я дёргаю за рюкзак, и она невольно делает два шага назад. Умудряюсь захлопнуть дверь перед самым её носом. В кабинете мы теперь только вдвоём.

– Дамир, ты что, не понимаешь? Оставь меня в покое! – она пытается меня отпихнуть и дотянуться до ручки.

Уже практически дерётся со мной!

Чувствую, как сжимается всё внутри...

– Отстань! Отвали от меня!! – не сдерживаясь, кричит Ева.

Прижимаю девушку к закрытой двери. Припечатываю своим телом так, что нам обоим даже дышать трудно. Обхватываю её лицо ладонями.

– А если не отстану, то что? – рычу прямо напротив её губ.

Они дрожат. И подбородок тоже.

– Ты меня предал! – выплёвывает она.

Усмехаюсь.

– Да? А мне кажется, это ты меня предала! Ударила по самому больному, мать твою! И точно знала, куда бить!

– Дамир... – в её глазах появляется страх. – Я... Я хочу, чтобы ты держался от меня подальше.

Вновь усмехаюсь.

– Нет... Не получится. Пришло время расставить всё по своим местам. Я вернулся, чтобы отомстить.

Дамир

– Эй, Мирный! Ты идёшь?

Я зависаю всего секунды на три... Каждому человеку свойственно сомневаться. Но всё же выбираюсь из мустанга Макса и осматриваюсь.

Мы в чужом районе. Справа от нас частный сектор, через дорогу – плотная многоэтажная застройка. На автобусной остановке человек десять, не меньше. Ещё и восьми вечера нет, поэтому достаточно многолюдно.

Красный мустанг Макса и белый RX-7 Даньчика невольно приковывают внимание прохожих. Впрочем, как и вся наша компания. Наверняка мы производим впечатление каких-то отморозков. Небрежная одежда, татуировки на теле... Да и поведение явно не вписывается в общепринятые нормы.

Нам пофигу.

– Так какой план? – лениво прислоняюсь к кузову тачки.

Почесав подбородок и опустив взгляд, Даньчик нехотя выдавливает:

– Только припугнем её немного.

Очевидно, что врёт. Я усмехаюсь:

– Не гони! Ты так не умеешь.

Макс вмазывает мне по плечу.

– Да ладно, весело же будет. Мы совсем немного. Реально, совсем чуть-чуть пощекочем ей нервишки.

– А что она всё-таки сделала? – решаю немного ковырнуть тему, потому что до сих пор не в курсе происходящего.

Егор, проходя мимо, задевает меня плечом.

– Какая, к хренам, разница? – злобно оскаливается он. – Ты либо в теме, Мир, либо сваливаешь.

Грозный направляется в сторону частного сектора. Даня следует за ним. Макс смотрит на меня укоризненно.

– Ты разучился веселиться?

– А будет весело? – парирую я.

Подражая нашему лидеру Грозному, Макс оскаливается и произносит:

– Сто процентов!

Чёрт, ладно... Я в теме! К тому же – последние дни лета. Надо проводить, так сказать. Впереди выпускной год.

Мы с Максом догоняем друзей. По частному сектору стараемся двигаться незаметно, держась в тени домов и деревьев. Уже темнеет. Судя по тяжёлым тучам над головой, будет дождь.

Грозный тормозит возле двухэтажного дома. Тот выглядит весьма богато и смотрится чужеродно на фоне остальных обшарпанных строений. Высокий кованый забор, ворота с калиткой, ухоженная лужайка перед домом. Машин во дворе не видно, свет в окнах не горит.

Какого хрена мы тут делаем?

Друзья не стали светить тачки, а значит, побаиваются попасться. А ведь они обычно ничего не опасаются, учитывая мощную поддержку их семей.

Егор Грозный – сын прокурора. Его мачеха – двадцатилетняя фотомодель. В сети есть её фотки в стиле ню. Мы любим бывать в гостях у Грозного, когда она дома.

Даниил Аверьянов. Он же Даньчик. Наш главный ловелас. Каждый день с новой девочкой. Иногда даже с двумя. И все от него без ума. Даньчик – приёмный сын в семье крупных бизнесменов. Они дуют ему в жопу с самого детства. Можно сказать, что он типичный избалованный и беспринципный мажор. Часто не видит границ дозволенного. Многие считают его психически неуравновешенным. На самом деле он очень даже вменяемый. И часто говорит, что с сумасшедшего просто спрос меньше.

И, наконец, Макс – мой ближайший друг. Максим Панфилов. Или Филя. Папаша у него – крупная шишка. Ведёт дела за границей и не живёт с матерью Максима. Но сына финансово поддерживает. На его восемнадцать лет, которые мы отпраздновали в июле, купил ему мустанг. Ну и права, соответственно. Макс – любитель погонять и помешан на тачках.

Но это только малая часть нашей компании. Так сказать, самые приближённые к Грозному. Он пользуется популярностью из-за своего влиятельного отца. Тот может решить любые проблемы с законом. Или их устроить. И сыночек окружён толпой прихлебателей.

Что касается меня... Мне просто повезло учиться с этими ребятами в одной школе. Богатых родителей у меня нет, семья самая обыкновенная. Но всё же я как-то влился в их тусовку. И дружим мы уже почти пять лет.

– Вон она идёт, – говорит Грозный, внимательно вглядываясь куда-то в начало улицы.

Мы стоим возле соседнего с особняком дома, притаившись в его тени.

Прослеживаю взгляд Егора. На дороге, довольно далеко, и правда, виден чей-то силуэт. Но разглядеть, кто это, и тем более понять, что это именно та девушка, практически невозможно.

Крупная капля падает на мой лоб. И тут же начинается дождь. Макс матерится, натянув на голову капюшон толстовки. Даньчик лыбится и ловит капли языком. Егор вообще никак не реагирует, продолжая следить за своей жертвой.

Тоже натягиваю капюшон и вновь вглядываюсь в фигуру на дороге. Похоже, девчонка перешла на бег, и теперь гораздо ближе. Одета она довольно странно. Белая длинная полупрозрачная юбка, кроссовки и спортивная толстовка. На голове кепка. Из-под неё торчит копна светлых волос. А ещё на плече девушки мотается небольшая спортивная сумка на длинной лямке. От быстрого бега сумка бьёт по её бедру.

– Нужно проникнуть в дом, – неожиданно бросает Грозный.

Для чего это нужно, никто не спрашивает. Он знает, что делает.

Девчонка торопится к воротам особняка. Правда, не успевает до них добежать. Егор выбегает из тени и ловит её в десяти шагах от калитки. Подкравшись сзади, закрывает ей рот рукой. Вынуждает девушку идти вперёд и заставляет отпереть калитку.

Мы тоже выходим из укрытия и беспрепятственно попадаем во двор вслед за Егором и девчонкой. А потом и в дом. Никто из нас не издаёт ни звука, и наверняка незнакомка напугана до чёртиков.