Тут в кабинет вошел Серж, довольный, свежий, подтянутый, не смотря на свой не совсем спортивный вид, в нем ощущалась физическая сила и готовность действовать. Николь посмотрела на его довольную улыбку и поинтересовалась:

— Что, после приобретения карты Израиля мы далеко продвинулись в нашем расследовании?

— Нет, до карты дело не дошло, а вот в остальном мне удалось кое-что добыть для нас.

— Вот как?

— Да, давай сюда ребят-аналитиков — пока что самого мелкого ранга. И кто у тебя будет отвечать за координацию этих групп?

— Сейчас я могу нагрузить только Илью. У остальных работы выше крыши.

— Сойдет. Давай сюда Илью. И дай мне на пять минут доступ во Всемирную Паутину. ОК?

— Прошу.

Николь отошла сначала к двери и попросила Марту найти Илью, а потом к окну, откуда наблюдала, как Сергеев быстро управляется с Интернетом. Ей хотелось оказаться у себя дома, чтобы уже подходил вечер, и чтобы она могла подойти и запустить руки ему в шевелюру, гладить его голову, сначала резко, а потом нежнее, нет, даже сначала дернуть за волосы, чтобы он почувствовал, что ей было больно, когда его не было рядом, а потом… СТОП! Я же сказала себе НИКАКИХ служебных романчиков… Никаких. Ни с кем. И вообще, с этой зависимостью от мужчины надо заканчивать. А вот как с ней заканчивать, если не хочется заканчивать? Хочется продолжать. Мама миа! Детка! Ты хочешь опять превратиться в домохозяйку, зависимую от мужа, от его прихотей, желаний, страстей? Быть рабой привычки, страдать от его и своих глупых ужимок, которые, в конце-концов заменяют в семье простое человеческое общение? Ты всего этого хочешь? Да, хочу. Да, хочу, черт меня забери! Я хочу чтобы он был рядом. Ну, дура же я… не ожидала. Никаких служебных романов. Никаких интрижек, никаких…

— Серж, извини!

Она выскочила из кабинета, почти свалив с ног Илью, у которого от вида Николь просто вытянулось лицо, вихрем пронеслась по коридору и заскочила в дамскую комнату, где с воем стала кулаками колотить по умывальнику, она выла, как воет волчица страшным голосом, наконец, ударила так сильно, что рука ее заболела, а по раковине пробежала трещинка. Боль отрезвила женщину. Она наклонилась и включила холодную воду. Из туалетной кабинки вышла одна из сотрудниц фирмы, которая была временно привлечена Николь к работе аналитического отдела. Затянутая в синий костюм женщина не успела подтянуть трусики-стринги легкомысленного розового цвета, она осторожно мелкими шажками пробиралась вдоль стены так, чтобы не задеть или шорохом даже потревожить Николь Санье. И только выбравшись в коридор и, переведя дыхание, она заметила, что не одела этот интимный элемент туалета, впопыхах его поправила прямо на виду у оторопевших мужчин, и, густо покраснев, ланью понеслась на свое рабочее место.

Николь же подставила лицо под холодную воду, потом уставилась в зеркало, дала себе три увесистых пощечины, вновь подставила лицо под воду, убрала бумажными салфетками следы от размывшейся косметики, и только после этого почувствовала, что ее немного попустило.

Истеричка! Так тебе и надо! Господи! Теперь им будет о чем поговорить. Что же, пусть говорят. Пусть фантазируют. Чем извращеннее человек, тем больше он придумает. Все равно правду знаю только я одна. Все. Соберись.

Николь спокойно вернулась в свой кабинет. Илья топтался у входа, так и не решившись войти, в обществе встревоженной не на шутку Марты.

— Пройдемте, Илья! — сказала Николь своим обычным холодным тоном. Она позволила себе истерику. Но это была всего минутная слабость. Сейчас — ничего лишнего и никаких… Стоп! Про это не будем, иначе я опять не выдержу!

Теперь Николь смотрела на то, как Серж объяснял Илье, на какие электронные ящики будет приходить нужная информация, и на что надо обращать сразу же внимание.

— Тут информация не про все перевозки, а только перевозки транспортом тех фирм, которые имеют лицензии на транспортировку взрывчатых веществ и механизмов. Нам надо вычислить, какой из маршрутов может пройти через Ронсе или через города Восточной Фландрии. Понимаешь?

— Понял, надо просчитать, где может случиться какое-то происшествие, из-за которого транспорт может свернуть на Ронсе. Так?

— Верно, Илья.

— Это я просчитаю сам, не могу доверять такую тонкую работу никому другому.

— А на этот электронный ящик — информация о всех кораблях, которым понадобился лоцман для прохода проливом Ла-Манш. Нас интересуют корабли, которые везут рыбу. Любую. Пусть мороженную, пусть свежевыловленную. А вдруг за таким кораблем увязалась какая-то дикая акула из теплых морей? Если есть подозрительный корабль — сразу на заметку. И пробить контору, которой он принадлежит, биографию капитана — это главное. Это все, Илья, спасибо вам.

— Николь… — обратился к женщине Сергей, как только Илья покинул помещение.

— Да, Серж.

— Мне показалось, что ты была чем-то очень сильно расстроена.

— Расстроена? Нет. Встревожена. Это точнее. Давай оставим это на вечер. Хорошо. А теперь объясни, в чем весь смысл твоей бурной деятельности?

— Ну, Илья сразу схватил суть, но ты правильно поняла, я ему не все открыл. Смотри, это все, что нам известно о жизни Марка Креймера и о его передвижениях. Не все нам известно, есть еще белые пятна. Но. На этой карте я отметил города и годы пребывания. Тут особо — учеба, служба в армии. И теперь самое-самое главное. Когда мы вычислим людей, которые могут быть причастны к несчастным случаям, которые еще произойдут, нам надо связать их биографии и биографию Марка Креймера. Каким угодно образом. И начать работать с этими людьми. А вот биографии тех, кто может похитить и потребовать за нашего клиента выкуп, я буду прорабатывать сам.

— Почему?

— Николь вы просто не сможете получить доступ к нужной информации.

— А вы сможете, Серж?

— Уже смог.

— Вот как?

— Это моя работа. И пока что я с нею справлялся. Собираюсь справляться и в дальнейшем.

— Я в тебе не сомневаюсь, Серж.

И впервые за весь этот трудный день Николь позволила себе чуть заметно улыбнуться.

Потом Сергей ушел в свой кабинет, расстелил карту Израиля и стал наносить на нее полученные им еще в Украине данные. Это были координаты звонков на мобильный телефон одной милой старушки, которую Сергей встретил в небольшом украинском городке Немирове.

Потом позвонила Николь и сообщила, что ее швейцарский друг сбросил тот файл, который просил Серж. Марта тут же принесла распечатку Сергею. Он стал наносить на карту координаты звонков к другой старушке, которая находилась на лечении в закрытом швейцарском санатории. Звонков было куда больше. И все они были из Земли Обетованной. Сергей внимательно просмотрел координаты… Мысль, которая смутно крутилась в его голове, окончательно вырисовалась в четкий стройный рисунок. И рисунок этот указывал на то, что решение этого сложного вопроса чертовски простое.

Настолько простое, что Сергей хлопнул себя по лбу, ворвался в кабинет Николь, которая просматривала с маркером очередные отчеты, чмокнул ее в щечку и сообщил, что приедет уже только домой. Возьмет бутылку вина, и они отметят его гениальную идею. Николь оторопело смотрела, как Серж исчезает за дверью, даже не намекнув, куда помчался. А помчался Сергей в аэропорт Брюсселя. Оттуда он вернулся с билетом на самолет. Теперь Сергей точно знал, где ему надо искать господина Марка Креймера.

Глава двадцать девятая

Неужели еще один перелет?

Николь стояла у окна и смотрела на сумерки, которые подобно лисьим хвостам, окутывали Брюссель. Начинали тонуть в темноте верхушки старых деревьев, как-то тускнели рекламные огни над крышами самых больших высотных зданий. Мир неона и постоянного мигания информации отступал куда-то к черту на кулички. Казалось, Брюссель возвращается куда-то в прошлое, почти в средневековье, когда огни тусклые, а улицы города небезопасны. Того гляди, наткнешься на перекрестке на городскую стражу в кирасах и с длинными алебардами наперевес. Как был прекрасен этот миг, когда можно было не думать. Она и не думала. Она созерцала.