– Да, мой господин, – Ян-Ях послушно склонила голову и скрылась.

     – У вас несколько жён? – Фай не ожидала такого странного выверта семейных отношений. Хотя на Земле семьи отсутствуют уже несколько веков, но по классическим произведениям известно, что в древности люди жили разнополыми парами. И это и называлось – семья.

     – У меня семь женщин, с которыми я делю кров. Ян-Ях старшая, но не по вохзрасту, а по месту в положении.. Она отвечает за представительские функции. Остальные представляют сложившиеся на планете группы. Так мы решаем конфликты между этими группами. По семейному, по-родственному.

     Внезапно я почувствовала, что взгляд Чагаса опять стал жёстким.

     – Могу ли я задать подобный вопрос, вам, уважаемая повелительница пришельцев?

     – Да, задавайте, буду только рада удовлетворить ваш интерес.

     – Есть ли у вас мужчина? Дети? Как они относятся к вашей деятельности? Должность, подобная вашей, вряд ли совместима с обязанностями хранительницы очага.

     – У нас нет необходимости в сохранении очагов, какими бы они не были. – Фай снисходительно улыбнулась ему в ответ. – Видите ли, глубокоуважаемый Председатель – Мы победили слепые инстинкты, в том числе и материнский. Дети наши воспитываются в школах, из нескольких ступеней. Мы сами – дети, выросшие в таких школах, где коллективное воспитание профессионалами высокого класса привило нам восприятие всего человечества как единой человеческой семьи. Поэтому все мужчины моей планеты могут считаться моими «мужьями», но у нас больше в ходу понятие «братья и сёстры». Я уже отдала долг перед обществом, родив двух детей. Одному уже двадцать пять, второй двадцать три земных лет. Перед отлётом я встретилась с ними. Красивые, умные и сильные... Моё материнское сердце спокойно за них.

     – Страшное дело! – в глазах Чагаса мелькнул неподдельный страх и возмущение. – Всё оказывается ещё хуже, чем я предполагал. С такими взглядами общаться с вами могут только закалённые в философских спорах учёные и высшие сановники.

     – Но почему же? – теперь уже Фай не понимаю его. – Ведь такой подход даёт нам гораздо больше степеней свободы. Мы можем позволить себе любые исследования, любой риск, всё, что может способствовать расширения сферы познания Вселенной.

     – Я вас понял. – Чагас собрался, взял себя в руки и успокоился. – Да, нам надо будет обязательно посмотреть картины вашей жизни. Не могли бы вы сделать для нас копии картин, которые вы собираетесь нам показать?

     – Это не трудно. Сколько копий вы хотели бы получить? – Фай снова была поражена. – Неужели вы всё-таки решили, что можно демонстрировать фильмы ещё кому-либо.

     – Нет! Сделайте пока одну копию, лично для меня. Я хочу посмотреть более пристально в спокойной домашней обстановке, а потом уже решу. Надеюсь, это вас не затруднит.

     На этом аудиенция у верховного владыки планеты закончилась.

     Фай думала, церемония встречи займёт больше времени, поэтому обрадовалась обретённой свободе. Хотя и ограниченной стеной Садов. Теперь ей предстояло познакомиться с так называемым «инженером». Она думала, что здесь смысловое несовпадение, семантическая неточность, и одно и то же слово называет разные понятия.

     За дверью стоял человек, довольно высокого роста, с азиатскими чертами лица, но на удивление бледнокожий. Подбородок и верхнюю губу украшали густые черные заросли. Наш милый Вань говорил, что в его время это называли «борода». Отвратительное зрелище! На Тормансе до регулирования наследственности не дошли, или не додумались подавлять рост волос на генетическом уровне. Хоть бы брил, как наш Вань, а то выглядит неопрятно. Бр-р-р.

     – Я – Хонтээло Толло Фраэль, – четко произнес он трехчастное имя.

     – Я – Фай Родис, –тембр голоса показался Фай приятным. – Глава экспедиции с Земли, впрочем, вы это прекрасно знаете.

     – Уважаемая Фай Родис, я послан к вам в качестве сопровождающего лица. Если вам не сложно, зовите меня просто Таэль.

     Фай решила, что вряд ли стоит ждать от инженера слишком больших гадостей. Скорее всего, он будет рассказывать начальству о содержании разговоров.

     – Может быть, вы хотите выйти в сад? – предложил Таэль. – Там мы можем...

     – Конечно! Идёмте в сад! Таэль, – она осчастливила парня самой лучезарной из улыбок. Бедный даже слегка сомлел. «Может поиграть с ним немного? – вдруг появилась странная мысль в её голове. Уж очень этот молодец странно себя ведёт. Словно он никогда не разговаривал с женщинами. Краснеет до корней волос после каждого сказанного мной слова.»

     Они спустились в сад, узкие аллеи которого были распланированы почти по земному. Так устраивались сады во дворцах Китая тысячи лет назад.

     Фай почудилось, что когда-то она видела нечто подобное. В какой-то из школ третьего цикла в Южной Америке? Или это было в Азии?

      – Таэль, давайте сядем здесь, – ей приглянулась симпатичная полупрозрачная скамья из материала похожего на нефрит. – Смотрите, как здесь мило!

     Но этот странный инженер отрицательно качнул головой и показал в другую сторону, где конический холмик венчала беседка в виде короны с тупыми зубцами.

     – Здесь растут цветы бездумного отдыха, или канабиш – пояснил он, – достаточно посидеть несколько минут, чтобы погрузиться в оцепенение без мыслей и забот. Здесь любят сидеть члены Совета и другие высшие чиновники. Слуги уводят их в назначенное время, иначе человек может заснуть навсегда.

     Они поднялись в беседку. С неё открывался вид на город. Внизу, за голубыми стенами садов, раскинулся он огромным тёмно-зелёным пятном. Его стеклянные улицы поблескивали наподобие речных проток. От ворот Садов Цоам доносились звуки городской жизни. Нестройная музыка, голоса, смех и отдельные выкрики сливались в равномерный шум, подобный шуму прибоя у моря.

     Инженер молчал, прислушиваясь к звукам. Фай удивилась такому странному поведению. Она думала, что его назначили для получения информации о ней. Разве можно собрать информацию молча? У этого Таэля может быть какие-то сверхспособности?